Страница 34 из 78
Каркнул Карлуша — словно выбранился. Карнизов оглянулся на него, унимая дрожь. Карнизову показалось, что птица смотрела сейчас насмешливо.
Милодоре нравилось в Аполлоне сочетание силы и нежности, что, на ее взгляд, встречалось довольно редко. А если к названным качествам прибавить еще внешнюю привлекательность Аполлона и его весьма недюжинный ум, то этого человека вообще можно было причислить к людям исключительно редким. Пожалуй, считала Милодора, он соответствовал своему имени — имени одного из прекраснейших древнегреческих богов, победителя грозного Пифона( Аполлон - в греч. мифологии и религии сын Зевса, бог- целитель и прорицатель, покровитель искусств. Пифон - в греч. мифологии чудовищный змей, порождение богини Геи.). Аполлон почитался в античности как божество света и солнца. Думая об этом, Милодора не могла сдержать улыбки: разве Аполлон не представлялся ей в последнее время светом, солнцем?.. И хотя она была уже достаточно опытной женщиной и знала, как легко можно ошибиться в человеке, Милодора, глядя на Аполлона украдкой, а иногда и пристально, не находила в нем признаков дурного. И время разглядеть человека у нее было. И проницательности, несмотря на молодость, ей было не занимать. С ее-то искушенным взглядом...
А еще греки и римляне поклонялись античному Аполлону как богу знаний и покровителю искусств. Но разве Аполлон Романов не видел смысл своей жизни в обретении все новых и новых знаний, разве с усердием, достойным высокой похвалы, не прикладывал руку свою к лучшим образчикам древней греческой поэзии, разве еще и этим не был он схож с Аполлоном, сыном Лето(Лето - в греч. мифологии дочь титанов Коя и Фебы, родившая от Зевса близнецов Аполлона и Артемиду.)?..
В добрый час Аполлон появился в жизни Милодоры, и будто снопы яркого света вдруг ударили ей в окно. Конечно, и до него жизнь Милодоры была наполнена смыслом (она ведь писала роман, который, по ее мнению, должен был многих подвигнуть на служение высоким идеалам), но с его появлением, так удачно совпавшим с приходом весны, тепла, света, эти весна, тепло и свет поселились в душе Милодоры; стремясь к призрачному счастью для других, она вдруг обрела свое счастье, и оказалось, что для ощущения полного счастья не так уж и много требовалось Милодоре — только чтобы такой человек, как Аполлон, был рядом — сильный, нежный, красивый, словно молодой греческий бог, и умный. И подобно богиням, славившим нового бога и подносящим ему амброзию и нектар, готова была Милодора славить Аполлона, но... кабы он славословия принимал. Молодой и прекрасный бог ее сам ей поклонялся.
Милодора, прошедшая через несчастливое замужество, через мезальянс, до сих пор вызывающий в ней смешанное чувство досады и гадливости, после того, как наконец овдовела, встречала в обществе немало поклонников: разных мастей чиновники, авантюристы-иностранцы, одетые с иголочки, офицеры, сверкающие золотом и серебром, красующиеся на балах расшитыми ментиками, был даже представитель августейшей фамилии, настоящий сумасброд, падкий на женщин (из уважения к его величеству Милодора ни при ком не поминала имени этого развязного типа, дальнего родственника государя); был граф Н., человек умнейший и чуткий, — возможно, именно он любил по-настоящему, желая своему предмету счастья с кем бы то ни было; был и красавчик фон Остероде, влюбленный в себя и любящий только через себя, ранимый и, кажется, невероятно ревнивый (ах! во что еще выльется эта его ревность!)... Но до Аполлона, пришедшего к ней, как свет нового дня, не было в жизни Милодоры человека, которому она могла бы написать словами поэта:
...Последнюю строку Милодора приписала от себя, вложила листик в конверт и позвонила в колокольчик. На звон явилась Марта.
Милодора удивленно взглянула на нее:
А где Устиша?
Марта взволнованно откашлялась:
Кажется, делает приборку у господина Карнизова...
Хорошо, — Милодора подвинула горничной конверт. — Отнесешь это к господину Романову.
Будет сделано, госпожа, — бледными пальчиками Марта взяла конверт.
Милодора улыбнулась:
И не в руки давай, а под дверь — будто весточку принес сквозняк... Знаешь, как это делается?
Знаю, госпожа, — Марта сделала книксен и серым воробышком упорхнула за дверь.
С некоторых пор Аполлон работал над «Идеями о природе».
Один из принципов, заложенных в этот труд, гласил, что природа любит движение и всякому прямолинейному движению предпочитает закручивание (термин Аполлона Романова); и всякое движение, воспринимаемое нами как прямолинейное, на самом деле тоже суть закручивание — вопрос в том, с какого расстояния на это движение смотреть. Примеров закручиванию — сколько угодно... Так: закручивается человеческий эмбрион; тому свидетельство — направление роста волос (закручивается нежный шелковистый пушок на щечках барышень, закручиваются вихры на затылках рекрутов — непослушные вихры, и образуются маковки), закрученная ушная раковина, закрученный кишечник (что Аполлон мог видеть на листах Холстицкого к анатомическому атласу Василия Федотова), закрученные круги кровообращения (о чем писал еще британец Гарвей в 1628 году в книге под названием «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных»)... Аполлон имел дерзновение полагать, что человеческий эмбрион растет и крепнет именно в процессе закручивания... И другие примеры повсюду: ветры, смерчи, воронки в воде. Также коконы насекомых. Астрономы говорят, что и небеса закручены. И течения в океанах — очевидный пример. И сама Земля крутится... Вращаются солнца и планеты... В мире все замешано. И замешан мозг — его извилины... И вот важная идея: будущее человеческой цивилизации — в закручивании. Закручивается пространство, закручивается и время. Возможно, прошлое соседствует с будущим, а настоящее — лишь тоненькая прослойка между ними...
В дверь постучали. Аполлон отложил перо.
Это пришла Устиша с уборкой. Аполлон вздохнул — эти уборки... они всегда не вовремя.
Работайте, работайте... Я тихонько, я не помешаю... — девушка громыхнула ведром.
Да уж можешь шуметь, — разрешил Аполлон. — Я знаю, что тебе трудно без разговору. У тебя природа такая... закрученная... — он откинулся на спинку стула и улыбнулся своим мыслям. — Если хочешь, я налью тебе чаю. Или кофе...
При этих его словах Устиша скривилась, и Аполлону показалась странной такая ее реакция.
Девушка не сказала ни «да», ни «нет». С минуту молча протирала пол в углу. Но молчать долго, видимо, было выше ее сил. И Устиша проронила:
Между прочим, об вас только что спрашивали.
Спрашивали? Кто? — Аполлон задумчивым взглядом блуждал по листкам рукописи.
Господин Карнизов интересовался...
Аполлон слегка нахмурился:
Было бы странно, если б господин Карнизов не интересовался мною или кем-либо в этом доме. Он от этого интереса живет, насколько я знаю.
Он и госпожой Милодорой интересовался. И в каких вы состоите отношениях...
Аполлон покачал головой и промолчал. Что тут было сказать! Показывать пальцем на недостойного и говорить, что недостоин, — так ли уж это умно?
Устиша не могла не говорить за работой:
Но то, что я видела сегодня, — сущий кошмар, — девушка надраивала сухой тряпкой и без того идеально прозрачное стекло. — Вы не поверите, Палон Данилыч! Господин-то Карнизов, оказывается, козлоногий!.. Я как увидела... Бог мой!
Аполлон удивленно вскинул брови:
Что значит козлоногий?
А то и значит — наяву...
Девушка, не оглядываясь на него, все щебетала: она только что от Карнизова; она натирала у него в зале паркет, а господин поручик, верно, думал, что она уже ушла, он сел на кровать и стал стягивать сапоги (вы не знаете, Палон Данилыч, он ведь никогда не снимает сапог!); Карнизов разулся, а Устиша все работала и вдруг услышала такой звук у себя за спиной, будто козье копытце стало на паркет; оглянулась и обомлела — и действительно, копыто...