Страница 84 из 85
— Можно, я приеду к вам, когда вырасту? — выпалил мальчик.
— Ты все забудешь, как только уснешь, съев конфету. Ты не вспомнишь ни меня, ни Шаулина, ни его дочь. Но если однажды судьба приведет тебя в ОСЯ, мы будем рады этой встрече и сделаем так, что ты вспомнишь обо всем случившемся с тобой этим летом.
Но мальчик уже не слушал ведьму. Глаза его слипались, и он устроился на заднем сиденье, словно на удобном диване.
— Так будет лучше для тебя, Ваня, — прошептала под нос Марго, — ты еще слишком мал, чтобы играть во взрослые игры. И я надеюсь, что тебе больше никогда не придется встретиться ни с ОСЯ, ни с богами…
— Не надо сдавать меня в багаж! — вопил осел, когда девчонка в синих шортах вела его по аэропорту.
Ее высокий отец, ухмыляясь, бросал довольный взгляд на животное, то и дело уверяя его, что в багаже ослу и место, и нарушать правила, написанные в авиабилете, никто не намерен. Осел вырывался и ругался матом, благодаря чему на него оборачивались простые пассажиры. Некоторые тыкали в их сторону пальцем, но мужчина с дочерью не замечали косых взглядов на их осла.
— Мы пойдем к ветеринару, и он тебя усыпит, — смаковал отец, забирая поводок у дочери.
— Пап, а можно я куплю 'Лавис'? — спросила дочка, освободившись от позолоченного тонюсенького поводка.
— Да пожалуйста, — отец сунул ей пару тысяч, — только не зажуй сразу всю коробку как в прошлый раз.
— Но там такие вкладыши…
— Боги не без слабостей, — буркнул мужчина, оставляя дочку одну.
А следующим вечером проснувшаяся после длительного сна Юля радостно рассказывала отцу и его работодательнице, как представилась девочке Марго, о чудесной экскурсии по горам, морской прогулке на катере и гонке на джипах. А когда уставший ребенок снова отошел ко сну, Марго подозвала отца девочки в коридор.
— Кажется, мы удачно подменили ее воспоминания.
— Да, осталось только не проболтаться…
— Ты боишься? — искоса посмотрела на начальника ведьма.
— Вроде того, а что, если я намек за намеком все вспомню…
— В таком случае, я могу дать леденец и тебе, — Марго ловким движением извлекла из кармана еще одну конфетку в блестящем фантике. — Ты не вспомнишь подробностей интриги. Отчет все равно напишу я. И сохраню все в тайне. Юля будет учиться в частной школе в Подмосковье, я уже начала работать над ее аурой, так что богам будет трудно найти ее. Главное, не пускать ее в Москву ближайшие пару лет.
Ведьма пообещала, что изменит и характер девочки. Таким образом, четырехмерные, пока увлеченные наведением порядка в своих кланах, не скоро найдут обладательницу изначальной силы.
— Пожалуй, — мялся Антон, — будет лучше, если я забуду подробности этого дела.
Он взял конфету с ладони очаровательной ведьмы и тут же проглотил ее.
— Тогда мы никогда не сможем быть вместе, — с сожалением сказала Марго, — как жаль.
— Извини, но это не обсуждалось. Я слишком люблю Розу, чтобы через пару месяцев после ее смерти идти с тобой под венец, подчиненная. Ты будешь моей напарницей, коллегой, советницей, но нам не стоит быть любовниками. Ради Юли. И спасибо тебе за все, что ты сделала для нас.
Ведьма, закрыв лицо руками, отвернулась. Антон взял ее за плечи, но она вырвалась и отошла к окну.
— Да, тебе так будет лучше, — всхлипывая, сказала она, не спуская глаз с закатного солнца, — это правильно. Я была слишком неосторожна.
— В чем дело, Марго?
Она обернулась, слезы текли по ее прекрасному лицу. Руки самопроизвольно вцепились в крепкие плечи бывшего депутата, а теперь начальника отдела странных явлений.
— У нас… то есть у меня… будет ребенок, твой ребенок, девочка…
Ведьмы знают все наперед, они чувствуют присутствие новой жизни в своем утробе куда раньше, чем медицинская аппаратура, они распознают ауру зарождающегося человека. Но ведьмам непозволительно убивать зарожденную в своей утробе жизнь. Иначе они убьют и себя.
— Ты забудешь и это. Ты никогда не узнаешь, кем тебе приходится эта девочка. Ты не увидишь ее. Я отвезу ее в Швейцарию к сестре. Тебе она не нужна, если ты не хочешь потерять Юлю.
— Ты благородна, — холодно заявил Шаулин. — Но ты не думаешь обо мне.
— Думаю. Иди спать. Ведьмы никогда не воспитывают детей. Мы кукушки. И так моей дочери будет лучше. Когда ты проснешься, ты о ней даже не вспомнишь.
— Но…
— Так надо.
Она еле успела проводить засыпающего начальника до дивана. Задержись они в коридоре еще на минуту, ведьме пришлось бы тащить тяжелое тело Антона на собственных плечах. Укрыв его флисовым пледом, она уселась неподалеку. Все закончилось. Девочка в безопасности, начальник найден, и, кажется, у отдела странных явлений налаживалась жизнь.
— Баст, — хватаясь за голову, к вольеру с пантерой, бежал мужчина комплекции Шварценеггера. — Мы забыли кое-что важное!
Дикая кошка сощурила янтарно-желтые глаза, не понимая, о чем говорит ей отец.
— Амулет, который ты подарила юному фараону, и просила передать для Юли… он пропал!
Кошка несколько минут сидела молча, выслушивая поток беспорядочных мыслей господина Ра, и, лишь когда он умолк, а любопытных посетителей рядом с вольером не осталось, богиня заявила гордым тоном:
— Когда придет время, все встанет на свои места!
— Ответ, достойный дочери главы клана, — ехидно передернул ее отец.
— Амулет найдет своего хозяина, не волнуйся…
А в этот самый момент в маленькой квартире белорусского города Бобруйска приехавший после отдыха десятилетний мальчик разбирал сумку и рассказывал папе и маме о скучной жизни в лагере, и равнодушных вожатых, которым до детей не было никакого дела. Он вспоминал прокуренных ребят из старшего отряда, девочек, что стремились продемонстрировать трусики в цветочек своим вожатым.
— Неужели вас никак не развлекали, не было ни кружков, ни конкурсов? — развела руками мама. — Какое время…
— Называется приз за олимпиаду, — фыркнул отец.
— Зато я целую неделю был на экскурсии с замечательной проводницей. Этот тур был тоже подарком за мою победу в олимпиаде. Я и одна московская школьница…
Ложные воспоминания лились рекой. Маленькая сестренка с замиранием сердца слушала обо всем, что видел Ваня на побережье. Он все время жаловался, что у него не было фотоаппарата, и он не смог заснять ни одного прекрасного пейзажа, что видел во время тура.
— Я подарю тебе фотоаппарат на день рождения, — встрял в рассказ мальчика отец.
И тут Ваня вспомнил о самом главном.
— Под конец прогулки мы пришли в заброшенный дом с привидениями. И там жил несчастный юноша. Он подарил мне одну вещь и попросил передать ее самой красивой девочке на свете…
Откуда взялись эти слова, Ваня и сам не подозревал. Он засунул руку в карман и достал оттуда опалового скорпиона. Маша большими карими глазами заворожено смотрела на красивую игрушку, да и родители не могли поверить, что их сын откуда-то достал столь занятную вещицу.
— Юноша сказал, что к девочке, когда она вырастет, приедет принц на белом коне и заберет ее в свое королевство. Только он заколдованный, и ей, уже девушке, с помощью этого амулета придется снять с него злое заклятие. Думаю, Маша, — он протянул сестре найденное украшение, — ты достаточно красивая девочка.
Шестилетняя девочка сжала опалового скорпиона в кулаке, и в этот момент неведомая ей пульсирующая сила вошла в ее тело. От нее было тепло и приятно.
— А принц и правда придет? — не отпуская брата взглядом, спросила она.
— Это всего лишь красивая сказка, — улыбнулась мама, забирая у дочери украшение, чтобы рассмотреть его поближе, — и красивый золотой кулончик…
ЭПИЛОГ
7 лет спустя, Москва
Летели пышные белые хлопья тополиного пуха, словно снег, застилая улицы летней Москвы. Сверкая радугой, весело журчала вода в фонтанах. Клены шумели своей богатой зеленой листвой. Стояла несносная жара. Студенты-должники сидели, свесив ноги в фонтан и читали толстые конспекты: кто по сопромату, а кто ограничивался высшей математикой или физикой. Но кроме них в университет в тот день приходили и новички, которым только предстояло сдать экзамены и стать студентами.