Ангел

— Ты все подготовил? — спросил лорд Рудгара, с интересом рассматривавшего окруживший их туман.

— Да мой лорд, однако все это бесполезно ни одна магия не может пробить стену этого мира.

— Это и не потребуется, у меня такое ощущение, что эта стена скоро исчезнет сама.

Маг удивленно посмотрел на демона, но промолчал, что-то подобное он предполагал, когда пару недель назад демон приказал изготовить пентаграмму для дальнего перемещения. Пришлось обращаться к древним знаниям и старым записям, что бы начертать оную, ибо в этом мире эти знания были бесполезны, а сам демон не спешил делиться своими знаниями. Однако если он говорил правду, а Рудгар не сомневался в этом, получалось что пентаграмма демону нужна для крайнего случая, когда он уже сам не сможет перемещаться, ибо насколько он знал природу демонов, перемещение между мирами для них было не в тягость, хотя во многие миры ход им был ограничен или вообще закрыт. А он связан с демоном узами договора, ибо для предотвращения бесполезной бойни, между его соотечественниками и демоном, был вынужден подписать договор и теперь его существование зависело от жизни этой зверюги.

Рудгар глянул в сторону задумавшегося лорда и зябко передернул плечами, а еще лорд любил улыбаться, обнажая два ряда своих острейших клыков.

Наконец демон шевельнул крыльями и, кивнув на прощанье своей рогатой головой магу, рассеял заклятие защиты, после чего, расправив крылья, ринулся со скалы.

Святой Рафаэль восседал на своем хрустальном троне установленном в Гранитном храме, только построенным на территории Швейцарии, специально для его сошествий, в честь чего собственно и было устроено сие мероприятие, и принимал гостей. Два огромных белокрылых ангела стояли по бокам от его трона, опираясь на огненные мечи, и строгим взором осматривали прибывавших гостей. Правители государств вместе с первыми леди, по очереди подходили к его трону и склонялись в поклоне, прикладывая по очереди ладонь ко лбу, затем к сердцу, а он, выслушивая их речи, величественно кивал и осенял их благодатью. Затем гости проходили в большой зал, где играла музыка и стояли столы с угощениями.

Он еще раз оглядел зал, отмечая всех присутствующих и скрипнул зубами. Как всегда отсутствовали правители России, Китая и нескольких восточных государств, эти упертые, не смотря на все напасти посланные на них, отказывались признавать новую веру, ну ничего. Рафаэль усмехнулся, он больше не будет тратить на них свою силу, ежеминутно рискуя нарушить природный и экологический баланс планеты, различными карами. Он пошлет своих верноподданных в последний крестовый поход, и они принесут ему победу, а души погибших направляться прямо в его райские кущи и частично пополнят его небесную армию, что же касается побежденных, то у его ручного демона вечная нехватка рабов.

Он осенил благодатью еще одного своего верноподданного и с неожиданной грустью подумал, что не хотел, что бы все было так, как сейчас. Многие годы он мечтал помогать людям на всю катушку и терпел все эти дурацкие ограничения и запреты. А его лучший друг, с которым они столько пережили вместе и в тайком мечтали о новом более счастливом мире, и где он? Заперт в мире-тюрьме и даже нехочет с ним разговаривать, а ведь они были единомышленниками, вместе шли против ограничений устроенных Старейшиной и еже с ним. А чего только стояли нравоучения этого старика или других высокоуровневых ангелов, а их россказни о Создателе. И что? Где этот мифический всеблагой, всезнающий Создатель, где он? Где его ангелы с карающими мечами? Где его сын, принесший себя в жертву? Где? А вот нету.

Он задумчиво улыбнулся.

Нету его, а если и есть то где-то далеко, так далеко, что нет ему ни какого дела до этих мелких людишек, да и полно, его ли они создания. По образу и подобию, да неужто сам Создатель выглядит так? Так как эти людишки: мелочные, склочные создания, вечно трясущиеся за свою шкуру и материальные блага, и даже сейчас, когда они объединились под его властью, когда он дал всем по их делам и трудам. Да ну бред. Ведь даже сейчас они грызлись и дрались за места получше, за его благословение и внимание, а некоторые наоборот отвергали все его дары, предпочитая мелкие заговоры и интрижки, думая, что могут повредить ему своей мышиной возней. И это создания Всевышнего?

Он рассмеялся во весь голос, заставив всех оглянуться на него.

— Ничего, ничего продолжайте, — махнул он рукой, — Развлекайтесь дальше.

Он сделал знак музыкантам, расположившимся над гостями на резном балкончике, и те заиграли незатейливую, но веселую мелодию. Он еще раз оглядел зал и, поднявшись с трона, величественно прошествовал в зал, величественно кивая кланяющимся ему и изредка осеняя повторной благодатью особо избранных. Прошествовав через зал, он поднялся по широкой, точно автострада, мраморной лестнице и вошел в заботливо распахнутые перед ним врата, за которыми располагалась чудесная оранжерея с беседками и фонтанами, накрытая сверху прозрачной крышей. Его ангелы остались снаружи, заняв место по бокам от, стоявших в почетном карауле, гвардейцев Объединенной Земли.

Пройдя по выложенной малахитом тропинке в глубь сада, он оказался около оплетенной виноградной лозой беседки. Проход в беседку закрывали струи воды падающие с крыши, вода стекала по ступеням сделанным из черного гранита и искусстно отводилась вглубь сада, но стоило ему подойти ближе, как ее истечение прекратилось. Он шагнул внутрь и, услышав, как искусственный водопадик вновь возобновил свое течение, изумленно уставился на двоих сидевших в беседке.

— О кто это у нас в гостях, — обратился к сидевшим молодой бог, быстро сгоняя изумление с лица, — И все же не вежливо проникать в дом в отсутствие хозяина.

Странник, развалившийся в роскошном, резном кресле лишь усмехнулся и переглянулся с сидевшем в соседнем кресле старцем с длинной белоснежной бородой. Хотя трудно было назвать старцем этого здорового мужика, одетого в шелковую косоворотку, с орнаментом в древнерусском стиле, и какие то мешковатые штаны подпоясанные черным кушаком. Что вкупе с босыми ногами делало его похожим то ли на каратиста, то ли дзюдоиста русского разлива, присевшего отдохнуть.

Старец окинул изучающим взглядом, старавшегося казаться невозмутимым, Рафаэля и кивнул Страннику в ответ.

— Что ж Ральф, — Странник одетый как всегда в замызганную штормовку рассеянно захлопал по карманам, и, наконец, найдя в одном из них сигарету закурив, продолжил. — Мы собственно здесь, чтобы сообщить тебе при неприятнейшую новость. Ревизоры приехали и решили, что ты не справился, а поэтому с сегодняшнего дня можешь считать себя свободным.

— В смысле, — молодой бог нахмурился, пытаясь осмыслить сказанное.

— В прямом смысле сынок, — пробасил старец. — Или тебе попроще сказать, тогда пожалуйста. Пошел ты на…

Странник поморщился выслушивая трехэтажное высказывание своего товарища.

— Да как вы смеете!!!! - молодой бог вытянул руку, выпуская из ладони луч, который испарил ажурный мраморный столик стоявший между сидевшими гостями.

Старик удивленно взметнул седые брови и щелкнул пальцами.

— Сколько энергии, — грустно усмехнулся странник, смотря сквозь темные очки на бушующего молодого бога, который был заключен в шар, состоящий из небольших голубоватых шестиугольников.

— Тупая энергия, бестолковая, как и он сам.

За стенками шара тем временем бушевал огонь, в пламени которого создавались и разрушались атомы, трещали кварки и рвались нейтрино. А сам молодой бог постоянно претерпевал трансформации, то превращаясь в нечто материальное, то распадаясь на тысячи мерцающих искорок, которые с остервенением кидались, на такую с виду хрупкую, стенку шара. Драконы и великаны, огненные вихри и ледяные вихри, странные кристаллические образования, с концов каждого кристалла которых слетал анигиляционный огонь, плазменные облака и вообще нечто нематериальное, что было видно только глазам Странника и его спутника.