Отпуск

Ладно, что-то я опять отвлекся. В общем, пришлось тащиться к ректору. Вы, кстати, ничего такого не подумайте, я нашего Архиповича уважаю и как человека, и как бессменного ректора нашей академии, просто начальство оно везде начальство, а от него, как известно, надобно держаться подальше. Но раз вызывают, значит, надо…

В приемной сегодня было пусто, что казалось несколько странным, ибо тут обычно всегда несколько человек (или не человек, ну, когда как)да присутствуют. Ну, в принципе, если нет народу – это даже лучше, ждать не придется. Я поправил одежду, глянул в висевшее на стене зеркало и остался вполне доволен своим внешним видом.

А что – вполне нормальный мужик, не урод, хоть и красавцем не назовешь. К тому же за последнее время подтянулся и избавился от своей пивной мозоли, а косой саженью в плечах никогда обделен не был, так что надеть на меня кольчугу, дать в руки любимый молот, и вот он – русский богатырь. Хотя стоп, они же вроде с мечами ходили… ну и ладно, а я буду богатырь-молотобоец. Есть кто против? Нету? Ну, вот и ладушки.

Улыбнувшись своим рассуждениям, я постучался в дверь кабинета и, дождавшись неопределенного бурчания с той стороны, вошел. Старый знакомый интерьер обычного земного офиса – ностальгия. Вот уж не думал, что при виде древнего ксерокса у меня буквально слезы умиления будут накатываться на глаза, а стоящий в углу холодильник прямо расцеловать готов (…тьфу… тьфу… его вообще протирают?).

– Ярослав Сергеевич…

Я резко развернулся и, встретившись взглядом с пристально смотрящим на меня Генрихом, быстренько отодвинулся от холодильника.

– Марку вот разглядываю, – пояснил я, уставившись на внезапно заинтересовавший меня потолок. – Думал, что интересное, а это обычный «Полюс», к тому же старой модели.

– Христофор Архипович его купил еще когда в первый раз был в вашем мире, лет двадцать назад, – пояснил секретарь ректора. – Правда, пока разобрались, как он работает, поломать успели, но Христофор Архипович его не выбрасывает, даже применение ему нашел.

Генрих подошел к холодильнику и, открыв дверцу, жестом фокусника указал на лежавшие на полках разноцветные журналы, газеты и прочую бумажную дребедень.

– Оригинально, – усмехнулся я. – Кстати, а где сам ректор?

– Его срочно вызвали в министерство, потом ему надо заехать еще в пару мест, так что в академии объявится примерно через месяц.

– Как так?!

Я непонимающе уставился на Генриха. Интересно, а каким макаром я теперь попаду к себе домой, ну, в смысле в свой родной мир? Что ж мне теперь, целый месяц болтаться тут? К тому же там как раз подойдет время, когда надо к будущей теще с зятем в гости наведываться, а Эльфира для этого случая просила в моем мире кое-что прикупить. Блин… Издевательство какое-то…

– Собственно, по этому вопросу я вас и вызвал, – меж тем спокойно продолжил Генрих. – Мой начальник, отбывая, попросил помочь вам попасть к себе домой. Собственно, вот…

Он протянул мне небольшой конверт. Я взял и, открыв его, достал четыре разноцветных прямоугольника.

– Что это?

– Билеты.

– В смысле? – Я уставился на секретаря непонимающе-ошалелым взглядом.

– Ярослав Сергеевич, – вздохнул тот. – Вот ответьте мне на один вопрос: как ученики прибывают в нашу академию?

– Ну, ясно, ведь они… эээ… ааа… ну…

Блин, а ведь и правда, как? Не может же их всех наш ректор через свой кабинет приводить, а значит…

Так, для незнающих сразу сделаю отступление. Дело в том, что кабинет у нашего ректора не простой, точнее, сам кабинет простой, но расположен он в некоей точке, из которой знающий маг может протянуть этакий мостик в любой из известных ему миров. Наш Архипович как раз к таким магам и относится, а посему шастает по различным мирам, куда ему только заблагорассудится. Кстати, в его кабинете вся электроника и прочие технические средства нашего мира – работают, а вот в самой академии не очень. Не, у меня, конечно, тут дома даже телик имеется со встроенным дивидишником, но чтобы его посмотреть, приходится постоянно держать в дружеских объятиях, дабы его корпус не выходил за пределы моего антимагического поля. Эльфира, вон, по-моему, иногда даже ревнует. Еще у нас в академии есть одна загадочная дверь, которая ведет на «изнанку», хотя об этом я уже вроде упоминал… Ладно, надеюсь, более-менее понятно.

Так вот, слова Генриха заставили меня порядком призадуматься. Действительно, в академии учатся несколько сотен учеников, причем все из разных миров, а значит, как-то они должны сюда попадать. А насколько я знаю, напрямую переноситься из мира в мир редко кто из магов их уровня и возраста может – скорее вообще никто. Ну, предположим, некоторых доставили сюда родители, другие прибыли посредством различных артефактов, а… Твою кису, что же я туплю-то так – вокзал. Действительно, ведь в упоминаемом мною путешествии я с друзьями побывал на одном из таких межпространственных терминалов, только неужели здесь такой же имеется? Хотя почему нет, много я где здесь бываю? В основном дома да в академии, ну, еще к Герберту в гости захаживаю и все, а ведь Глафира упоминала даже о каком-то городке неподалеку, где она свежие овощи покупает. Блин.

– Вокзал?!

Я еще раз посмотрел на цветные прямоугольники, уже догадываясь, что они являются обычными билетами на некое транспортное средство. Оставалось только надеяться, что не на подобное тому, которым мы пользовались в последний раз. То вообще больше на сани для бобслея походило и ездило соответственно.

– Вы правы, – кивнул Генрих. – Поезд послезавтра вечером. Так что как раз завтра примете экзамен у вашего класса и можете со спокойной душой отправляться.

– Ясно, только зачем четыре билета?

– Ну, тут одна закавыка, – секретарь вздохнул. – В общем, я прошу вас сопроводить Эрнесту к ней домой. Времени это много не займет, а ваш билет позволяет вам путешествовать с пятью пересадками и не ограничен по времени.

– А почему я? Почему она не может отправиться одна и зачем мне еще три билета? – Я с подозрением посмотрел на Генриха, по лицу которого абсолютно ничего нельзя было прочесть, и мысленно выругался.

– Ну, во-первых, ваш мир находится недалеко от ее и поезд все равно идет мимо, во-вторых, в ее королевстве сейчас неспокойно, а родители не могут за ней прибыть по этим же причинам, в-третьих – просто больше некому.

– Как это некому? – удивился я, мысленно перебирая штат нашей академии. – Да у нас же столько народа работает!

– Однако послать некого, – отрезал Генрих. – К тому же с вами поедет еще и Алана Угай…

– С ума сошли? – Я чуть не покрутил пальцем у виска, но сдержался. – Они же с Эрнестой поубивают друг друга.

– Не поубивают, – покачал головой секретарь. – На Алану уже надеты дополнительные ограничители, да и сама она успокоилась, а везти ее никто не берется, к тому же для многих вход в ее мир закрыт.

– А я тут при чем?

– Вам разрешили, – пожал плечами Генрих. – А в одиночку отправлять девочку в ее нынешнем состоянии, поверьте, идея не из лучших, а…

– А родители приехать не могут, – закончил я за него.

– Именно. К тому же это личная просьба Христофора Архиповича.

Вот блин, подловил. Я вздохнул. Знает ведь, что я нашего ректора глубоко уважаю (к тому же он мне премию обещал)и отказать не смогу (премия!!! большая!!!), так что, судя по всему, придется… мдя.

– Ладно. – Я положил билеты обратно в конверт и, сунув тот во внутренний карман куртки, спросил: – Кстати, а четвертый билет для кого?

– Так, на всякий случай, вдруг вы захотите взять с собой кого-то из своих друзей. – Генрих пристально посмотрел на меня и повторил: – На всякий случай.

Почему-то по моей спине побежали огромные мурашки не очень хорошего предчувствия…

Следующий день был не лучше.

– Ну и как это понимать? – Эльфира кинула билеты на стол. – Он что, никого другого послать не мог?

– Наверное, не мог, – пробормотал Дорофеич, с задумчивым видом пережевывая очередной Глафирин пирожок. – Наш ректор никогда просто так никого ни о чем просить не будет, тут дело явно серьезно, вот… – закончил он и потянулся за новым пирогом.