Страница 13 из 15
Ну-ну, поухмыляйся скотина бронзовая, поухмыляйся… чтоб тебя… в переплавку пустили! Сам знаю, что сотник! А вот что делать — не знаю! С десятником Егором, конечно, можно посоветоваться, но как-то это… не вдохновляет. Единственное, что в голову приходит, — попробовать угнать у полочан коней, почему-то, в читанных ТАМ книгах, это — чуть ли не дежурный пункт. У Якова, кстати, волчья шерсть есть свежая, и выть он умеет — от живого волка не отличишь. Если ночью подобраться к табуну с наветренной стороны, да пугнуть коней, да завернуть их в нужную сторону, а с утра сесть на следах в засаду да долбануть тех, кто в погоню пойдет, из наших самострелов да из луков лесовиков…
Но как-то это все… по-киношному, что ли? Герои пионеры-партизаны взрывают немецкий штаб и выкрадывают генерала прямо из сортира… Неужто полочане такие идиоты и коней своих уберечь не способны? Нарвемся, едрена-матрена, так, что все хором на луну завоем… Но, даже если все и получится, это все равно разовое мероприятие, и к тому же какое-то само собой разумеющееся, а мне понимание общей ситуации нужно, чтобы смысл и последствия своих действий представлять. Стратегия, блин…
Именно что стратегия! Я ведь с чего начинал ЗДЕСЬ? Сформулировал цель — создать благоприятные стартовые условия для достижения боярского достоинства. Для ее достижения первоначально решал три задачи: собственное физическое развитие, формирование команды единомышленников и повышение социального статуса семьи. Все задачи решены, промежуточная цель достигнута. Я — сотник Младшей дружины Погорынского войска, боярич, хозяин строящегося городка. Семья — самый крутой и влиятельный род не только в Ратном, но и в Погорынье, у деда совершенно реальные шансы для достижения местного аналога статуса графа.
Короче говоря, управленческая классика — структура есть, кадрами она наполнена, ресурсов полно, перспективы радужные, планы… А вот с планами как раз и затык. Для дальнейшего упрочения своего положения надо «окучивать» сразу два направления: внутреннее — окончательно нагибать под себя Погорынье, и внешнее — каким-то образом встраиваться в исторические процессы, идущие на Руси.
С внутренним направлением все более-менее ясно. Тут две задачи: окончательное решение «проблемы Журавля» и создание системы управления Погорыньем в целом. С Журавлем время терпит — лорд Корней перед походом пообщался с Великой волхвой Градиславой Всеславной и получил заверения, что Журавль из отлучки еще не вернулся. Судя по тому беспределу, что сейчас творится на Припяти, вернется он не скоро — ни по воде, ни по берегам свободного хода никому нет. Выгоднее где-то переждать, чем рисковать влипнуть в разборки между Полоцком и Туровом. Так что наезда Журавля на Ратное, пока мы в походе, можно, пожалуй, не опасаться.
С системой управления Погорыньем тоже не горит, и имеются некоторые соображения. Не зря мы честного мужа Треску с собой таскаем — к моему проекту превращения старейшин дреговических родов в воеводских бояр лорд Корней отнесся вполне благосклонно. Получится с Треской, дальше легче пойдет. Так что, пригласить дреговичей к участию в решении «проблемы Журавля» — идея плодотворная.
А вот с внешним направлением все сложнее и опаснее. Матушка правильно сказала: «Возле князей — возле смерти». Наступает период лихих княжеских междоусобиц, и промахнуться в этих делах — не сносить головы. Но и отсидеться в сторонке не получится, поскольку Погорынье, нашими стараниями, мистер Фокс, начинает превращаться в заметную силу, которую одни попытаются использовать в своих целях, а другие уничтожить.
Вот тут и думай! Классический случай необходимости принятия решения в условиях дефицита информации. Например, сколько еще проживет Мстислав Киевский, мне неизвестно. Кто придет ему на смену, кто-то из Мономашичей или князь из другой ветви Рюриковичей — тоже не знаю. Про Вячеслава Туровского я и вовсе узнал только ЗДЕСЬ, так же, как и про нашего родича Вячеслава Клецкого. Попробуй тут просчитай, на кого ставку делать, чтобы не проиграть?
А соображать что-то надо — мы выходим, что называется, на новый уровень — из пределов Погорынья на простор Туровского княжества. Можно, конечно, поступить радикально — выбрать кого-то из князей и начать помогать ему изо всех сил, наплевав на то, что там было в реальной истории, но риск… выше всяких разумных пределов. К тому же дед шифруется, зараза, — так и не обозначил мне, кого он выбирает в качестве патрона — Вячеслава Туровского или Вячеслава Клецкого. Первый — сюзерен и член мощного клана Мономашичей, второй родич, но принадлежит к угасающей ветви Рюриковичей, хотя его дядья — Изяслав и Брячислав Святополчичи — одни из немногих Рюриковичей, которые еще сохраняют формальное право на великое Киевское княжение. Так кого же выбрать — Мономашичей или Святополчичей? Не знаю!
Что будет с полоцкой ветвью Рюриковичей? Не знаю! Не знаю даже того, что будет в Турове через несколько лет! А события втягивают меня в разборки между различными группировками Рюриковичей помимо моей воли!
Ох и не люблю я, мистер Фокс, когда события тащат меня куда-то, а сам я не только не могу в сторону дернуться, но даже и не знаю, в какую именно сторону! Есть у меня на этот случай красочное сравнение — лодочка, которую несет течение подземной реки! Кругом темно, что впереди и по сторонам — не видно, а впереди уже слышен шум падающей воды. Что там? Просто порог или водопад?
Вот-вот, мистер Фокс, совершенно с вами согласен — как только наш отряд войдет в соприкосновение с полоцким войском, тут-то эта моя воображаемая лодочка в буруны подземного течения и попадет, и назад не повернешь! Волей-неволей призадумаешься: а не стоит ли последовать совету Семена Дырки? Но приказ-то лорда Корнея никто не отменял!
Есть, правда, бронзовый вы мой, одно армейское правило, которое, как говорят, выручало очень и очень многих: «Если не знаешь, как поступить, — поступай по уставу». В соответствии с этим правилом, надо исполнять приказ лорда Корнея, а хитромудрые предложения «адмирала Дрэйка» пускать побоку. Вот я и думаю: если из-за дефицита информации я ничего в стратегическом плане придумать пока не могу, то надо максимально добротно действовать в плане тактическом, а эксперт в этих вопросах у меня имеется только один — десятник Егор. С учетом выяснившихся особенностей его биографии, которые весьма значительно расширили его кругозор, есть надежда, что совет он может дать весьма дельный.
В общем, мистер Фокс, решил я свой Совет созвать. Во-первых, когда другим что-то объясняешь, то и самому понятнее становится, во-вторых, ребята мои тоже не идиоты — могут что-то путное предложить, в-третьих, на Совет и Егора позвать не западло — это совсем не то, что я сам к нему пойду: «Дядька Егор, ничего путного измыслить не могу, помоги!»
Вот, сижу, жду, когда ребята поужинают, да с вами, чеканный мой, беседую… Ага, идут уже! Марш в подсумок!
ГЛАВА 2
Сентябрь 1125 года, берег реки Припять
Мишка рисовал угольком на куске парусины политическую карту Киевской Руси, а сам искоса посматривал на рассаживающихся у костра отроков. Вот так же собирались они вокруг костра после того, как дед разжаловал Мишку из старшин Младшей стражи в походе за болото. Но какое разительное отличие! Там были обиженные, растерянные, рефлексирующие мальчишки, а здесь и сейчас… Мишке невольно вспомнилось, как еще ТАМ он каждый раз отмечал перемены, происходившие с сыном за время летних каникул, проведенных им в пионерском лагере или в деревне у деда. Эти ребята — его ближники и соратники — ставшие родными не меньше, чем оставшийся ТАМ уже взрослый сын, тоже переменились за прошедшее лето. Да и лето было совсем не простым — своя и чужая кровь, смерть, учеба под руководством наставников (очень и очень непростых мужиков), ответственность не только за себя, но и за подчиненных отроков… Как много всего спрессовалось в эти три с небольшим месяца!
Нет, эти, сегодняшние, уже не предложат сбежать из Погорынья и стать пиратами — даже и сами не заметили, как кончилось детство, хотя у половины из них детства, в сущности, и не было. И тема обсуждения: «Как разумно применить имеющуюся у них силу да убить побольше народу» — не вызовет у них ни удивления, ни протеста. И если так сложится, что придется обернуть оружие против недавних союзников — огневцев Семена Дырки или лесовиков Трески, — колебаться не станут, а просто вспомнят, как подавляли бунт в Ратном и убивали мужей из Ратнинской сотни. Понадобится идти в бой — вспомнят, как брали острог на Кипени и Отишии, как защищали Ратное от ляхов. Начнется колебание или неповиновение среди отроков — вспомнят повешенного Плоста и расстрелянных Германа и Филимона. Возникнет нужда спросить совета — все они господа советники Академии Архангела Михаила. А уж спину прикрыть — каждому довериться можно, не подведут и себя для того не пожалеют!