Коронованный на кресте

«Даже самые умеренные фарисеи негодовали против этой податной системы, высасывавшей все соки населения. Но те с терпением и смирением переносили это унижение; ревнители же, ставшие под знаменем Цаддока и Иуды, считали такую покорность позором для отечества и религии и начали сеять семя революции в народе».

«Иуда Галилеянин грабил, жег, убивал и проповедовал царство Божие. „Нет царя, кроме Бога!“ — повторял он святой клич Маккавеев и молился святейшей молитвой Израиля: „Господи, царствуй над нами один!“» «Если мы победим, — говорил он, — то царство Божие с нами придет; если же погибнем, то Господь, воскресив нас из мертвых, как первенцев, возлюбленных Своих, для дней Мессии, дарует нам нетленной славы венец. Римскими легионами проконсула Колония подавлено было и это второе восстание. Так же пылал Сепфорис; так же распяты были на крестах мятежники».

Впрочем, зачинщики бунта на этом не угомонились. Около 47 года, как упоминает историк Иосиф Флавий, прокуратор «Тиберий Александр приказал распять на кресте двух сыновей Иуды Галилеянина, Иакова и Симона, повинных в мятеже».

Вам не кажется странным, говорит В. Мишаков, что Иисусовых братьев также звали Иаков и Симон? «Случайность», — скажете вы? А если нет?

В. Мишаков сравнивает факты.

В 4 году до н. э. в галилейский город Назарет из Египта переселяется со всей семьей прямой потомок царя Давида, олицетворение мессианских чаяний народа, словом, «без пяти минут Царь Иудейский» Иосиф.

Вскоре после этого в Сепфорисе, то есть в непосредственной близости от местожительства Иосифа, вспыхивает антиримское восстание под откровенно мессианскими лозунгами. Руководит восстанием (надо же такое совпадение!) тоже выходец из Иудеи, что видно по нехарактерному для языческой Галилеи имени (или кличке?) Иуда. Этот Иуда организовывает мятеж совместно с фарисеем Цаддоком, хотя хорошо известно, что фарисей, да еще с таким благочестивым именем («Цаддок» значит «праведный»), скорее удавится, чем подаст руку нечестивому язычнику из Галилеи!

Вывод может быть только один: Иуда — вовсе не галилеянин, а чистокровный иудей. Так что правильнее будет вождя мятежа называть не собственным, а нарицательным — иуда, то есть чистокровный иудей, причем лицо самого «высокого полета», потому как с простыми людьми славившиеся своею чопорностью фарисеи якшаться и уж тем более бунты затевать не стали бы.

Далее. Смущает невиданный размах мятежа, который приобрел поистине общенациональный характер, причем, напомню, такое удавалось Иуде провернуть дважды (в 4 году до н. э. и в 6 году н. э.). Ну не мог никому не известный поселянин из языческой Галилеи заварить «такое», да еще заручившись поддержкой религиозной верхушки Израиля! Это могло быть по плечу только негласному вождю всего народа, прямому потомку Давидова рода, некоронованному «Царю Иудейскому», то есть Иосифу из Назарета. Отсюда — следующая версия.

Иуда Галилеянин, он же Иосиф (Мф. 1:16), прямой потомок царя Давида по царственной, Соломоновой линии, и потому явный претендент на титул еврейского «Мессии», поселяется после смерти Ирода Великого в Галилее, создает «партию войны» и разжигает пламя всенародной войны против Рима.

Его «дело» продолжает первенец и тоже претендент на громкий титул военного вождя Иаков, взявший революционный псевдоним «Иисус Варавва», то есть «Мессия — Царь Иудейский». Не случайно Цельс, философ-платоник, в сочинении «Правдивое слово» (178 год) называет Иисуса «вождем мятежа».

Гиерокл, наместник императора (конец III века), изображает Иисуса как разбойника с девятью-десятью соратниками.

Избежав заслуженного наказания при Понтии Пилате, бунтарь Иаков-Иисус с новыми силами берется за «старое» и даже лет десять спустя, при императоре Клавдии (41–54 год н. э.), по-прежнему будоражит Рим. В отместку за это цезарь, как сообщает римский историк II века Гай Светоний Транквилл, обрушивает на евреев репрессии: «Иудеев, постоянно волнуемых Христом, он изгнал из Рима. Распятие Иакова и его брата-соратника Симона в 47 году не охлаждает боевой пыл остальных членов (остались в живых Иуда и Иосия) буйной семейки, и еще в 90-х годах их по подозрению в мятеже отлавливает римский император Домициан».

Есть основания утверждать, — пишет В. Мишаков, — что не только террорист Иаков-Иисус, но и другой Иисус, проповедник, пережили Голгофу. На такой вывод наводят следующие соображения. По общепринятой версии деятельность младшего «Христа» началась не раньше 28 года н. э., «В 15-й год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее» (Лк. 3:1), и завершилась его казнью на Голгофе никак не позже 36 года н. э. — последнего года прокураторства Понтия Пилата. Нет сомнений, что он таки был распят. Но умер ли? Вот в чем вопрос. Имеются некоторые факты, что позволяют усомниться в этом. Начнем с Талмуда. Здесь мы находим, что Элиезер бен-Гирканос, известный равви, деятельность которого проходила в 90-130 годах рассказывает своему современнику, выдающемуся равви Акиве, следующее:

«Как-то я бродил верхней улицей Сепфориса и встретил одного из учеников Иисуса Назарянина по имени Иаков из Кефар-Сехании. Он сказал мне: „В вашем законе записано: „не внеси платы блудницы в дом Господа Бога твоего“. А можно ли использовать эти деньги на отхожее место для первосвященника?“ Я не знал, что ему ответить. Тогда он мне сказал: „Вот чему учил меня Иисус Назарянин: „Из заработанного блудницею собрала она это, и на плату блуднице они это и потратят: из нечистот пришло и в нечистое возвратится“» (Авода Зара, 16в–17а). Отвлечемся от весьма пикантного предмета диспута и зададимся вопросом: мог ли человек (если, конечно, он не абхазский долгожитель, перешагнувший 100-летний рубеж) именовать себя прямым учеником Христа, ведь, если верить евангельской хронологии, Спаситель погиб лет за 70 до исторической встречи бен-Гирканоеа и Иакова из Кефар-Сехании? Могло ли такое быть в те неспокойные времена, когда отбушевала Иудейская война, которая «выкосила» и разметала по миру добрую половину еврейского народа? Вот и я считаю, что вряд ли.

Не менее интригующее сообщение оставил нам Иосиф Флавий. «Еще более злым бичом для иудеев, — пишет он, — был лжепророк из Египта. В Иудею прибыл какой-то обманщик, который выдал себя за пророка и действительно прослыл за небесного посланника». «Он собрал вокруг себя около 30 000 заблужденных, выступил с ними из пустыни на так называемую Масличную гору, где обещал одним своим глаголом разрушить иерусалимские стены» и этим чудом воочию убедить их в божественности своего послания.

Как это похоже на Иисуса-проповедника! Тем более что историк особо подчеркивает, что это был «самый популярный изо всех пророков, появившихся в последнюю эпоху падения Иудеи». На подобные эпитеты вправе был претендовать только Христос. Кстати говоря, смутные факты, подтверждающие «египетский» период жизни Христа, сохранились у Цельса и в Талмуде. Оба источника говорят о том, что Иисус был поденщиком в Египте, где преуспел в неких магических науках, коими египтяне славились. На этом основании он, вернувшись домой, провозгласил себя Богом.

Что самое удивительное, Флавий относит эти деяния ко времени правления императора Нерона (54–68 годы н. э.)!

Возникает вполне резонный вопрос: как мог проповедник Христос, распятый году в 35-м, спустя тридцать лет все еще «жечь глаголом» людей? А вот как, объясняет Мишаков.

«Древние авторы пишут, и современная медицина подтверждает, что от распятия смерть наступает не сразу, люди мучаются несколько дней. Христос же скончался буквально через несколько часов после казни. Не случайно Пилат удивился и велел удостовериться в смерти — проткнуть тело копьем. И из раны брызнул фонтан крови! Значит, работало сердце и было давление крови. Сопоставление длины античного копья и размеров креста показывает, что такой удар мог быть только по касательной, снизу вверх. Копье попало под ребро, не задело сердце. Значит, Христос был снят с креста живым, в состоянии клинической смерти. Этим и объясняется «чудо» воскрешения».