Механический принц

— Я не думаю, что он когда-либо говорил что-нибудь об управлении миром, — прервала Тесса. — Это просто Британская Империя.

— Превосходно педантичная, — сказал Уилл. — Я хочу сказать, что мы знаем, откуда пришел Мортмейн. Вряд ли это наша вина, что это не очень интересно. — Его голос затих. — Ах…

— Что ах? — спросила Джессамин, переведя взгляд от Уилла к Джему в раздражающей манере. — Я заявляю, что то, как вы двое, кажется, читаете мысли друг друга, заставляет меня содрогаться.

— Ах, — сказал Уилл. — Джем думает, и, я склонен согласиться, что жизненная история Мортмена, попросту говоря, чепуха. Немного лжи, немного правды, но весьма вероятно, что здесь нет ничего, что могло бы нам помочь. Это всего лишь истории, которые он сам выдумал, чтобы дать что-то газетам напечатать о себе. Кроме того, нам все равно, сколькими лодками он владеет; мы хотим знать, где он научился черной магии и у кого.

— И почему он ненавидит Сумеречных охотников, — сказала Тесса. Голубые глаза Уилла лениво скользнули в ее сторону.

— Это ненависть? — сказал он. — Я предполагал, что это простая жажда господства. Без нас на его пути и с механической армией на его стороне, он мог прийти к власти, как только бы захотел.

Тесса покачала головой.

— Нет, здесь что-то большее. Это трудно объяснить, но… он ненавидит Нефилимов. Это для него что-то личное. И это имеет какое-то отношение к тем часам. Это… это как будто он страстно желает отплатить им за что-то неправильное или болезненное, что они сделали с ним.

— Репарации, — неожиданно сказал Джем, откладывая ручку, которую он держал. Уилл посмотрел на него в замешательстве.

— Это что игра? Мы просто выпаливаем любое слово, которое приходит на ум? В этом случае, мое слово — генуфобия. Это обозначает необоснованный страх коленей.

— А какое слово подходит для совершенно обоснованного страха перед раздражающими идиотами? — спросила Джессамин.

— Раздел репараций в архивах, — сказал Джем, игнорируя их. — Консул упомянул о нем вчера, и с тех пор это засело в моей голове. Мы не смотрели там.

— Репарации? — спросила Тесса.

— Когда нечисть или мирской утверждает, что Сумеречный охотник нарушил Закон, имея дело с ним, то нечисть подает жалобу посредством Репарации. Был бы суд и нечисть получила бы своего рода оплату, исходя из того, сможет ли он доказать свою правоту.

— Ну, это кажется несколько глупым, искать там, — сказал Уилл. — Не похоже, что Мортмейн собирается подавать жалобу на Сумеречных охотников через официальные каналы. «Очень расстроен тем, что все Сумеречные охотники отказались умирать, когда я хотел этого. Требую компенсации. Пожалуйста, сверьте почтовый адрес А. Мортмену, Кенсингтон-Роуд, 18»…

— Хватит шуток, — сказал Джем. — Может быть, он не всегда ненавидел Сумеречных охотников. Может быть, было время, когда он делал попытку получить компенсацию через официальную систему и потерпел неудачу. Что плохого в том, чтобы спросить? Самое плохое, что может случиться, что мы не найдем ничего, а это именно то, что мы нашли прямо сейчас. — Он поднялся на ноги, откинув назад свои серебристые волосы. — Я ухожу, чтобы найти Шарлотту, пока Брат Енох не ушел и попрошу, чтобы она добилась, чтобы Безмолвные Братья проверили архивы.

Тесса поднялась на ноги. Ей не улыбалась мысль, остаться одной в библиотеке вместе с Уиллом и Джессамин, которые не могли не ссориться. Конечно, Генри тоже был здесь, но он, казалось, тихо задремал на стопке книг, и не было больше препятствий в лучшем случае. Быть рядом с Уиллом не комфортно в большинстве случаев; только с Джемом это было терпимо. Каким-то образом Джему удавалось свести на нет острые углы Уилла и сделать его почти человечным.

— Я пойду с тобой, Джем, — сказала она. — Есть… есть кое-что, о чем я в любом случае хотела сказать Шарлотте.

Джем казался удивленным, но приятно удивленным; Уилл перевел взгляд с одного на другого и отодвинул свое кресло.

— Мы были и так среди этих разваливающихся старых книг уже несколько дней, — заявил он. — Мои прекрасные глаза утомились, и я порезался бумагой. Видишь? — он широко растопырил пальцы. — Я собираюсь на прогулку.

Тесса не могла не помочь самой.

— Возможно, ты мог бы использовать иратце, чтобы позаботиться о них.

Он впился в нее взглядом. Его глаза были красивыми.

— Беспрестанно и вечно полезная, Тесса.

Она противостояла его взгляду.

— Единственное мое желание быть полезной.

Джем положил руку на ее плечо, его голос был заинтересованным.

— Тесса, Уилл. Я не думаю…

Но Уилл уже ушел, схватив пальто и стукнув дверью на выходе из библиотеки с такой силой, что дверная коробка завибрировала. Джессамин откинулась на спинку кресла, сузив свои карие глаза.

— Как интересно.

Руки Тессы дрожали, когда она заправляла прядь волос за ухо. Она ненавидела, что Уилл так действует на нее. Ненавидела это. Она знала больше. Она знала, что он думает о ней. Что она ничто и ничего не стоит. Но его взгляд все еще мог заставить ее трепетать от ненависти, смешанной с тоской. Это было как яд в ее крови, а Джем был единственным противоядием. Только с ним она чувствовала землю под ногами.

— Пойдем. — Джем легонько взял ее за руку. Джентльмен, как правило, не дотрагивались до леди на публике, но здесь в Институте Сумеречные охотники были более фамильярными друг с другом, чем миряне снаружи. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, он улыбнулся ей. Джем вкладывал всего себя в каждую улыбку, поэтому казалось, что он улыбался глазами, сердцем и всем своим существом. — Мы найдем Шарлотту.

— И что вы предлагает делать мне, пока вас не будет? — раздраженно сказала Джессамин, когда они направились к двери. Джем посмотрел назад через плечо.

— Ты всегда можешь разбудить Генри. Похоже, он опять ест бумагу во сне, а ты знаешь, как Шарлотта ненавидит это.

— О, тьфу ты, — сказала Джессамин с раздраженным вздохом. — Почему я всегда получаю глупые задания?

— Потому что ты не хочешь серьезных, — сказал Джем, голосом, звучащим близко к самому сердитому, который Тесса когда-либо слышала от него.

Ни один из них не заметил ледяной взгляд, который она бросила на них, когда они вышли из библиотеки и направились по коридору.

— Мистер Бейн ждал вашего прибытия, сэр, — сказал лакей и отошел в сторону, позволяя Уиллу войти.

«Лакея зовут Арчер или Уокер, или что-то подобное», подумал Уилл, «и он один из порабощенных Камиллой людей».

Как и все те, кто был порабощен силой вампира, он выглядел болезненно с пергаментно-бледной кожей и с тонкими волокнистыми волосами. Он выглядел, как будто был рад увидеть Уилла так же, как и гость на вечеринке мог быть рад увидеть слизняка, выползающего из-под его салата. В тот же момент, когда Уилл вошел в дом, он почувствовал запах, ударивший ему в нос. Это был запах черной магии, как сера, смешанная с Темзой в жаркий день. Уилл сморщил нос. Лакей посмотрел на него с еще большим отвращением.

— Мистер Бейн в гостиной. — Его голос указывал на то, что не было никаких шансов, что он сопроводит Уилла туда. — Я возьму ваше пальто?

— В этом нет необходимости.

Все еще в пальто Уилл пошел на запах магии дальше по коридору. Он усиливался по мере того, как он приближался к двери гостиной, которая была плотно закрыта. Струйки дыма просачивались из щели под дверью. Уилл сделал глубокий вдох кислого воздуха и открыл дверь. Внутри гостиная выглядела странно голой. Через некоторое время Уилл понял, что это произошло, потому что Магнус взял всю тяжелую мебель из тикового дерева, даже пианино, и отодвинул к стенам. Богато украшенная газовая люстра свисала с потолка, но свет в комнате обеспечивала дюжина толстых черных свечей, расположенных в форме круга в центре комнаты. Магнус стоял рядом с кругом с открытой книгой руках: его старомодный шейный платок был ослаблен, его черные волосы дико топорщились, как наэлектризованные. Он поднял глаза, когда Уилл вошел и улыбнулся.