Страница 126 из 138
— Она должна ответить за убийства! — прорезал гул толпы низкий голос Сидона. — Никто не тронет ее прежде, чем мы определим ее участь!
Но на край пристани выскочила женщина, лицо у нее было перекошено.
— Нет! — выкрикнула она. — Убить ее, прежде чем она снова вызовет своего демона! Пока мы тут спорим, она вызовет его и напустит на нас! — Волосы у нее стояли дыбом, а рука, выброшенная вперед, напоминала копье, нацеленное Талье прямо в грудь. — Пусть поплатится за смерть моего сына! Пусть умрет, пока не убила других наших детей! Чего вы ждете? — Ее голос сорвался на визг. — Говорю вам, вы медлите, а она там колдует!
— Нет! — закричала Талья, но ее голос затерялся в шуме толпы.
Кто-то спешил запрыгнуть в каноэ, другие пытались удержать их от расправы. Сидон что-то кричал, но и его мало кто слышал.
Слэйн решительно всадил весло в воду, но к нему уже неслось с полдюжины лодок, не давая уйти. В самом переднем стоял угрюмый человек с рыбацкой острогой в занесенной руке, закатный свет окрашивал кровью длинный зазубренный наконечник. Следом спешил отец Кира, на его лице мешались ярость и страх.
— Нет! — Кир заслонил Талью собой. — Все не так! Не делай этого, отец!
В борт каноэ ударило копье, а за ним и другое. Слэйн вскрикнул — ему в плечо воткнулась стрела. Он уронил весло и тщетно пытался достать его здоровой рукой. В нос каноэ врезалась лодка отца Кира. Толчок бросил Талью на колени, она схватилась за борт, чтобы не вывалиться наружу. Кир как-то удержался на ногах, он стоял, широко раскинув руки, его лицо светилось отчаянным мужеством.
— Да выслушайте же нас! Мы правду вам говорим!..
Человек с острогой отвел руку назад. Талья не могла оторвать взгляд от хищных зазубрин. Ей хотелось броситься в сторону, выпрыгнуть за борт, но тело отказывалось повиноваться.
Вопли, раздавшиеся позади, рассеяли пелену предсмертного страха. Человек с острогой промедлил и оглянулся. Потом с криком бросил острогу. Талья проследила направление его взгляда. Там, в густеющих сумерках, вздымалась из волн длинная змеиная шея. Кзин пронзительно закричала, ее глаза светились алым ярче закатного солнца. Она поднималась над водой все выше и выше, ее крылья разворачивались и работали все быстрей, заставляя волны кипеть белой пеной. Вода кругом нее начала закручиваться воронкой. Смерч подхватил каноэ отца Кира и поволок его к водовороту.
Вода уже поднималась белой крутящейся башней. Стремительные брызги обожгли Талье лицо. Девушка вцепилась в борт закачавшейся лодки.
— Нет!!! — Кир прыжком бросился в воду, хватаясь за нос отцовского каноэ. — Останови ее, Талья!
Поблизости находилось около дюжины каноэ. Волны, поднятые Кзин, захлестывали пристань, смывая людей, и они с криками падали в воду.
— Кзин, нет! — Талья вскочила на ноги, балансируя в кренившемся каноэ. — Перестань!
«Они хотят убить тебя».
И Кзин снова злобно уставилась на деревенские каноэ и барахтавшихся людей.
— Нет!.. — Талья вложила в этот крик всю силу души, все свое отчаяние и ужас. — Не надо, Кзин! Улетай к остальным! Улетай!
«Улетать? — В беззвучном голосе Кзин звенела обида. — К остальным?»
— Да. — Талья зажмурилась. — Уходи. Прямо сейчас.
«Только мы не улетаем», — сказала Кзин и нырнула.
И вода тотчас же успокоилась.
Все. Кзин больше не было. Ее отсутствие породило в душе Тальи физически ощутимую, болезненную пустоту.
Какое-то время внезапную тишину нарушал только плеск воды о причал и кору могучих стволов. Потом снова зазвучали голоса — жители рощи вытаскивали из воды не утонувших земляков. Каноэ со всех сторон собрались к лодке целителя, делая бегство окончательно невозможным. Отец Кира успел затащить сына к себе в каноэ и вез его в сторону пристани. Кир сидел на корме и что-то кричал Талье, но она видела только, как двигались его губы.
Потом ее схватило множество рук, вцепившись крепко — до синяков.
Однако чуть позже все руки неожиданно разжались. Деревенские каноэ поспешно отходили от лодки целителя, а люди на причале пронзительно закричали.
Талья напрягала зрение, то вглядываясь в густеющие сумерки, то щурясь против последних лучей солнца. Она все пыталась высмотреть где-нибудь свою драконицу.
— Карки! — Голос целителя сорвался.
Он свесился за борт, опасно накренив лодку, и здоровой рукой все-таки подхватил плававшее весло.
Талья дико озиралась, сердце в груди превратилось в холодный булыжник. Ее глазам предстали три корабля с высокими мачтами, едва видимые в последнем свете угасавшего дня, — магия капитанов до последнего прятала корабли от всех взглядов. А теперь с них уже спускали маленькие, узкие, быстрые лодки, и они мчались к деревне, оставляя за собой хвосты белой пены.
Каждой лодке давала движение жизненная сила пленника, забираемая без остатка, чтобы придать магии должную силу.
— Талья, греби! — негромко, но властно приказал Слэйн. — Живо! Назад к островку! Пока они занимаются рощей и ловят пленников.
— Кир… — Талья смотрела в сторону деревни, но каноэ его отца уже скрылось из виду. Жители поспешно вооружались, вытаскивали лодки, лезли вверх по стволам. — Как же я брошу Кира?
— А вот так и бросишь, — хрипло выговорил целитель. — Ничто не имеет значения. Ты — важнее всего!
Она схватилась за борт, намереваясь прыгнуть в воду.
В этот самый миг что-то ударило ее по затылку, перед глазами взорвалась алая вспышка, а потом все затопила темнота.
Когда Талья очнулась, над ней лучилось синее небо, а в голове пульсировала противная боль.
— Мне очень жаль. — На фоне неба возникло лицо Слэйна. — Я не хотел так крепко ударить. Вот, выпей. — И он обнял ее за плечи, помогая приподняться, а другой рукой поднес к ее губам чашку. — Это поможет.
Питье оказалось до того горьким, что Талья сморщилась, но головная боль вскоре унялась, и она села.
— Кир… — проговорила она и попыталась подняться, но Слэйн удержал ее, положив руку на плечо.
Три корабля карков дрейфовали чуть в стороне от рощи, темные лодки продолжали сновать туда и обратно. В направлении рощи они уходили пустыми, обратно же прибывали набитые связанными пленниками. Насколько можно было судить, в основном это были дети. Талья остолбенело следила за тем, как одна из лодок причалила к своему кораблю и первого из пленников подцепили за связанные руки, чтобы поднять лебедкой на борт. С этого расстояния она едва различала бледные силуэты рабов, прикованных вдоль поручней. Это их жизненная сила питала магию, дававшую движение кораблям. Питала в течение какого-то времени — пока не кончалась.
Парень, которого поднимали наверх, между тем яростно извивался, невзирая на спутанные руки и ноги. Был ли это Кир?.. Талья прищурилась, но в глазах стояли слезы, и она толком не могла ничего рассмотреть. Может, и Кир. Когда он перевалился через фальшборт, один из мародеров тотчас склонился над ним, замахиваясь дубинкой. Талья видела, как блестели от пота его загорелые плечи. Она отвернулась, горло перехватил такой спазм, что воздух с трудом достигал легких.
— Они ведь из-за меня явились, — прошептала она. — Мне показалось, один из кетрелов видел, как мы увезли Кзин. Должно быть, он выследил нас.
— Никто теперь не скажет наверняка. — Слэйн погладил ее по голове, отвел с лица волосы. — Уже не имеет значения, каким образом они выведали про деревню. Выведали — и все. Так что не высовывайся. — И он снова удержал Талью, порывавшуюся подняться. — У меня лодка припрятана на другой стороне островка. Как только стемнеет, мы уберемся отсюда. У меня должно хватить пресной воды, чтобы добраться до другой рощи. А если не хватит — что ж, будем рыбу ловить.
— Дурной глаз… злосчастье ходячее, — пробормотала Талья, глядя на темные корабли, на быстрые лодки, опустошавшие рощу. — И все это, значит, я принесу в другую деревню?
— Прекрати! — Слэйн рывком развернул ее к себе лицом, его глаза горели. — Ты — наша надежда, неужели ты еще этого не усвоила? Ты должна позвать свою драконицу обратно! Морские драконы когда-то никому не давали в обиду населенные рощи! И мы можем это вернуть! Мы ведь не позволили под корень извести породу людей, способных общаться с драконами! Ты — наш ключ, наша надежда на их возвращение.