Страница 12 из 204
— Нет, не стоит. Если компрессор остановится, я сразу это замечу, да и глубина здесь не больше пяти футов.
— Мне никогда не приходилось заниматься этим. — Наметанным взглядом Розен окинул торс Келли, обратив внимание на несколько отдельных шрамов, которые хороший хирург без труда сделал бы куда менее заметными. Затем он вспомнил, что на поле боя хирурги редко имеют время для косметических операций.
— А мне приходилось, и тут и там, — отозвался Келли, направляясь к лестнице на стене пирса, ведущей к воде.
— Не сомневаюсь, — тихо, как бы про себя, произнес Розен. Через четыре минуты по часам Розена Келли уже поднимался по лестнице.
— Решил вашу проблему. — Он положил остатки обоих винтов на бетонный пирс.
— Господи! Так на что мы напоролись? Келли сел на поверхность пирса, чтобы снять тяжелый пояс. Было видно, что он с трудом удерживается от смеха.
— Вы напоролись на воду, доктор, на обычную воду.
— Что?
— Прежде чем купить яхту, вы приглашали специалиста осмотреть ее?
— Разумеется. Страховая компания настояла на этом. Я нашел отличного специалиста. Он предъявил мне счет на сотню баксов.
— Вот как? И какие же недостатки он обнаружил? — Келли встал и выключил компрессор.
— Практически никаких. Он сказал только, что с раковинами не все в порядке, и я заставил сантехника проверить их, но они оказались в норме. Я подумал, что специалисту нужно было что-то обнаружить, раз я плачу ему, верно?
— Раковины?
— Именно, это он сказал мне по телефону. У меня где-то лежит письменный документ, но он передал мне информацию и по телефону.
— Ну конечно, раковины! — засмеялся Келли. — Только не те, над которыми, моют руки.
— Что вы хотите этим сказать? — голос Розена звучал сердито, потому что он не мог понять, в чем суть шутки.
— Ваши винты пострадали от электрохимической коррозии. В результате ее на поверхности винта, в состав которого входит не один, а несколько металлов, появляются раковины. Начинается процесс коррозии. Когда вы налетели на мель, она просто изогнула их. Винты были уже полны раковин. Разве на курсах вам не говорили об этом?
— Да, говорили, но…
— Но вы только что узнали нечто важное, доктор Розен. — Келли протянул ему остатки винта. Было видно, как на поверхности лопастей, покрытых раковинами, выступали хлопья, легко отделяющиеся от металла. — Это была бронза.
— Черт возьми! — Хирург взял в руки разрушенный винт и отколупнул пластинку.
— Специалист хотел сказать вам, чтобы вы заменили цинковые аноды. Они поглощают гальваническую энергию. Их нужно заменять каждые пару лет, и это предохранит винты и перо руля от разрушения. Я не знаком с научными аспектами этого явления, но знаю, к чему это приводит. Перо руля тоже нужно заменить, но с этим можно и подождать. А вот что вам действительно необходимо, так это два винта.
Розен посмотрел на воду и выругался:
— Идиот.
Келли сочувственно засмеялся.
— Доктор, если это самая большая ошибка из всех, что вы допустили в этом году, вам крупно повезло.
— Так что же мне делать?
— Я позвоню и закажу вам пару винтов. Я знаю одного парня на верфи Соломона, и он пришлет их сюда, наверно, завтра. — Келли развел руками. — Ничего особенно страшного, верно? А теперь я хочу взглянуть на ваши карты.
И точно, после проверки Келли убедился, что картам пять лет.
— Карты нужно менять каждый год, доктор.
— Проклятье!
— Хотите хороший совет? — спросил Келли с улыбкой. — Не принимайте все это близко к сердцу. Лучший урок тот, что причиняет некоторую боль, но не слишком большую. Вы учитесь на нем и продолжаете жить дальше.
Доктор успокоился и наконец позволил себе улыбнуться:
— Думаю, вы правы, но Сара никогда не позволит мне забыть об этом.
— А вы свалите всю вину на карты, — предложил Келли.
— Вы согласны поддержать меня?
— Мужчины должны поддерживать друг друга в трудных обстоятельствах, — усмехнулся Келли.
— Знаете, мистер Келли, думаю, мы будем друзьями.
— Так где же эта сука, черт возьми? — бросил Билли.
— Откуда я знаю? — не менее сердито ответил Рик. Он боялся, что скажет Генри, когда вернется. Две пары глаз взглянули на женщину в комнате.
— Ты ее подруга, — сказал Билли.
Дорис уже дрожала. Ей хотелось выбежать из комнаты, но она знала, что нигде не найдет для себя безопасного места. Ее руки дрожали, когда она увидела, что Билли направился к ней, но не сделала попытки уклониться от удара, опрокинувшего ее на пол.
— Лучше скажи, стерва, все, что тебе известно!
— Я ничего не знаю! — закричала она, чувствуя, как горит то место на лице, куда пришелся удар. Она посмотрела на Рика в поисках сочувствия, но увидела, что его лицо осталось совершенно безучастным.
— Тебе что-то известно, и будет лучше, если ты расскажешь нам об этом прямо сейчас, — сказал Билли. Он наклонился, расстегнул ее шорты, затем выдернул ремень из своих брюк.
— Скажи остальным, пусть войдут, — сказал он Рику. Дорис встала с пола, не ожидая приказа, обнаженная до пояса. По ее лицу катились слезы, тело содрогалось от рыданий в ожидании боли. Она боялась даже съежиться — укрыться все равно было негде. Дорис знала, что Пэм собирается бежать, и это было ее единственным удовлетворением. Она не была знакома с планом бегства и, когда ремень засвистел в воздухе, понимала, что не сможет сообщить им ничего, что нанесло бы вред подруге. Как ни мучительна была боль, ее утешало, что все-таки Пэм удалось скрыться.
Глава 3
Неволя
Уложив снаряжение, необходимое для пребывания под водой, в мастерскую, Келли взял двухколесную тележку и выкатил ее на пирс, чтобы разгрузить привезенное продовольствие. Розен настоял на том, чтобы помочь ему. Новые винты привезут катером только завтра — торопиться некуда.
— Значит, — заметил Келли, — вы учите хирургии?
— Вот уже восемь лет. — Розен выровнял коробки на тележке.
— Вы непохожи на хирурга.
Розен воспринял комплимент с удовлетворенной улыбкой.
— Далеко не все хирурги выглядят как скрипачи. Мой отец работал каменщиком.
— А мой — пожарным. — Келли покатил нагруженную тележку к бункеру.
— К вопросу о хирургах… — Розен показал на грудь Келли. — Вас оперировали хорошие специалисты. Вот эта рана была, наверно, тяжелой.
Келли едва не остановился.
— Да, в тот раз я был очень невнимательным. Впрочем, на самом деле это не так страшно, как выглядит. Просто поцарапано легкое.
Розен фыркнул:
— Да, вижу. Должно быть, не достало до сердца всего пару дюймов. Никаких оснований для беспокойства. Келли начал перекладывать коробки в кладовую.
— Приятно поговорить с понимающим человеком, — заметил он, снова вздрагивая от ощущения пули, отбросившей его назад. — Как я уже сказал, сам виноват — был невнимательным.
— Сколько времени вы провели там?
— Всего? Месяцев восемнадцать. Это зависит от того, как считать время, проведенное в госпитале.
— Я видел, у вас в каюте висит орден «Морского креста». Вы получили его за эту операцию? Келли покачал головой.
— Нет, за другую. Мне пришлось отправиться на север и доставить обратно летчика со сбитого А-6. Тогда я не был ранен, но заболел чертовски сильно. Во-первых, весь перецарапался — там, в этих джунглях, масса колючих кустов. А потом от речной воды эти царапины раздулись; инфекция была — только держись, вы просто не поверите. Три недели провалялся в госпитале. Хуже всякого ранения.
— Да, похоже, это не слишком приятное место? — спросил Розен, когда они вернулись за остатком груза.
— Говорят, что там только змей водится сто видов. Девяносто девять из них — ядовитые.
— А та, что неядовитая?
Келли передал доктору коробку с припасами.
— А неядовитая просто откусывает тебе весь зад. — Он засмеялся. — Нет, мне там не очень понравилось. Но такова моя работа. Я спас сбитого летчика, и адмирал произвел меня в старшие боцманы, а затем вручил орден. Пошли, я проведу вас по всем помещениям моей красавицы. — Келли пригласил Розена подняться на борт. На осмотр яхты потребовалось пять минут. Доктор отметил, что на судне все удобства на месте, однако ничего лишнего.