Запутанные связи

Уголок его губ приподнялся.

— Намного интереснее, если это сделаю я.

Затем он поцеловал ее нежным и волнующим поцелуем. Мик дразнил ее, растягивая поцелуй, пока пальцы Мэдди не прошлись сквозь короткие волоски у него на затылке, а губы не приоткрылись. Язык мужчины проник в ее рот, влажный и такой восхитительный. На вкус он был как виски и страсть. Тепло разлилось у Мэдди по бедрам, девушка провела свободной рукой по его плоскому животу, чувствуя твердые очертания торса. Как давно. Слишком много времени прошло с тех пор, как она касалась и целовала мужчину так, что не хотелось отрываться от него, так, что ее кожа словно натянулась и покалывала, ей хотелось сорвать с него одежду и ощутить прикосновение его обнаженного тела. Как давно с ней такого не было. Отчасти потому, что она бросила это занятие, и отчасти потому, что ни один мужчина не привлекал ее так, как Мик.

Его руки скользнули вверх, объятия становились все крепче, он сжал талию девушки, наклонил голову на бок и слегка втянул ее язык в свой рот. Пальцы Мэдди запутались в волосах Мика, и она прижалась к крепкому телу. Ее соски коснулись его твердой груди, и глубокий рык вырвался из горла мужчины. Действо быстро выходило из-под контроля. Вихрь из жажды, жадности и долго отрицаемого удовольствия, появился где-то внутри и выбирался наружу, рос и угрожал взять вверх над ней.

Мэдди отпрянула от Мика.

— Стоп.

Он выглядел таким же потрясенным, как и она.

— Почему?

— Потому…, - она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. «Потому что ты меня совсем не знаешь, а когда выяснишь все, то возненавидишь», — потому что тебе нужно попасть на обед к сестре.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но затем нахмурился, как будто совершенно забыл об этом.

— Черт.

Его руки сжались на долю секунду, а затем он опустил их и сделал шаг назад.

— Я не хотел начинать что-либо, чего не смогу завершить.

— Я не хотела вообще что-либо начинать, — Мэдди облизала губы и начала размышлять — стоит ли признаться во всем. Прямо здесь и сейчас. До того, как он услышит об этом от кого-нибудь другого в городе.

— Это определенно плохая идея.

— Ты ошибаешься, — он взял ее за руку и потянул за собой к входной двери, — единственное что неудачно — так это выбор времени.

— Ты меня совсем не знаешь, — запротестовала девушка, двигаясь рядом с ним к входу.

— Что за спешка? — он открыл дверь, но остановился на пороге, взглянул ей лицо и тяжело вздохнул, — хорошо, что я должен знать?

И она струсила. Или скорее решила, что не время выкладывать всю горькую правду тогда, когда тело все еще жаждало его. Вместо этого, она предпочла другой подход.

— У меня что-то типа сексуального воздержания.

— Что-то типа? — он посмотрел ей в лицо. — Как это можно «типа воздерживаться от секса»?

«Да, как?»

— У меня уже очень давно не было секса с мужчиной.

— Ты лесбиянка?

— Нет.

— Я таки подумал. Ты целуешься совсем не как лесбиянка.

— Откуда ты знаешь?

В какой-то момент она все еще смотрела в эти голубые глаза, а уже в следующий была прижата к его телу. Мик

закрыл ее рот своим и поцеловал так страстно, что она ощутила это даже в животе. Он словно забрал весь кислород из ее легких, и у нее закружилась голова. Господи, она не могла ни дышать, ни думать, и чуть было не растаяла от удовольствия. Мик отпустил ее, и Мэдди оперлась о дверную раму.

— Вот откуда, — сказал он.

— О боже, ты как торнадо, — выдохнула она и коснулась пальцами губ, которые словно онемели, — сносишь все вокруг себя.

— Не все, — он шагнул с порога на солнце, — пока еще не все.

Глава 6

Мэдди стояла, подняв вверх руки, пока швея Нэн прикалывала персиковый атлас у нее подмышками. Рядом с девушкой расположились две другие подружки невесты. Они также были полураздеты и со всех сторон обколоты булавками.

— Ты моя должница, — обратилась Мэдди к своей подруге Клэр — смущенной невесте.

Мэдди приехала из Трули этим утром, собиралась провести вечер с подругами и вернуться назад уже на следующий день.

— Посмотри на это с другой точки зрения, — проговорила Клэр, сидя на диване в свадебном салоне Нэн. — По крайней мере, мои платья не такие вычурные, как те, что заставила нас надеть на свою свадьбу Люси.

— Эй, они были красивыми, — запротестовала Люси, защищая свой выбор затейливо украшенных платьев, пока вторая швея подкалывала ее подол.

— Мы выглядели так, будто сбежали с выпускного бала, — возразила Адель, приподняв свои густые, кудрявые волосы, чтобы женщина могла заколоть спинку ее платья. — Но я видела наряды и похуже. Моя кузина Джолин заставила своих подружек напялить фиолетовую и белую туаль

Клэр — строгий судья в отношении изысканного вкуса — вздохнула.

— С пасторальными рисунками, как на стульях или обоях? — спросила Мэдди.

— Вот именно. Они выглядели как пуфики. Особенно подруга Джолин, которая была несколько крупней остальных девочек.

— Да, это действительно грустно. — Люси повернулась так, чтобы швея могла поработать над кромкой.

— Даже преступно, — добавила Адель. — Некоторые вещи должны быть просто запрещены законом. А если нет, тогда необходимо ввести компенсацию за то, что заставляешь человека испытывать эмоциональный стресс.

— Как там поживает Дуэйн? — спросила Клэр, имея в виду бывшего парня Адель.

Девушка два года встречалась с Дуэйном Ларкиным и думала, что станет миссис Ларкин.

Он был очень сексуальным и находился в прекрасной физической форме, поэтому Адель старалась не замечать его неприятных привычек — например, он нюхал подмышки собственных рубашек, перед тем как их надеть. «Нет идеальных людей», — думала она и мирилась с тем, что он пил пиво литрами и сходил с ума по «Звездным войнам». Но как только Дуэйн сказал, что «ее задница становится толстой» как у матери, Адель выкинула его из своей жизни. Никто не смеет использовать слово на букву «Т» по отношению к ней или к ее покойной матушке.

Но Дуэйн полностью не исчез. Почти каждую неделю Адель находила на своем крыльце несколько предметов — либо подарки, которые она ему дарила, либо вещи, которые оставила в его доме. Они просто лежали. Ни записки. Ни самого Дуэйна. Просто случайные вещи.

— На день рождения я подарила ему фигурку Дарта Вейдера, выпущенную ограниченным тиражом. — Адель опустила руки, и ее густые светлые волосы упали на спину. — Я нашла ее на своем пороге с оторванной головой.

Мэдди могла бы понять такое отношение Дуэйна к презенту, но по другим причинам. Если бы она открыла праздничный подарок и обнаружила там Дарта Вейдера, и не важно — ограниченный тираж или нет, она бы точно вышла из себя. И, тем не менее, нельзя легкомысленно относиться к насилию, в любом его проявлении.

— Ты должна установить сигнализацию. И у тебя ведь остался электрошокер, который я тебе отдала?

— Где-то лежит, — ответила Адель, стоя неподвижно, пока швея измеряла окружность ее руки.

— Тебе следует найти его и разрядить прямо в лицо Дуэйну. — Нэн перешла к корсажу Мэдди, и той пришлось опустить руки. — А еще лучше, позволь купить тебе такую же «Кобру», как у меня. И ты сможешь всадить ему в задницу пятьдесят тысяч вольт.

Адель повернула голову и посмотрела на Мэдди, как на сумасшедшею.

— Это его не убьет?

Мэдди задумалась на мгновение.

— А у него есть проблемы с сердцем?

— Не думаю.

— Тогда нет, — ответила Мэдди. Нэн сделала шаг назад, чтобы оценить свою работу. — Но он будет биться в конвульсиях так, словно ты его убиваешь.

Адель и Клэр раскрыли от удивления рты и уставились на Мэдди, как будто подозревали, что их подруга растеряла остатки разума, но Люси кивнула. Она боролась за жизнь с серийным убийцей и по собственному опыту знала важность средств самообороны.

— И когда он окажется на земле, брызни в него из перцового баллончика.

— Дуэйн — идиот, но его нельзя назвать жестоким, — возразила Адель. — Хотя история с Дартом Вейдером напомнила мне об одном ужасном событии.