Страница 80 из 204
— Да, конечно, — кивнул Райан судебно-медицинскому эксперту. Его черный фургон стоял наготове, а день становился все жарче. Мухи уже жужжали над трупами, привлеченные запахом крови. Лейтенант направился к своему автомобилю в сопровождении Тома Дугласа. Остальным займутся рядовые детективы.
— Да, кто-то умеет стрелять — даже лучше меня, — заметил Дуглас, когда машина повернула к центру города. Однажды его включили в состав команды департамента полиции для соревнований по стрельбе.
— Сейчас немало людей, владеющих этим искусством, Том. Может быть, некоторые из них на службе у организованной преступности.
— Значит, профессиональное убийство?
— Давай пока будем называть это удачным, — предложил Райан в качестве альтернативы. — Дадим возможность Марку воспользоваться своей разведывательной службой.
— Это меня радует, — фыркнул Дуглас.
Келли проснулся в половине одиннадцатого, впервые за несколько дней наслаждаясь ощущением чистоты. Вернувшись в квартиру, он сразу принял душ, едва ли не опасаясь, что смытая грязь засорит канализацию. Теперь можно побриться, и это послужит компенсацией за недостаток сна. Перед завтраком — хотя вряд ли его так можно было назвать — Келли проехал полмили к местному парку и совершил тридцатиминутную пробежку, затем вернулся домой, снова принял восхитительный душ и поел. Теперь следовало" заняться делом. Вся одежда, которой он пользовался прошлой ночью, была уложена в коричневый бумажный пакет — брюки, рубашка, нижнее белье, носки и кроссовки. Ему было жаль расставаться с походной курткой, ее размер, и глубокие карманы оказались такими полезными, но потом Келли решил, что купит другую, может быть, даже несколько. Он был уверен, что капли крови на него не попали, однако из-за темного цвета одежды не мог утверждать этого. К тому же на одежде наверняка имелись остатки — пусть микроскопические — частиц пороха, а сейчас он не мог рисковать. Несъеденная пища и кофейный осадок тоже оказались в пакете, поверх одежды, и Келли отнес пакет к мусорному ящику жилого комплекса. Он даже подумал, а не стоит ли отнести пакет куда-то подальше, но потом решил, что это только вызовет лишние проблемы. Кто-нибудь может увидеть его, заинтересоваться его действиями и тем, почему он выбрасывает пакет. Избавиться от четырех гильз 22-го калибра было просто. Во время пробежки он бросил их в решетку канализационного люка. В полуденных новостях сообщили о том, что найдены два тела, но ничего больше. Может быть, в газетах появится более подробный отчет об убитых. Оставалось сделать еще одно.
— Привет, Сэм.
— Здравствуй, Джон. Ты в городе? — спросил Розен, находившийся в своем кабинете.
— Да. Ты не будешь возражать, если я приеду на несколько минут? Скажем, часа в два?
— Чем могу помочь? — поинтересовался Розен из-за письменного стола.
— Мне нужны перчатки, — сказал Келли, поднимая вверх руку. — Похожие на те, которыми пользуешься ты, из тонкой резины. Сколько они стоят?
Розен едва не спросил, зачем Келли перчатки, но тут же решил, что ему не нужно знать об этом.
— Но ведь они продаются по сотне пар в коробке.
— Мне не требуется так много.
Хирург открыл дверцу шкафчика и бросил Келли с десяток пар в пластмассовых пакетах.
— Ты выглядишь удивительно респектабельно.
И действительно, на этот раз Келли был в белой рубашке и синем костюме, который он называл про себя «костюмом ЦРУ». Розен впервые увидел на нем галстук.
— Не надо шутить, доктор, — улыбнулся Келли. — Иногда мне приходится так одеваться. У меня даже появилось что-то вроде работы.
— Что за работа?
— Я стал ну, скажем, консультантом, — небрежно махнул рукой Келли. — Не могу сказать каким, но на этой работе мне приходится выглядеть прилично.
— Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, сэр, весьма. Совершаю утром пробежки и все такое. А как у тебя дела?
— Без изменений. Больше занимаюсь бумагами, чем хирургическими операциями, но ведь на мне целое отделение. — Сэм положил ладонь на кипу папок на столе. Он чувствовал себя обеспокоенным этим светским разговором. Ему казалось, что его друг что-то скрывает. И хотя он понимал, что Келли чем-то занят, не зная точно чем именно, хирург находил в этом оправдание для своей совести. — Скажи, ты не мог бы оказать мне услугу?
— Конечно, доктор.
— У Сэнди сломалась машина. Я собирался отвезти ее домой, но у меня совещание, которое продлится до четырех часов. Ее смена кончается в три.
— Теперь она работает у вас только в дневную смену? — с улыбкой спросил Келли.
— Иногда, когда не ведет занятия.
— Если Сэнди не возражает, я готов помочь.
Ему пришлось ждать всего двадцать минут, которые он провел в кафетерии больницы, где решил немного перекусить. Сэнди О'Тул застала его там сразу после конца смены в три часа.
— Теперь больничная пища нравится тебе больше? — спросила она.
— Даже тут невозможно слишком уж испортить салат. — Келли, однако, так и не смог понять интереса больницы к желе. — Мне сказали, что у тебя сломалась машина.
Она кивнула, и Келли увидел, почему Розен перевел ее на менее напряженную работу. Сэнди выглядела очень усталой, кожа на лице казалась вялой и пожелтевшей, а под глазами были отекшие темные круги.
— Что-то со стартером — наверно, проводка. Сейчас она в ремонтной мастерской. Келли встал.
— Экипаж мадам подан, — провозгласил он. Эта шутка вызвала улыбку, но скорее вежливости, чем веселья;
— Я никогда не видела тебя так хорошо одетым, — сказала она по пути к площадке для стоянки автомобилей.
— Не стоит обращать на это внимания. Я все еще могу валяться в грязи не хуже других. — И снова его шутка повисла в воздухе.
— Я не это имела…
— Успокойтесь, мадам. У вас был тяжелый день в больнице, а чувство юмора у вашего шофера сильно хромает. Сэнди остановилась и повернулась к нему:
— Это не твоя вина, Джон. Просто плохая неделя. К нам привезли ребенка, пострадавшего во время автомобильной катастрофы. Доктор Розен сделал все, что мог, но травмы были слишком тяжелыми, и девочка умерла во время моей смены, позавчера. Иногда я ненавижу свою работу, — закончила она.
— Понимаю тебя. — Келли открыл дверцу и придержал ее, пока Сэнди садилась в машину. — Хочешь, я скажу тебе, в чем наша беда? Трудно найти себе пару, да и время нам выпало неудачное. Оно делает все бессмысленным.
— Милый взгляд на вещи. И ты так пытаешься подбодрить меня? — Тут, как ни странно, она улыбнулась, однако не такой улыбкой, на которую надеялся Келли.
— Мы все стараемся исправить что-то по мере сил, Сэнди. Ты воюешь со своими драконами, я — со своими, — не думая, ответил Келли.
— И много драконов тебе удалось прикончить?
— Да парочку насадил на копье, — механически произнес Келли, не сразу осознав, что говорит. Его удивило, как трудно стало следить за собой. Разговор с Сэнди располагал к откровенности.
— Потому и почувствовал себя лучше, Джон?
— Мой отец был пожарным. Он умер, когда я воевал там. Во время пожара. Горел жилой дом, он вошел в пылающее здание и нашел там двух детей, потерявших сознание от дыма. Отец вынес обоих из огня, но затем у него произошел сердечный приступ, и он тут же умер. Мне говорили, что он упал на землю уже мертвым. Это что-нибудь да значит, — ответил Келли, вспоминая, что сказал ему адмирал Максуэлл в санчасти авианосца «Китти Хоук»: смерть должна иметь какой-то смысл, подобно смерти твоего отца.
— Ведь тебе приходилось убивать людей? — спросила Сэнди.
— На войне это обычное явление, — согласился Келли.
— Что это значит? Что это значило для тебя?
— Если ты ждешь вразумительного ответа, у меня его нет. Но те, кого я убил, больше не смогут никому причинять боль. — «Нежный цветок» уж точно относился к этой категории. Майор и его подручные больше не станут мучить деревенских старейшин и их семьи. Возможно, кто-то другой взялся за эту работу, а может быть, и нет.