Закон тени

На миг Пико показалось, что он пропал. Его охватила тревога: а что, если Колонна специально заманил его в ловушку? Он мог вырвать его из рук папских гвардейцев не ради того, чтобы спасти, а ради того, чтобы убрать лишнего свидетеля. И теперь Джованни ждет ужасная смерть в подземельях города, но зато он уже не выболтает тайну.

Но что он мог выболтать? Что такого опасного он узнал? Ничего, о чем не знал бы Борджа. Может, сам того не понимая, он оказался обладателем сведений, которые нельзя разглашать? Они уже погубили печатника и Фульдженте Морру. Что же это за сведения?

Женщина? Любой, кто шел по ее следу, должен умереть? Но тогда и он сам оказывался в списке смертников. Буря мыслей поднялась в голове Джованни, внося неразбериху в его и без того незавидное положение. Неистовый вихрь закрутился в мозгу. Говорят, так бывает, когда сходишь с ума. Неужели, согласившись служить Великолепному в этой безумной авантюре, он угодил в ловушку? А вдруг Франческо Колонна сговорился с Родриго Борджа погубить Пико в обмен на восстановление своих прав? Уничтожить приближенного Лоренцо, ничтожную пешку в игре властителей, которая обагрила кровью всю Италию? Ведь в этой шахматной партии человеческая жизнь не стоила ровным счетом ничего, как ничего не стоили для Великолепного все убийства, произошедшие в его городе.

Кого интересует кровь, запекшаяся на лицах Фульдженте и печатника, если законы пишутся шпагой?

Он вдруг услышал собственный голос, который крикнул в темноту:

— И меня тоже!

Пико отчаянно закусил губу.

Ну уж нет! Он не умрет здесь, в западне! Не хватало еще, чтобы его бесславный конец потом повторялся в вечности по завершении космических циклов!

Тело его пока еще было сильным и крепким, легкие наполнялись воздухом, хоть и спертым, сердце билось. Вода становилась все холоднее, силы начинали покидать Джованни, но мускулы отчаянно работали, и покрытая мурашками кожа защищала, как кираса. Рассуждать времени не было. И он понадеялся на то, что все его страхи не имели оснований, а Франческо Колонна был с ним искренен.

Отбросив всякую надежду сориентироваться, юноша пошел дальше по правому рукаву потока. Его вела галерея, которая сворачивала то чуть вправо, то чуть влево, то выпрямлялась. Только однажды на пути попалась резкая извилина, завернувшая его почти в обратном направлении. И снова вернулись все сомнения. Но в этот момент ему показалось, что спереди повеяло свежим воздухом.

Пико плохо отдавал себе отчет в том, что с ним происходит. Тело не слушалось, движения стали неуверенными, мысли мешались. Он начал было считать шаги, но, насчитав целых пятьсот, не обнаружил впереди никаких признаков выхода. Однако лоб, покрытый испариной, явственно ощущал прохладу чистого воздуха.

И вдруг он оказался на свободе, на открытом месте, но ноги тут же поехали вниз, и он провалился в воду почти по горло. Инстинктивно вытянув руки, он замолотил ими по воде, борясь с волной, которая его тащила, и ощутил в пальцах болотную траву. Он с облегчением понял, что его вынесло в старицу, в полусухое русло реки. Из последних сил цепляясь за траву, он попытался выбраться на берег, но глинистая почва проваливалась у него под ногами, грозя засосать внутрь.

Следующая попытка тоже завершилась плачевно: земля ушла из-под ног, и юноша снова оказался в воде. Рот и нос заполнила грязная жижа, намокшая одежда тянула на дно. Тело настолько одеревенело от холода, что он не мог сопротивляться. Он попробовал отдышаться, но хватанул ртом зловонной тины. Мозг отказывался работать.

Пико казалось, что он погружается все ниже и ниже, в бездонную пропасть, перед глазами плясали хороводы искр. Прежде чем потерять сознание, он подумал, что природа сыграла с ним злую шутку, в смертный час показав ему ту самую атомную пыль, которую он так часто себе воображал.

Его привел в чувство сильный удар в затылок. Поняв, что все еще находится под водой, он снова замолотил руками. Что-то держало его за руку и тащило в воду. Отчаянным усилием Пико приподнял голову и втянул в себя ледяной воздух. Спавшиеся легкие обожгло как огнем. Рядом с собой он различил голоса и увидел борт лодки. Кто-то привязал его за руку веревкой и больно тащил кверху, потом чьи-то руки подхватили его и перекинули через борт. Он упал на дно лодки.

— Вот он, миленький, готовенький для братьев из «доброй смерти»! — услышал он чей-то голос.

— Ясное дело, хороший куш для нас. Еще немного, и его выбросило бы на отмель, как дохлую рыбину. И тогда прощай вознаграждение, которое монахи дают за каждую находку. Но сначала посмотрим, что у него при себе. Святым братьям нужно тело, чтобы завладеть душой, а все остальное достается нам, «красным капюшонам», — с издевкой отозвался второй голос.

Пико снова почувствовал на своем теле чьи-то руки, но на этот раз они залезли под одежду. Он с трудом открыл глаза и приподнял голову: он действительно лежал на дне лодки, а двое неизвестных в тяжелых красных плащах с капюшонами склонились над ним, пытаясь обыскать.

— Эй, он не захлебнулся! — крикнул один из них, заметив движение Пико. — Он живой!

— Да у него полный кошелек денег! — отозвался второй, не обращая внимания на реплику напарника и пытаясь отвязать от пояса юноши мешочек с флоринами, выданными Лоренцо.

У него не получалось, и он взял нож, чтобы обрезать намокшие шнурки. Он так исступленно рвался к монетам, что не сразу понял слова приятеля.

— Дьявол! Он живой! — крикнул он в свою очередь, застыв с поднятым ножом. — Что будем делать?

— Не знаю, — промычал напарник, с жадностью глядя на появившийся из-под грязной одежды кошелек.

— Зато я знаю! — рявкнул второй, поднося лезвие к горлу Пико. — Преисподняя от него отказалась, так мы поможем! Монахи получат сегодня причитающегося им покойничка.

— Погоди! — удержал его напарник, схватив за руку и отведя нож от горла юноши. — Монахи увидят, что у него перерезано горло, и начнут следствие! Они требуют, чтобы выловленные тела были целыми и сохранными, и придирчиво их осматривают. Давай сбросим его обратно в воду, и пусть Тибр доделает свое дело!

Эти слова прогремели в мозгу Пико, как отдаленный гром. Теперь, когда в легкие поступал свежий воздух, его тело начало просыпаться. Слепая жажда жизни огнем пробежала по жилам, сбрасывая холодное оцепенение. С отчаянной силой он вцепился в плащ человека, склонившегося над ним, и оттолкнул его.

Тот от неожиданности потерял равновесие и отшатнулся к борту лодки, пытаясь удержаться на ногах. Но пальцы соскользнули с мокрой древесины, и он с криком свалился в воду. Уйдя под воду с головой, он вынырнул, беспорядочно бултыхаясь, а потом водоворот поглотил его. Его напарник, поборов растерянность, принялся лихорадочно что-то искать. Наконец его рука появилась из-под плаща с зажатым в кулаке кинжалом, и он угрожающе стал приближаться к юноше, все еще лежавшему на дне лодки.

Под рукой Пико ощутил округлую, твердую ручку весла и решился: он поднял весло навстречу нападавшему. Тот, изготовившись ударить, по инерции шагнул вперед, изо всей силы налетел на лопасть и получил ручкой в глаз. Ослепленный ударом, он взвыл от боли и зашатался, пытаясь удержать равновесие. Джованни получил несколько секунд, чтобы собрать остатки сил и нанести еще один удар противнику. Тот рухнул на дно лодки и выронил нож. Пико поднял оружие, готовясь встретить очередное нападение, но враг был явно не в состоянии причинить юноше вред. Он тихо стонал на дне лодки, из разбитого лба текла кровь.

Только теперь Пико отдал себе отчет, что его путь в страну мертвых проходил в нескольких вершках от берега. Оставшаяся без гребцов лодка скользила сама по себе и проплывала как раз мимо торчавшего из воды тростника. Пико ухватился за стебли и попытался удержать лодку на месте. Болезненным усилием ему удалось подтянуться ближе к берегу, и он почувствовал, как киль скользнул по прибрежной грязи. Мокрая одежда прилипла к телу и морозила, как холодное железо. Юношу бил озноб, его тошнило. Последним усилием стряхнув оцепенение, он стянул с себя одежду, со злостью снял с врага, лежащего на дне лодки, сухой плащ, и завернулся в него.