Страница 15 из 48
— Меня ты не спрашивал до пятого моего постоя. А его имя спросил так быстро, да, господин Арольд? — раздался хриплый голос. Если бы не слова Хоро, Лоуренс был бы абсолютно уверен, что перед ним мужчина — молодой торговец, совсем недавно ступивший на самостоятельный путь.
— Это потому что я с тобой не разговаривал до пятого постоя, — ответил Арольд, потом кинул взгляд на Лоуренса и продолжил: — И ты так редко раскрываешь рот. Может, ты такой же общительный, как и я?
— Может быть, — сказал вошедший, и под капюшоном мелькнула улыбка. Лоуренс заметил, что у него даже самой тоненькой бороденки не было — нет, явно женщина.
— Ты, — произнесла затем она, уперев взгляд в Лоуренса.
— Да?
— Нам надо поговорить. У тебя какое-то дело к Риголо?
Если бы на месте Лоуренса была Хоро, ее уши бы дернулись.
— Да, — ответил он в полной уверенности, что у него ни один волос на бородке не шевельнулся.
При упоминании имени Риголо Арольд отвернулся и взял чашку с вином. Такой вот результат получается в эти дни, когда торговец упоминает про кого-то из Совета Пятидесяти.
— Поднимемся?
Женщина указала вверх. Причин возражать у Лоуренса не было, и он кивнул.
— Я возьму вот это, — сказала она и прихватила кувшин, стоявший позади стула Арольда; затем, развернувшись, двинулась вверх по лестнице. Она и Арольд явно не были в родстве, однако, похоже, она его отлично знала — так что же их связывало?
В голове у Лоуренса вертелось множество вопросов, но лицо Арольда вновь стало непроницаемым, как обычно.
Лоуренс вышел из комнаты и пошел наверх следом за женщиной.
На втором этаже никого не было, и женщина недолго думая уселась перед очагом, скрестив ноги. Судя по ее манерам, она привыкла сидеть и стоять в многолюдных местах. Будь Лоуренс менялой, он принял бы ее за товарища по ремеслу.
Она явно не вчера занялась торговлей.
— Ха, я знал. Вино слишком хорошее, чтобы тратить его впустую, подогревая, — произнесла она, попробовав содержимое кувшина, который принесла с собой.
Лоуренс тоже уселся, недоумевая про себя, с чего это вдруг женщина стала такой общительной, искренне ли она сейчас себя ведет, и если нет — какова ее цель.
Сделав еще пару глотков, женщина-торговец протянула кувшин Лоуренсу.
— По-моему, ты сейчас очень насторожен. Могу ли я узнать, почему?
Ее лицо было полностью закрыто, не давая Лоуренсу возможности увидеть его выражение; она же могла видеть лицо Лоуренса отлично.
— Я бродячий торговец, я часто веду дела с людьми, с которыми никогда больше не встречусь. Думаю, это привычка, — ответил он и отхлебнул предложенного ему вина. Вино действительно было вкусным.
Женщина-торговец сверлила его немигающим взглядом из-под капюшона.
Натянуто ухмыльнувшись, Лоуренс признался:
— Женщины среди торговцев встречаются редко. Если одна из них зовет меня на разговор, я волей-неволей настораживаюсь.
Лоуренс заметил, что при этих словах женщина вздрогнула.
— …Много лет уже никто не догадывается.
— Мы встретились сегодня утром перед постоялым двором. У моей спутницы звериное чутье, знаешь.
Хоро ведь и была отчасти зверем, и если бы не она, Лоуренс ни за что бы не догадался, что этот торговец — женщина.
— Женскую интуицию нельзя недооценивать. Хотя, думаю, не мне это говорить.
— Этот урок мне приходится усваивать каждый день.
Лоуренс сомневался, улыбнулась женщина или нет; так или иначе, она подняла руки к шее и ослабила завязки капюшона, а затем привычным движением откинула его назад.
Лоуренс наблюдал с чуть большим предвкушением, чем дозволяла вежливость. Что за героический облик мне сейчас откроется?Увидев наконец ее лицо, Лоуренс был не уверен, что ему удалось скрыть удивление.
— Я Флер Болан. Но Флер звучит не очень внушительно, так что я зову себя Ив.
Женщина по имени Флер — или Ив — была молода.
Не настолько молода, впрочем, чтобы юность была ее единственным достоинством. Достаточно взрослая, чтобы быть утонченной и изысканной — что делало ее еще более красивой. Лоуренс оценил ее возраст примерно как его собственный.
Глаза ее были не просто голубыми — они словно были выкованы из голубой стали.
Плюс короткие золотистые волосы. Если бы она улыбнулась, стала бы похожа на необычайно симпатичного юношу.
А когда она не улыбалась, то походила на волчицу — волчицу, которая откусит тебе палец, если только попытаешься к ней прикоснуться.
— Я Крафт Лоуренс.
— Крафт? Или Лоуренс?
— Для деловых партнеров — Лоуренс.
— Зови меня Ив. Я не очень-то люблю имя Болан, и я слишком хорошо знаю, как я выгляжу в глазах мужчин, когда накрашусь и надену парик; и эти комплименты я тоже не очень люблю.
Почувствовав, что все нити разговора не в его руках, Лоуренс промолчал.
— Я предпочла бы это скрыть — по возможности, — продолжила она.
«Это», очевидно, относилось к ее полу.
Не желая, чтобы ее разоблачил кто-нибудь еще, она вновь надвинула капюшон и затянула завязки.
Невольно Лоуренсу захотелось сравнить ее с ножом, завернутым в мягкую ткань.
— На самом деле я не такой уж нелюдимый человек. Если уж на то пошло, я весьма разговорчива и учтива.
Почему-то Ив действительно была сейчас очень открыта и многоречива, так что Лоуренс решил подыграть ей в этом.
Она была женщиной, да, но едва ли какой-нибудь принцессой, с которой пылинки сдувают. Так что повода нервничать не было.
— А ты интересный малый. Понимаю теперь, почему старик тебя полюбил, — сказала Ив.
— Спасибо на добром слове. Но с тобой я лишь обменялся приветствиями, так что понятия не имею, чем я тебя заинтересовал.
— Торговцы не влюбляются так уж легко, так что, увы — это не та причина. Но ты не дурак, и ты сам это знаешь. В общем, причина, почему я заговорила с тобой, проста. Мне просто нужно было с кем-то поговорить.
Что-то в ее лице, скрытом за капюшоном, напомнило Лоуренсу о Хоро, хотя манеры Ив были чуть грубоваты.
Если он не будет осторожен, она выбьет у него почву из-под ног, как это постоянно делает Хоро.
— А меняты удостоила этой чести, потому что?..
— Одна из причин — потому что тебя любит старый Арольд. А он в людях разбирается. Вторая причина — твоя спутница, та самая, которая разглядела мой обман.
— Моя спутница?
— Да. Твоя спутница. Девушка, верно?
Если бы она сейчас назвала Хоро юношей, получилась бы история как раз из тех, какие обожают богатые распущенные аристократы.
Но Лоуренс понял, что имела в виду Ив.
Если он путешествует с женщиной, с ним разговаривать безопасно.
— Одно дело — когда я веду переговоры; но скрывать, что я женщина, при обычной беседе не так-то просто. Я знаю, что я не такая, как все. И я не то чтобы не понимала, почему люди просят время от времени, чтобы я сняла капюшон.
— Это будет звучать как комплимент, но если ты его снимешь, когда выпиваешь с другими торговцами, уверен, им это понравится.
Ив криво ухмыльнулась, но даже эта гримаса выглядела внушительно.
— Как я уже сказала, я тщательно выбираю, с кем вести беседы; в общем, ты должен быть либо стариком, либо вместе с женщиной.
Женщины-торговцы встречались реже, чем феи. Лоуренс даже представить себе не мог, с какого рода заботами ей приходилось встречаться каждый день.
— Торговца, который путешествует с женщиной, встретишь нечасто. Церковники — бывает, или какие-нибудь странные парочки ремесленников или менестрелей. Но им всем нечего рассказать такому торговцу, как я.
Лоуренс чуть улыбнулся.
— Ну, у нас с моей спутницей есть некоторые особые обстоятельства.
— Я не буду лезть в ваши дела. Вы двое, похоже, привычны к путешествиям, и вас, похоже, связывают не деньги, и поэтому я решила, что с тобой разговаривать безопасно. Вот и все.