Серый лорд-3

Вот Коты и вылезли, оставив в овраге горящие факелы. Кто и когда там хватился отставших не знаю, но до нас ребята добрались весьма шустренько. И уже все вместе мы рванули в сторону.

На чём чаще всего горят герои многочисленных американских боевиков? На том, что убегают по наиболее предсказуемому маршруту. По наиболее короткому. Совершенно упуская из виду то, что искать их будут именно в том направлении. Слава богу, среди нас не было восторженных зрителей голливудской кинопродукции. И оттого, некому было предложить подобное решение. Потому и не понеслись мы в замок, а забрались на стоящий в сторонке холм. Вид оттуда открывался неплохой, темнота потихоньку рассосалась, и можно было контролировать перемещения наших противников.

А вот в рядах противника, надо полагать, имелось-таки некоторое количество поклонников американского кино, ибо около сотни верховых тут же рвануло по дороге в сторону замка. Н-н-да… Я бы, на вашем месте, до баронского поместья смотался, собак бы прихватил… но, впрочем, настаивать на этом не буду. Вольному, как говорится, воля…

Чу!

Похоже, что пресловутая птица обломинго, осенила-таки своим крылом наших преследователей…

Из-за поворота дороги, нахлестывая коней, вразнобой вылетели всадники. В гораздо меньшем количестве, нежели ускакало туда полчаса назад.

Подскакав к основному отряду, они остановились и что-то начали объяснять, тыча руками в сторону поворота.

– Что у них там стряслось? – интересуется Лексли.

– Надо полагать, сели задницей на ежа…

– И откуда он там взялся?

– Из замка, надо полагать… не зря же я туда посыльных отправлял. Ты лучше присмотрись, кто там у этих головорезов за главного…

Между тем, у противника прекратилось бессмысленное передвижение туда-сюда, и горцы начали выстраиваться в линию. Ага, стало быть, решились атаковать. Ладно, такое зрелище пропустить совершенно невозможно. И уж совсем грешно в нем не поучаствовать! Арбалеты прицельно отсюда добить до них не могли, разве что по толпе стрелять, и мы в темпе ломанулись к другому холмику. Не столь высокий, он, однако имел более крутые откосы и располагался куда ближе к дороге. В иное время я поопасался бы туда лезть, но сейчас противнику явно было не до поисков. Никто уже не шарился по лесу, все всадники собрались в одном месте, и их внимание было обращено в противоположную сторону.

Худо-бедно, а десяток арбалетов у нас имелся. Не бог весть что, но дать несколько залпов в спину несущейся вперёд коннице мы могли. В горячке атаки не поймут, и направления стрельбы не определят, а помощь своим мы окажем. Даже если десяток кавалеристов ссадим – и то хлеб!

Всадники уже выстроились в две шеренги поперёк дороги. В тылу осталась небольшая кучка кавалеристов, около десяти человек, надо полагать, руководство. Толкаю локтем Лексли и указываю ему на них. Он кивает и, взяв с собою своих ребят, исчезает в кустах.

– Вот что, парни, – оборачиваюсь к оставшимся солдатам. – Разбирайте арбалеты. Основная цель – вот та кучка всадников. Как только скомандую – залп по ним! Бейте по лошадям, надо их спешить. Дальше уже Коты разберутся. Следующий залп – уже по основной толпе. Бейте в кучу, кому-нибудь всё равно прилетит. Главное, не дать им вовремя рвануть вперед. Замешкаются с началом атаки, нормального разгона не будет. Строй сломаем, а это главное. Если мы вломим ещё и их командирам, то некому будет что-то другое изобретать.

А между тем, я слышу приближающиеся звуки. Барабан? Точно.

Проходит ещё пара минут, и из-за поворота показывается мерно марширующая «коробка» пехоты. Над ней покачивается целый лес копий, в первых рядах поблескивает ещё какое-то железо.

Н-н-да… тот ещё ежик… на такого, пожалуй, сядешь…

В первой шеренге около пятидесяти человек, остальные идут следом, составляя правильный прямоугольник. Колонна на ходу ощетинилась копьями, и лучи поднимающегося солнца тускло отблескивают на их остриях.

Оборачиваюсь в сторону кучки командиров. Вот один из них привстал на стременах и приподнял над головою меч.

– Ты и ты! – толкаю ближайших солдат. – Вон тот всадник – ваша цель! Все вместе – залп!

Вразнобой защелкали тетивы, и всадника словно сдуло с седла! А в кучке командиров начался переполох. Отсюда до них метров сто с небольшим и арбалетные болты ложатся хорошо.

– Хорош! Теперь – по тем! – вытягиваю вперед руку, указывая Рунным клинком на основную массу кавалеристов.

Понятное дело, десяток арбалетов – не пулемёт. Но всё же некоторую сумятицу среди всадников, мы смогли внести и таким образом.

Покатившиеся с седел люди, вставшие на дыбы раненные лошади… всё это на какое-то время вносит раздрай в ряды горцев. На какое-то. Всё-таки это опытные и умелые вояки и они быстро приходят в себя.

Часть кавалеристов отделяется от основной массы и, пришпоривая коней, несётся в нашу сторону. Засекли-таки… ладно, на три десятка клинков мы основную толпу ослабили, уже хорошо. Пусть они к нам несутся, всё пехоте легче станет. По моей команде, арбалетчики осыпают болтами подлетающий к нам отряд. Пара-тройка человек валится под копыта скачущих лошадей. Остальные солдаты, не имеющие арбалетов, вместе с монахами Рона, преграждают единственный въезд на холм. Тропа тут узкая, больше чем по одному не пройти. И уж, тем более, не проехать. На неё выволакивают приличных размеров корягу, ещё одну… теперь вилы, лошадь здесь точно не пройдёт, только пешком залезть можно.

А основная масса кавалерии, повинуясь гортанному выкрику какого-то сотника, галопом несется на пехотинцев.

Звук трубы!

Передняя шеренга пехоты моментально останавливается и тяжелые, более, чем метровой высоты, щиты, с хрустом врубаются в землю под ногами. Пехотный строй словно бы опоясывается стеной. Из щитов, но тем не менее… Лошадь на неё не очень-то идет… А поверх стены угрожающе торчат острия копий. Пехотное каре. Старое и многократно проверенное в деле, противокавалерийское построение пехоты. Здесь его тоже знают и исполняют мастерски.

Снова труба.

И на скачущих всадников густо летят стрелы. Это не арбалетчики! Вернее – не только арбалетчики. Судя по скорострельности, тут присутствуют ещё и лучники. Я догадываюсь, какие это лучники…

Первые ряды атакующей кавалерии смешались. Всадники валились наземь буквально десятками. Да уж… тут и без пулемета обойтись можно.

К ощетинившейся металлом стене щитов подскакало уже гораздо меньшее количество горцев, нежели разворачивалось для атаки. И всё равно…

Удар был такой силы, что звук от него мы расслышали даже на холме. Место сшибки заволокло пылью.

Когда она осела на землю, стало видно, что стена щитов устояла. Перед нею, потрясая оружием, вертелись ещё всадники. А у стены лежал сплошной вал из лошадей, вперемешку с наездниками.

Опять прокричала труба, и стена щитов пришла в движение. Мерным шагом, под барабанный бой, двинулась она вперёд. Из глубины построения, через головы пикинеров, продолжали стрельбу лучники и арбалетчики. Разворачиваясь в стороны, каре выбросило вправо и влево свои крылья. Это перестраивалась пехота, составлявшая ранее фланги и тыл построения. И эти крылья, блестя наконечниками копий, теперь охватывали уцелевших кавалеристов. Разрозненные и рассеянные, они не могли теперь прорвать строй щитов. Да и поздно уже. Первоначальный порыв иссяк, наиболее ретивые и упертые лежат под ногами пехотинцев, а для разгона лошадей не осталось места. И времени. Слишком близко сверкают окровавленные копья, да мерно рокочет барабан. В такт ему бухают по земле подкованные сапоги тяжелой пехоты.

Страшно…

Жуткое это зрелище – видеть как на тебя, такого хрупкого и уязвимого, накатывается стальная, без единой щелочки, стена щитов и окровавленных копий. Только что ты, вместе со своими друзьями, опьяненный удалью и молодецким задором, несся на жалкую кучку пешцев, укрывшихся за своими бесполезными досками. Сильные руки приятно оттягивало знакомое и родное оружие, так жаждавшее сегодня вражеской крови. Казалось, ничего не способно остановить безудержный бег и натиск отборной конницы. Что им какая-то ничтожная кучка испуганных солдат?