Страница 65 из 83
Голубка испугалась и, чтобы не получилось хуже, выбросила из гнезда одного птенца прямо лисице в лапы. В это время к дереву подлетел ворон. Он удобно уселся на толстом суку. В клюве ворон держал большой кусок сыру, который ему удалось стащить неподалеку на балконе одного дома. Ворон видел, как голубка бросила лисице своего птенца. Держа сыр во рту и стараясь его не уронить, он стал хриплым и шепелявым голосом выговаривать голубке:
— Ты просто с ума сошла! Зачем ты бросила лисе птенчика? Ведь эта плутовка не сможет залезть так высоко!
Лисица услышала эти слова, подбежала поближе к суку, на котором сидел ворон, и заговорила:
— Ах, ворон! До чего же у тебя красивый голос! А перья-то какие красивые! Ты самая красивая птица на белом свете. Я думаю, что ты поешь тоже красивее всех.
Не успела лисица произнести эти слова, как ворон уже пел во все горло. Сыр выпал у него из клюва и упал на землю. Лисица тотчас подхватила его и съела, а потом принялась осыпать насмешками ворона:
— Никогда не учи других тому, — говорила она, — в чем сам как следует не разбираешься.
Сгорая со стыда, ворон поднялся с ветки и, тяжело хлопая крыльями, улетел в дальний конец леса.
ТРИ БЫЧКА И ВОЛК
Три молодых бычка поднялись на горное пастбище и все лето паслись там вместе. Наступила осень, бычки хорошо отъелись и стали подумывать о том, что пора им спускаться на зимовку в свою деревню, но тут выяснилось, что они забрели очень далеко от родных мест и заблудились.
В горах дул ветер и моросил дождь, а бычки бродили с одного пастбища на другое и никак не могли отыскать дорогу домой.
Однажды на склоне горы им встретился голодный волк.
— Ну и повезло же мне! — воскликнул волк. — Сама удача постучалась в мою дверь!
Волк стал бегать вокруг бычков, примериваясь, на которого из них броситься. Так бегал он целый день, но вонзить зубы в шею кому-нибудь из них ему не удавалось. Едва лишь он приближался, как бычки выстраивались в ряд, голова к голове, и направляли на него свои рога.
Прошло еще несколько дней. Волк отощал совсем, в животе у него урчало от голода, а подобраться к бычкам и съесть одного из них он так и не сумел.
Наступали холода, по утрам на луга стал выпадать иней, трава пожухла, и бычкам тоже перестало хватать корма.
Однажды к вечеру волк увидел, что старший из трех бычков пасется на одном конце луга, а двое младших на другом. Он подбежал к младшим и сказал:
— Послушайте, ребята! Скоро выпадет снег, но до той поры ваш старший приятель переведет у вас всю траву! Посмотрите на него, что он делает! Жует и жует! И так весь день. Не лучше ли будет, если вы позволите мне его съесть? И вам больше травы останется, и мне вы окажете большую услугу. Так мы с вами и перезимуем, бог даст.
— Пожалуй, ты прав, — ответили молодые бычки.
Волк кинулся на старшего бычка, изловчился и зарезал его. В одиночку бычок с ним не справился, и волк его съел.
Выпал первый легкий снежок. Бычки грустно ходили по мокрому лугу, отыскивая последние кустики травы, да и у волка вскоре кончилось мясо, и он снова стал бегать вокруг бычков. Но те держались дружно и, едва волк приближался, становились голова к голове и выставляли вперед свои рога.
Долго волк думал, как ему обмануть их. Однажды он сказал самому младшему, когда тот немного отошел в сторону от своего товарища:
— Послушай, сынок! Скоро снег повалит еще гуще, и травы будет еще меньше. Как ты думаешь, не лучше ли, если я съем твоего приятеля? Тебе останется больше корма, да и я смогу продержаться до весны. А весною пастухи пригонят сюда пастись овец, тогда и у меня будет еды достаточно. Мне с овцами-то проще разбираться, чем с вами, бычками.
Младший бычок поверил ему и разрешил съесть старшего товарища.
Волк кинулся на среднего бычка. Тот не смог с ним справиться в одиночку. Волк зарезал его и съел.
Прошло немного времени, и у волка снова кончилось мясо. Он подбежал к младшему бычку и сказал:
— Мне очень жаль, сынок, но теперь я вынужден съесть тебя. Ничего не поделаешь. Ты и сам знаешь: у меня кончилось мясо, а у тебя трава.
С этими словами волк бросился на бычка и зарезал его.
Так всегда бывает: в единении — сила, в раздорах — гибель.
ЗАЯЦ И ЕЖ
Когда-то в давние времена заяц вел себя очень заносчиво и высокомерно и держался так, словно он храбрее всех на свете.
Больше других зверей он досаждал ежу. Где бы заяц ни встретил ежа, на лугу, в лесу или на краю деревни, у садов и огородов, он обязательно начинал насмешничать и дразнить его.
Бедный еж очень его боялся. Еще издали завидев обидчика, он спешил юркнуть в какую-нибудь нору или сворачивался в клубок и лежал так до тех пор, пока заяц не оставлял его в покое.
Однажды еж и заяц неожиданно столкнулись на тропинке в лесу нос к носу и опешили от изумления.
Перепуганный еж быстро пришел в себя и заговорил с зайцем льстиво и подобострастно, боясь его рассердить:
— Ах, какая у вас прекрасная шерстка, господин заяц! Какая пушистая, красивая и мягкая!
— Удивительно, как быстро ты разглядел, что шерстка у меня мягкая, — ответил заяц. — А интересно, знаешь ли ты, что характер у меня еще мягче?
— Да-а? Вот как, — удивился еж. — Нет, этого я не знал. Теперь буду знать. И уж, конечно, больше не буду тебя бояться.
С тех пор еж действительно совсем перестал бояться зайца и сам начал его преследовать. Как только завидит косого, так и старается подбежать, прижать его где-нибудь и хорошенько уколоть.
А заяц с тех пор перестал над ним насмешничать.
Так всегда бывает: важен характер, а не внешний вид.
ПТИЧКА И ЛИСА
Встретились однажды птичка и лиса, побеседовали друг с другом, подумали и решили засеять пшеницей небольшое поле.
— Ты, — говорит лиса, — достань семян, а я буду сеять.
Птичка согласилась, слетала на один крестьянский двор, слетала на другой, побродила вокруг амбаров и набрала семян.
— Теперь ступай на поле и сей, — сказала она лисе. — Семена я достала.
— Нет, — ответила ей лиса, — сеять я не умею. Посей уж ты на этот раз, зато я буду косить и собирать урожай.
Взялась птичка за работу и с большим трудом воткнула зерна одно за другим в землю.
Семена были хорошие. Вскоре появились всходы.
Когда пшеница выколосилась и созрела, птичка отправилась к лисе.
— Ты обещала скосить пшеницу и собрать урожай! — сказала она.
— Нет, — ответила лиса, — косить я не умею. Скоси уж ты, зато я одна потом буду молотить.
— Как же так? — удивилась птичка. — Ты ведь обещала!
Делать, однако, нечего, пришлось птичке самой собирать урожай. Прилетела она на поле и клювом — кеп! кеп! кеп! — сорвала по колоску всю пшеницу и увязала в снопы.
— Ну вот, — говорит она лисе, — я скосила пшеницу. Теперь ты, лиса, молоти.
— Нет, — ответила ей лиса. — Молотить я тоже не умею. Молоти ты, зато я буду делить урожай.
Пришлось птичке смолотить всю пшеницу. Когда работа была закончена, она сложила в одну кучу мякину, а в другую насыпала зерна.
— Что же, — говорит лиса, — ты хорошо поработала. Теперь я разделю урожай. Пусть будет так: возьми себе мякину, а я возьму зерно.
— Как так? — возмущенно воскликнула птичка. — Зачем мне нужна мякина? Я столько трудилась и теперь останусь ни с чем? Это несправедливо. Давай обратимся к судье, пусть он решит, как нужно разделить эту пшеницу.
— Хорошо, я согласна, — сказала лиса, — обратимся к судье. Сходи и приведи в судьи большого старого гуся.
Лиса решила: если судьей будет большой старый гусь, она окажется в двойной выгоде, потому что съест и пшеницу, и гуся.
Отправилась птичка на поиски гуся и увидела по дороге букашку. Хотела склевать ее, да та взмолилась:
— Не ешь меня! Может быть, я тебе на что-нибудь пригожусь!