Страница 1 из 3
Джейн Остен
Сэндитон
ГЛАВА 1
Джентльмену и даме, ехавшим из Танбриджа к той части побережья Суссекса, что лежит между Гастингсом и Истборном, пришлось, следуя своему намерению, свернуть с проезжего пути, но, когда они попытались, взбираясь по неровной, местами песчаной, местами каменистой дороге, одолеть крутой склон, их карета перевернулась. Произошло это неподалеку от стоявшей у дороги усадьбы, к которой поначалу и направился кучер, полагая целью путешествия именно ее. К большому своему неудовольствию, он принужден был проехать мимо. Кучер что-то пробурчал себе под нос, выразительно пожал плечами – словом, всем своим видом дал понять, что дальше под силу проехать лишь телеге, – и, жалея лошадей, так крепко при этом вытянул их кнутом, что можно было бы заподозрить его в преднамеренном умысле опрокинуть карету (тем более она не принадлежала его хозяину), не сделайся дорога сразу за упомянутой усадьбой и впрямь заметно хуже.
Если бы карета не двигалась так медленно, а дорога не была такой узкой, последствия падения могли бы оказаться серьезнее; с трудом выбравшись из кареты, джентльмен помог выйти своей спутнице, и поначалу они не ощутили ничего, кроме испуга и боли от ушибов. Поздравив себя и жену со счастливым избавлением, он принялся выговаривать кучеру, но вскоре из-за резкой боли почувствовал необходимость прервать свои сетования и присесть на землю – вылезая из кареты, джентльмен подвернул лодыжку.
– Я себе что-то повредил, – сказал он, указывая на лодыжку. – Но не волнуйся, дорогая, – он взглянул на нее с улыбкой, – хорошо, что это случилось именно здесь. Нет худа без добра. Лучшего нельзя и желать. Скоро нам окажут помощь. Вон там, я полагаю, меня вылечат. – И он указал на аккуратный флигель, романтично выглядывавший из-за деревьев на вершине холма. – Похоже, это именно то, что мы искали.
Его жена горячо надеялась, что это так, и тем не менее, испуганная и встревоженная, продолжала с беспомощным видом, не двигаясь, стоять на месте. Однако происшествие было замечено с примыкающего к усадьбе покоса, и вскоре она с облегчением увидела, что к ним направляются несколько человек. Это был приятной наружности крепкий джентльмен средних лет, владелец имения, случайно оказавшийся в тот момент у косарей, которых он и попросил сопровождать его, а следом за ними все, кто был занят на сенокосе, – мужчины, женщины и дети. Мистер Хейвуд – таково было имя владельца, – приблизившись к путникам, приветствовал их с чрезвычайной учтивостью. Он был весьма обеспокоен происшествием, слегка удивлен, что кто-то решился подняться по склону в карете, и преисполнен готовности оказать необходимую помощь. В ответ прозвучали самые вежливые изъявления благодарности, и в то время как один или двое косарей помогали кучеру поднять карету, путешественник произнес:
– Вы необыкновенно любезны, сэр, и я ловлю вас на слове. Мне представляется, что с ногой у меня ничего серьезного, однако в подобных случаях всегда лучше тут же, не мешкая, спросить совета лекаря, а так как дорога не кажется мне подходящей для того, чтобы в своем теперешнем состоянии я мог самостоятельно добраться до его дома, я был бы весьма признателен, если бы вы отправили за ним кого-нибудь из этих молодцов.
– За лекарем, сэр! – повторил мистер Хейвуд. – Боюсь, вы не найдете поблизости никакого лекаря, однако осмелюсь утверждать, что мы отлично справимся и без него.
– Но, сэр, если лекаря сейчас нет на месте, его помощник справится с моей ногой не хуже – если не лучше. Я бы охотнее увиделся с его помощником, вот именно, я предпочел бы иметь дело с ним. Могу поручиться, что любой из этих молодцов приведет его сюда через три минуты. Мне нет нужды спрашивать, тот ли это дом, – он поглядел в сторону коттеджа, – поскольку, кроме вашего дома, мы не видели здесь ни одного другого, в котором мог бы жить джентльмен.
Мистер Хейвуд посмотрел на него с большим удивлением:
– Как, сэр! Вы думаете найти в этом коттедже лекаря? Уверяю вас, в нашем приходе нет ни лекаря, ни его помощника, уверяю вас.
– Извините меня, сэр, – возразил его собеседник. – Мне очень жаль, что я произвожу впечатление упрямого спорщика. Вероятно, ввиду того, что приход ваш столь обширен, или по какой-либо другой причине вы можете не знать… погодите… Неужели я ошибся? Разве это не Уиллингден?
– Да, сэр, это действительно Уиллингден.
– В таком случае я могу представить доказательство того, что в вашем приходе есть лекарь – знаете вы об этом или нет. Вот, сэр, – он вытащил записную книжку, – если вы будете так любезны и взглянете на объявления, которые не далее как вчера утром в Лондоне я собственноручно вырезал из «Морнинг пост» и «Кентиш газетт», думаю, вы убедитесь в том, что у меня есть веские основания так утверждать. Вы найдете здесь объявление лекаря о расторжении договора с вашим приходом; вот видите: обширная практика – безупречная репутация – солидные рекомендации – желание заняться собственным делом. Вот оно здесь во всех подробностях, сэр. – И путешественник протянул две небольшие продолговатые вырезки.
– Сэр, – ответил мистер Хейвуд с добродушной улыбкой, – да покажи вы мне все газеты в королевстве за неделю, вам не убедить меня в том, что в Уиллингдене есть лекарь. Полагаю, что, живя здесь со дня рождения, все свои пятьдесят семь лет, я бы наверняка знал о таком человеке или, по крайней мере, мог бы со всей решимостью утверждать, что у него нет обширной практики. Разумеется, если бы джентльмены часто пытались проехать по этой тропинке в почтовой карете, лекарю имело бы смысл селиться на вершине холма. А что касается этого коттеджа – да-да, издалека он действительно выглядит нарядно, – то, заверяю вас, сэр, как и у любого другого дома в нашем приходе, у него все тот же владелец: в одном его флигеле живет мой пастух, а в другом нашли приют три старухи.
Произнеся это, он взял газетные вырезки и, проглядев их, добавил:
– Мне кажется, я сумею объяснить вам, в чем тут дело, сэр. Произошла ошибка. В этой местности два Уиллингдена, и ваши объявления относятся к другому, Большому Уиллингдену, который иначе зовется Уиллингден-Эбботс и лежит в семи милях отсюда, по ту сторону Бэттла – ниже Уилда. А мы, сэр, – в его голосе прозвучала гордость, – живем выше.
– Вот именно, выше, сэр, – любезно подтвердил путешественник. – Мы полчаса взбирались на этот холм. Должен признать, все так, как вы говорите, а я допустил досадную ошибку. Всему причиной спешка и суета, какие всегда бывают во время кратких посещений Лондона. Объявления попались мне на глаза за полчаса до отъезда. Разве можно сделать что-нибудь толковое, когда карета у ворот? Пришлось ограничиться беглым просмотром, и, обнаружив, что мы проезжаем в миле-другой от Уиллингдена, больше я ничего не уточнял. Дорогая, – обратился он к жене, – мне очень жаль, что я навлек на тебя такие неприятности. О моей ноге не беспокойся, когда я не двигаюсь, у меня ничего не болит. А поскольку ваши слуги подняли карету, нам лучше всего снова выбраться на проезжую дорогу и ехать в Хейлшем, а оттуда домой, оставив дальнейшие попытки. От Хейлшема мы доберемся до дома часа за два, а ты ведь знаешь, как только мы приедем, лекарство окажется у нас под рукой. Глоток бодрящего морского воздуха мигом поставит меня на ноги. Поверь мне, море – лучший целитель. Соленый воздух и морская вода – вот все, что мне надо.
Тут самым дружеским образом вмешался мистер Хейвуд. Он принялся уговаривать путешественников отложить поездку до тех пор, пока лодыжку не осмотрят, а сами они не отдохнут, радушно пригласив воспользоваться для этих целей его домом.
– У нас всегда найдутся, – сказал он, – всевозможные простые средства от растяжений и ушибов, к тому же, ручаюсь, моя жена и дочери будут рады услужить вам и вашей жене всеми доступными им способами.
Острая боль при попытке шевельнуть ногой заставила путешественника серьезнее оценить преимущества немедленной помощи и, обратившись к жене со словами: «Что ж, моя дорогая, я думаю, так для нас будет лучше», он возобновил разговор с мистером Хейвудом: