Судьба или выбор

— Стаурус, это правда, она? — Эрио схватил Владыку за плечи, пытаясь оторвать от шара, который снова стал наполняться белым туманом, и в нем начало все таять и исчезать. Но сдвинуть Владыку было не так-то просто. Даже когда видения в шаре исчезли полностью, Стаурус продолжал в него всматриваться, схватившись за треногу.

— Я же говорил, что нашел ее, нашел, — Люциар был счастлив, но его голос дрожал, а в глазах была настороженность и тревога, и это Эрио не понравилось.

— Что такое? — Эрио оставил свои попытки вернуть Стауруса в этот мир и обратил все свое внимание на Люциара.

— Понимаешь, Эрио, она теперь чистокровный человек, и сейчас она находиться в другом мире, — Люциар запнулся.

— Разве это проблема. Сколько раз Владыка вытаскивал переродившихся Высших в наш мир, а уж Ирэн тем более сможет.

— Ты не понимаешь, Эрио. Мне очень жаль, но это мир Зета, — Люциар произнеся это страшное слово, тихо всхлипнул и опустил голову.

— Что? Как? Почему? За что? — Эрио прислонился к холодной стене каменной лаборатории и закрыл лицо руками. Он боялся посмотреть в сторону Стауруса и встретиться с глазами, полными боли и безнадежности. Но создавалась впечатление, что Владыка не обращал на них никакого внимания, ничего не слыша и продолжая гипнотизировать туманный шар. Вот только его пальцы еще больше побелели и прутья треноги все же не выдержали такого напряжения и стали прогибаться под его руками.

В мире Зета. Что ему теперь остается? Нарушение всех мыслимых и немыслимых законов или опять долгие годы ожидания? Ждать. Снова ждать. Не известно, сколько дней и ночей опять провести в одиночестве; не иметь возможности прикоснуться к ней; наблюдать, как она выйдет замуж, как другой будет с ней рядом многие годы; видеть их детей, затем внуков. Смотреть, как с каждым годом она стареет, и, наконец, дождаться, когда она снова умрет, а потом несчетное количество дней и ночей ждать ее нового перерождения. ЖДАТЬ. ЖДАТЬ? Никогда больше! Он отправиться за ней сам, не смотря ни на какие запреты и законы, даже если все силы небесные ополчатся против него. Он не может и не хочет больше ждать.

— Я пойду за ней, — в голосе Стауруса была твердость и решимость. Он повернулся и твердо посмотрел на телохранителя и Люциара. — Я пойду за ней, — повторил он снова.

Для себя он уже все решил окончательно и бесповоротно. Отговаривать его от этой опасной затеи было бессмысленно и небезопасно, да и кто посмеет отговаривать Владыку от принятого им решения, только настоящие друзья, поэтому следующую фразу они произнесли одновременно, чем вызвали улыбку на серьезном и сосредоточенном лице Стауруса:

— Возьми меня с собою.

— Нет, я пойду один. Вы сами знаете, как трудно мне будет попасть в мир Зета, я не могу рисковать вами.

— Что? Рисковать? Ты с ума сошел или тебе напомнить, кто тут должен рисковать, кому по должности положено рисковать? — телохранитель подскочил к Стаурусу и, схватив того за плечи, начал трясти.

— Прекрати, Эрио, он прав. Ему не хватит сил перетащить еще и кого-то из нас. Над миром Зета слишком сильная защита. Хотя с каменем-перехода, будет гораздо легче туда попасть, но все равно взять кого-то еще он не сможет.

— Камень-перехода, говоришь, — Стаурус задумался, у него появилась одна интересная идея по этому поводу, но получится ли? Сможет ли он убедить Повелителя Оборотней отдать ему свой камень-перехода, ведь камень, который принадлежал расе Высших, пропал много лет назад вместе со старшим братом Владыки. У него нет выхода, он должен его убедить, он просто обязан это сделать. — Люциар, если что измениться — свяжись со мной.

— Конечно, Владыка.

Что-то в голосе Люциара, насторожило Стауруса, он обернулся и внимательно к нему присмотрелся. На Владыку взирали красные от недосыпа глаза, под которыми хорошо виднелись темные круги от усталости, осунувшееся лицо такого бледного оттенка, как будто отродясь не видело солнца. Перед ним стоял очень худой и изможденный молодой человек, то ли в халате, то ли в балахоне странного тусклого цвета. Его волосы были расстрепаны и кое-как собраны в хвост. Когда он последний раз нормально ел и отдыхал? Небеса, что же он с ним сделал?

Как только Владыка узнал о даре Люциара, то сразу же пристроил его на эту так сказать работу по отслеживанию Высших в других мирах, но главной его задачей всегда оставался поиск Ирэн. На протяжении многих десятков лет, Люциар покидал свою башню очень редко и не надолго. Только сейчас Стаурус осознал и прочувствовал, как много сделал для него этот человек, и как под час он был к нему не справедлив и не внимателен, даже позволял себе повышать на него голос и срываться, когда в очередной раз он ошибался, и метка не отзывалась на призыв. А Люциар перед ним только извинялся, считая себя виноватым, и снова до рези в глазах всматривался в шар, пытаясь отыскать самого близкого для Владыки человека.

И надо же было найти Ирэн в мире, откуда совсем недавно ушел его брат, и как он смог там выжить, в мире без капли магической энергии и силы? Но это еще предстоит выяснить и только Люциар сможет ему в этом помочь, и ведь поможет, не смотря на усталость, недосыпание или голод.

Стаурус все еще разглядывал понурившего голову Люциара. Чем он сможет отблагодарить его? Что есть настолько дорогое в его жизни, что может сравниться с тем, что Люциар для него сделал? Хотя он хорошо понимал, что тот не ждет никакой благодарности. Владыка отпустил Эрио, которого уже взял за руку, чтобы телепортироваться вместе с ним в свои покои, и подошел к Люциару. Уже на ходу он провел ногтем по своей ладони, разрезая ее, и когда выступила кровь, протянул ее Люциару со словами:

— Я, Стаурус предлагаю тебе дружбу и клянусь защищать и помогать тебе по первому твоему зову. Моя сила и кровь тому свидетели.

Люциар стоял, открыв рот с удивленно вытаращенными глазами. Он никогда даже не думал о том, что Владыка когда-нибудь предложит ему дружбу, а чтобы еще и скрепил своей кровью — о таком, он не смел даже мечтать.

— Ну что ты замер, долго еще будешь заставлять Стауруса ждать твоего ответа? — Эрио подошел к Люциару, видя, что тот так и не может отойти от шока, и вытаращенными глазами не мигая, таращится на окровавленную руку своего Владыки, и стукнул того по спине так, что Люциар еле удержался на ногах, но как ни странно именно это и привело его в чувства. Больше не раздумывая, он провел ногтем по своей ладони и вцепился в руку Владыки мертвой хваткой, боясь, что тот может передумать. Но Стаурус стоял и тепло ему улыбался, а в аметистовых глазах была благодарность. В ответ Люциар смог робко улыбнуться и заикаясь, произнести слова клятвы:

— Я, Люциар, принимаю твою дружбу и благодарю за оказанную честь и доверие. Клянусь защищать тебя даже ценой собственной жизни.

— А вот этого не надо, — Стаурус хлопнул свободной рукой по плечу Люциара. — Нам пора, если что — зови.

— Спасибо, — теперь уставшие глаза Высшего светились от счастья и радости.

Как только Стаурус и Эрио оказались снова в спальне, Владыка не говоря ни слова, подошел к большому окну и надолго погрузился в размышления, а Эрио никак не мог успокоиться и найти себе место. Сначала он сел в кресло и налил себе вина, выпил его залпом, но потом вскочил и стал быстро ходить по комнате. Наконец, потеряв всякое терпение, Эрио осторожно подошел к Стаурусу и, встав рядом с ним, тихо спросил:

— О чем задумался?

— Да так, вспоминаю, как мы с тобой познакомились. Под тем самым деревом ты сидел на траве, опустив голову на колени, и плакал, когда я впервые увидел тебя из этого самого окна. Я до сих пор не знаю, причины твоих слез. Я не спрашивал — ты не рассказывал. И я не разу за все время не пожалел, что тогда поддался своему порыву и предложил дружбу совсем незнакомому мальчишке.

— Ну не такой уж я и мальчишка был, как ни как старше тебя на добрую сотню лет, — Эрио усмехнулся и хлопнул друга по спине. — Знаешь, я тоже тогда был в шоке, когда увидел окровавленную ладонь прямо перед своим носом, а когда поднял глаза на обладателя сего чуда, то увидел маленькое белобрысое создание. Твои глаза горели такое решительностью, что я побоялся тебе отказать, поэтому быстро и не задумываясь, согласился, и только уже потом испугался. Я ведь тогда и не догадывался, что ты сын Владыки.