Грибница

Прошло некоторое время.

Женщина зачиталась и определила внезапно раздавшийся звук, как плач Никиты. Она положила книгу на стул и поспешила к его кроватке. Ребёнок спал и сладко посапывал. Ольга недоумённо пожала плечами и вернулась к двери, но тут до её слуха совершенно явственно донёсся плач младенца. Она с изумлением поняла, что звук идёт с улицы. Сердце Ольги подпрыгнуло в груди. Первой мыслью было выбежать на помощь к несчастному крошке, и она уже сделала несколько торопливых шагов к выходу, но потом вдруг усомнилась. Откуда здесь возьмётся младенец? Может быть, ей пригрезилось?

С улицы снова донёсся плач, на этот раз он был намного громче и как будто бы ближе. И ещё Ольга уловила некую странность в этом голосе но, что именно её насторожило, понять она не могла. Оглянувшись ещё раз на спящего Никиту, она сунула за пояс джинсов пистолет, который ей выдал Ярослав со строгим наказом всегда держать его при себе, и прокралась к выходу из погреба. Осторожно выглянула наружу. Никого. Опустилась на колени и подползла к углу гаража, который был надстроен над погребом. Выглянула на улицу. Частично, видимость ей перекрыла решётчатая калитка, но она же спасла её от обнаружения невысоким плюгавым мужичком, который только что отвёл взгляд от их ворот и теперь рассматривал дом с противоположной стороны улицы.

Мужичок был одет в джинсы и потрёпанный пиджачишко. Голову его прикрывала синяя бейсболка, а на носу сидели большие старомодные очки в роговой оправе, которые придавали своему владельцу вполне безобидный вид. Рядом с ним стояла тощая-претощая белая коза. На её костлявую спину были навьючены две тряпичные сумки, связанные между собой ручками. Ольга сообразила, что за плач младенца она приняла жалобное меканье, которое изредка издавало животное. Коза пыталась дотянуться мордой до лужи, но короткая верёвка, намотанная одним концом ей на рога, а другим — на запястье мужчины, не давала ей этого сделать. Видимо подёргивания поводка и топтания козы надоели её хозяину, потому что тот вдруг круто развернулся к ней и с размаху ударил её меж рогов рукояткой пистолета, который он оказывается держал в руке. Оглушённая коза рухнула на колени, а садист продолжал избивать её и пинать ногами, перемежая удары бранью.

Ольга отпрянула за угол гаража, зажав ладонью рот, заглушая вскрик негодования при виде такого жестокого и бессмысленного издевательства над беззащитным животным. Воспрепятствовать избиению она не могла, это бы поставило под угрозу безопасность Никиты, поэтому Ольга осторожно прокралась назад в погреб и бесшумно заперла за собой дверь.

Тревога и возмущение, вызванные картиной жестокой расправой над козой, не давали Ольге покоя. Её волновала судьба животного — такого ценного в нынешние времена — и, выждав полчаса, женщина снова приоткрыла дверь, чтобы узнать о его судьбе. С улицы не доносилось ни звука и Ольга рискнула выглянуть на дорогу. Коза неподвижно лежала в луже прямо напротив калитки. Её белая шкура была густо запятнана кровью. Один глаз оказался выбит. Коза часто-часто дышала, а сумки с её спины были сняты и исчезли вместе со своим владельцем. Значит, он бросил козу умирать и ушёл дальше. Ольга возликовала: возможно, ей удастся выходить животное?

Годы работы библиотекарем не способствовали развитию физической силы и выносливости. На то, чтобы волоком затащить козу во двор у Ольги ушли все силы. Что делать дальше, она не имела ни малейшего понятия. Наконец решила промыть козе ноздри от сгустков крови, так та явно страдала от нехватки воздуха. Вооружившись тряпицей и баклажкой с водой, Ольга неумело взялась за дело.

— Что, красавица, воровством промышляешь? — мужской голос, прозвучавший за спиной, заставил её вскочить на ноги. — За такое наказывают. Ты, что не знала?

— Я не крала! Я нашла козу, — уже понимая, что вернулся хозяин животного, залепетала перепуганная Ольга. Она нерешительно повернулась и действительно его увидела. Плешивый коротышка стоял, привалившись к углу гаража, и плотоядно скалился. — Она вся изранена, я хотела её вылечить.

— И оставить себе. Так? — мужик пожирал взглядом длинную шею и виднеющуюся в расстёгнутый ворот рубашки впадинку между грудями Ольги. Такие каланчи были не в его вкусе. Но, как говориться, на безрыбье и рак — рыба!

— Послушайте, вы же сами бросили тут козу! Я видела, как вы избили её, а потом ушли! — попыталась перейти в наступление Ольга, но её слова лишь вызвали новые насмешки.

— Так я раскаялся и пошёл за травкой для бедной скотинки, — плаксивым голосом затянул негодяй. — Вернулся, а животинку-то — спёрли! Теперь придётся заплатить мне материальный и моральный ущерб.

— Я могу выкупить козу? — облегчённо воскликнула Ольга. Арина точно не обидится, если её шкатулочка с немногими драгоценностями послужит выкупом для козы. — У меня есть несколько золотых колец. Я отдам вам все, только оставьте козу!

— Дамочка, золота тут полный город. Твои обручалки мне не нужны. А вот сиськи могут помочь, — с этими словами он направил на женщину пистолет и похотливо ухмыльнулся.

— Да как вы смеете! — возмущённо закричала Ольга.

Намерения этого типа не вызывали сомнений и Ольга вдруг отчётливо поняла, что словами, уговорами эту ситуацию не разрешить. Она бросилась к двери погреба по-прежнему стоявшей открытой.

— Стой, дура, застрелю! — выкрикнул мужик, бросаясь вслед за ней. Стрелять он, конечно, не собирался, но рассчитывал напугать женщину и вынудить её остановиться.

Уловка не подействовала. Ольга оказалась довольно прыткой для своего роста и уже была в дверном проёме. Мерзавец успел подставить ногу и железная дверь больно шандарахнула его по щиколотке. Он завопил, но всё же успел просунуть в щель руку и впился пальцами в мягкую женскую грудь. От боли Ольга выпустила дверную ручку и схватилась обеими руками за запястье насильника, пытаясь оторвать от себя его пальцы. Это было её ошибкой. Мужик оттолкнул дверь и навалился на неё. Ольга оступилась, и они вместе покатились по ступенькам вниз, со всего маху налетели на Никиткину кроватку и едва не перевернули её. В погребе раздался детский плач. Столь неожиданный звук привёл в замешательство насильника, но остудить его похоть уже не смог.

— Теперь ты от меня никуда не денешься, гусочка, — прошипел коротышка, поднимаясь на ноги и загораживая женщине выход из погреба. — Договоримся по-хорошему. Ты меня ублажаешь по высшему разряду, а я не трогаю твоего цыплёнка. Лады?

— Да! Да! — сломалась Ольга. — Только не трогайте моего крошку, пожалуйста!

— Тогда заткни ему глотку! — заорал поганец.

Ольга поспешила взять ребёнка на руки и стала его баюкать. Вскоре он затих.

— Ну, хватит, — грубо сказал мужик. — Иди сюда. Только смотри мне: не балуй! А то пристрелю и тебя и твоего сучёнка.

Ольга уложила Никиту обратно в кроватку и приблизилась к своему мучителю. Резким рывком он разорвал ворот её рубашки, стянул с грудей бюстгальтер и принялся их мять. Ольга отвела руки за спину, как бы смиряясь со своей участью. Она дрожала от омерзения, но заставляла себя терпеть. Под полой длинной рубашки к её ягодице прижималось дуло пистолета, до сих пор не замеченного насильником. Ольга не была уверена, что ей удастся вытащить оружие из-за пояса и передёрнуть затвор настолько быстро, чтобы насильник не успел застрелить её первый. Она лихорадочно пыталась найти выход из положения, но в такой ситуации весь её жизненный опыт оказался бесполезен. Вспоминались почему-то лишь дешёвые мелодрамы, которые обожала смотреть её престарелая мама. Вот в этих дурацких киношках девицы постоянно попадали в подобные переделки и выходили из них почти одинаковым образом. Может и ей стоит попробовать? Ольга вскрикнула — возбуждённый мужик пребольно ущипнул её за грудь, а теперь пытался одной рукой расстегнуть ей джинсы. Он пыхтел от нетерпения и постоянно облизывал щетинистую верхнюю губу. Наконец тугая петелька поддалась, и жадная рука скользнула под резинку трусиков. Ольга не удержалась и подалась назад. Тут же ей в подбородок упёрся ствол пистолета.