Мой нежный враг

— Ваши люди потрудились на славу. Я была так занята работой в саду, что даже не видела этого. — Офелия нахмурилась. — Зачем вы привели меня сюда?

— Это наша комната.

— Наша... комната?

— Супружеская спальня. — Лисандер окинул Офелию оценивающим взглядом, и она почувствовала странное покалывание во всем теле.

— У нас нет супружеской спальни, поскольку... Что мы будем тут делать? — Офелия нервно хихикнула.

— Все как обычно, glikia тои, —лениво ответил Лисандер. — Сейчас в деревне больше нечего делать, а так мы по крайней мере согреемся.

— Подождите... Вы думаете, что я буду делить эту комнату с вами?

Лисандер поразился. Ей очень хорошо удавалась роль наивной селянки, но при этом она ухитрялась выглядеть удивительно красивой.

— Даже если бы наша свадьба осталась в секрете, нам бы пришлось жить в одной комнате, когда я здесь. Как еще мы можем доказать, что у нас настоящий брак?

— Но я не предполагала...

— Мы обо всем договорились.

— Да, но теперь все изменилось...

— Только завещание. Ты по-прежнему моя жена, и поскольку это теперь не секрет, наш брак оказался серьезнее, чем я ожидал, — холодно заметил Лисандер.

— Я поняла, — вспыхнула Офелия. Подняв руку, Лисандер коснулся кончиками пальцев ее нижней губы. Офелия залилась краской, чувствуя, как сладко замирает ее тело. Она едва сдержала себя, чтобы не подставить губы для поцелуя.

— Брак никогда не стоял в моем списке первостепенных дел. Я наслаждаюсь свободой, но на ближайшее будущее у меня нет выбора, и я должен вести себя как новоиспеченный муж.

Теперь Офелия осознала — ни второе завещание Глэдис, ни папарацци не заставили Лисандера потерять самообладание. В его глазах горел золотистый отблеск пламени камина, а крепкая фигура казалась еще крупнее. Он прирожденный хищник, беспомощно подумала Офелия, и такой же великолепный и опасный, как леопард в расцвете сил. Голос разума твердил, что ей лучше отступить, но она не могла заставить себя сделать это.

— Я удивлена, что вы так уважительно относитесь к общественному мнению.

— Только в этой области, моя дорогая. — Длинные загорелые пальцы Лисандера скользнули по ее волосам, и он придвинул девушку к себе, чувствуя, как желание овладевает его телом. Чем больше Офелия сердилась, тем больше он хотел ее, тем больше в нем было решимости сделать ее своей.

У Офелии бешено стучало сердце, ей стало трудно дышать. Когда она прильнула к мускулистой фигуре, ее словно пронзило электрическим током. Боясь упасть, Офелия вцепилась в плечи Лисандера. В душе ее шла настоящая борьба. Она понимала, что пора это прекратить, но его жгучий взгляд и сладострастное ощущение внизу живота удерживали ее на месте.

Лисандер нежно прикоснулся губами к ее губам. Сгорая от нетерпения, Офелия, даже не задумываясь, встала на цыпочки. Лисандер хрипло рассмеялся. Теперь его губы не знали пощады, заставляя ее дрожать от наслаждения. Лисандер избавился от галстука, сбросил пиджак и подтолкнул Офелию к кровати.

— Это неправильно... — с сомнением выдохнула она.

— Это — наша брачная ночь, что же здесь неправильно? И ты хочешь меня точно так же, как я хочу тебя, — засмеялся Лисандер. — С самого первого дня, когда мы встретились, yineka той * .

Офелию поразили его откровенные слова. Это была правда. Желание проснулось в ней в тот самый момент, как только она увидела Лисандера. Тревожащее, сводящее с ума желание, которое не имело сходства с тем, что ей приходилось чувствовать раньше. Инстинктивная реакция, которая не имела ничего общего со здравым суждением. Она поняла, что почти постоянно мечтает о Лисандере. И когда он успел завладеть ее мыслями?

Лисандер взял ее на руки и посадил на кровать.

— Ты слишком много думаешь.

— Возможно... — Офелия смотрела, как он снимает ее изящные свадебные туфельки, и не могла поверить, что позволяет это делать. Ее охватило радостное возбуждение, а мозг продолжал судорожно работать. Может ли она уступить ему? Правильно ли это — спать с ним? Хорошо ли быть любопытной? С точки зрения физической привлекательности Лисандер неотразим. Она не собирается влюбляться в него. Он исключительно хорош как вариант на одну ночь. Недельная привязанность является для него долгосрочным обязательством.

— Ты не против, если я спрошу... — Офелия колебалась. — У тебя кто-нибудь есть сейчас? — Ее передернуло, когда она задала этот вопрос.

Лисандер расстегнул рубашку и подавил вздох.

— Theos ...Ты все так усложняешь! Нет, сейчас у меня никого нет.

Офелия отметила, как осторожно он подстраховался словом «сейчас».

Под распахнутой рубашкой виднелась широкая мускулистая грудь. У Офелии пересохло во рту. Лисандер сбросил рубашку на пол и развернул Офелию, чтобы расстегнуть ее платье. Она почти перестала дышать. Одно дело — любоваться на красавчика с журнальной обложки, и совсем другое — представить рядом с ним себя в обнаженном виде.

— Ты очень напряжена... — Лисандер расстегнул изящный бюстгальтер и поставил ее на ноги.

Офелия глянула на свою освобожденную грудь и поспешно отвела взгляд, сдерживая желание прикрыться руками. Она хотела было сказать, что он у нее первый, но быстро отбросила эту мысль. Лисандер не поверит ей, а если и поверит, то посмеется над ее неопытностью. Или еще хуже, может подумать, что ни один мужчина никогда не интересовался ею. Все страхи, которые громоздились один на другой, даже страх забеременеть, рассыпались в один миг, когда платье упало к ногам Офелии и Лисандер приподнял ее над пеной белого шелка.

Она задохнулась, когда он положил ее на кровать, дрожа от волнения. Лисандер приник к ее губам, раздвигая их языком и проникая во влажную глубину рта. Потом он стал целовать ее грудь, и она почувствовала, как каждая клеточка тела откликается на эти ласки.

— Сладкая, — удовлетворенно прорычал Лисандер.

Он сомкнул губы вокруг напряженного соска. Офелия едва не вскрикнула от безумной страсти и, обхватив его коротко стриженную голову, выгнулась навстречу. Лисандер посмотрел на Офелию. Ему нравилось прикасаться к ней, гладить золотистые кудри, разметавшиеся по подушке. Он даже ощущал головокружение.

Офелия купалась в море новых впечатлений. Она чувствовала его крепкие мышцы под своими ладонями, сильные ноги и вдыхала его запах. Пульсирующая боль заполнила ее естество, когда он коснулся самой интимной части тела. Офелия утратила способность мыслить, осталось только безудержное, обжигающее желание.

— Ты очень маленькая, — пробормотал Лисандер.

Офелия в недоумении посмотрела на него, пока до нее не дошел смысл сказанных слов.

— Я — девственница... — Она закрыла глаза.

Ни на секунду Лисандер не поверил ее словам, но спорить не стал, потому что сейчас думал не об этом. Он потерял голову от ее пылкого ответа на ласки. На загорелой коже выступила испарина. Уже не контролируя себя, Лисандер стремился к финалу. Офелия напряглась и испуганно вздохнула, он показался ей таким большим! Желание близости и паника одновременно овладели ею.

— Если мне будет очень больно, тебе придется остановиться, — предупредила она и уже через секунду воскликнула: — Больно!

Лисандер тяжело дышал, удерживая свое сильное тело на весу, и потрясенно, с благоговейным трепетом смотрел на Офелию.

— Значит, ты говорила это серьезно. Ты действительно...

— Стоп! — воскликнула Офелия, испытывая острую боль.

— Девственница... — Лисандер пристально глядел ей в глаза. — Я буду нежен... Обещаю, yineka тои.Я схожу с ума по тебе, — прорычал он, прикрыв своей рукой ее руки, — не заставляй меня останавливаться.

Впервые Офелия поняла, что такое власть женщины, она пьянила ее, как и наполнившее каждую клеточку тела желание.

— Хорошо, — прошептала она в ответ и снова закрыла глаза.

Лисандер стал очень осторожно погружаться в нее, и Офелия снова вскрикнула. Он замер, обхватил руками ее лицо и нежно поцеловал. Затем что-то пробормотал по-гречески, в глазах его светился восторг. Волна удовольствия стала Офелии наградой. Ей не хватало дыхания, чтобы выразить словами свои чувства. Лисандер начал медленно двигаться, подводя ее к пику чувственного экстаза. Офелия растворилась в неземном наслаждении.