Дьявольские наслаждения

– Нет, просто… трудно вообразить всех европейских влиятельных особ… – сквозь смех произнесла она.

Он чмокнул ее в нос, а она снова залилась смехом.

– Мадам, в чем причина вашего неподобающего поведения?

– В вас, милорд.

Он встал и подошел к окну, не позаботившись хоть чем-нибудь прикрыться.

– Очень благородно стоять на страже моей чести, – сказала Эмма уже тоном практичной, воспитанной леди. – Но подождем до утра.

– Ты уверена? Что-то мне подсказывает, что ждать нельзя.

Эмма извлекла из-под смятых простыней свои вещи и быстро оделась. Ничто не действовало так отрезвляюще на братьев и сестер Боскасл, как опасность. Эмма была в своей стихии, когда от нее кто-то зависел.

– Думаю, что нам надо потихоньку уйти…

– Поздно, – прошептал он, глядя в окно, через которое попал в комнату.

Эмма похолодела и подошла к нему.

– Ты о чем?

– Лестницы нет. Эта маленькая беспризорница меня надула.

Эмма высунулась в окно из-за его плеча.

– Беспризорница? – До нее не сразу дошло сказанное им, потому что даже сквозь одежду его близость волновала. – Господи, Эйдриан. Неужели ты вовлек в эту историю Харриет и она тебе помогла? Какое бесстыдство…

– Я хотел тебя увидеть. А попросить было некого. – Он смущенно пожал плечами и запустил руку в волосы.

Этот жест разбудил в Эмме материнские инстинкты. Сколько раз ей приходилось утирать братьям разбитые носы, перевязывать ссадины и чинить игрушечные мечи! Она приобрела ценный опыт в познании мужского характера и знала – необходимо щадить мужское самолюбие. В мужчине уживаются гордость и ранимость, трудно поддающиеся пониманию грубость и жестокость с доблестью и самопожертвованием. Она всегда требовала, чтобы братья умели за себя постоять, а при этом пряталась поблизости, чтобы прийти на выручку, если понадобится. Она заставляла их самим искать выход из опасных проделок.

И вот сейчас – невероятно, но это так – она противостоит тем самым мужчинам, которых всю жизнь опекала.

Эйдриан рассмеялся:

– Похоже, мне придется искать другой способ, чтобы скрыться.

– Ты смог бы влезть вон на то дерево? – с беспокойством спросила Эмма.

– Я и сонный мог бы на него влезть, – ответил он. – Но чем это мне поможет, когда внизу на скамейке сидит Дрейк и курит сигару?

– Дрейк? Ты уверен?

– Если только это не курящий в саду гном.

– Не помню, чтобы Дрейк когда-нибудь сидел под окном. Что прикажешь с тобой делать?

Эйдриан натянул рубашку и брюки.

– Я потихоньку спущусь вниз, а если меня заметят, то скажу, что только что вошел в дом.

Она покачала головой:

– Входить в дом без приглашения неприлично, и тебе никто не поверит.

Он поцеловал ее в макушку.

– Не более неприлично, чем то, что мы делали, поверь мне. Передай мне сапоги, дорогая. Что бы со мной ни случилось, это того стоит.

Покраснев, она нагнулась и сунула руку под кровать, но тут же оказалась зажатой между его ног. И они снова целовались. И с таким жаром, словно у них было полно времени, чтобы утолить страсть.

– Я ухожу. – Он, наконец, отпустил ее. – Но знай, это меня убивает. Я вернусь, как только улажу все с твоей семьей. Ох, Эмма, как же мне не хочется уходить!…

Она посмотрела на окно:

– Может, Дрейк уже ушел? Я проверю.

– А я проверю, что делается за дверью. Через пятнадцать секунд все стало ясно.

– Он еще там! – воскликнула Эмма.

– На лестничной площадке устроился Хэмм и, судя по всему, расположился на всю ночь, – угрюмо сообщил Эйдриан.

– Это ловушка. – Эмма прижалась спиной к стене. – Эйдриан, мы попали в ловушку Боскаслов.

Он огляделся:

– Здесь есть потайная дверь или каморка, куда я мог бы спрятаться?

– К сожалению, нет, – прошептала она.

– Твои братья каким-то образом прятались в свое время, ведь правда?

Она бросила на него сердитый взгляд.

– Сейчас ни к чему обсуждать эти прискорбные обстоятельства.

– А куда ведет эта дверь? – Эйдриан указал на гардеробную.

– Там спит моя служанка, но не смей туда входить. Ей сорок два года, и мужчин в своей комнате она никогда не принимала.

Он встал на колени и посмотрел в замочную скважину.

– Там уже двое мужчин и никакой служанки.

– Что? – Не поверив Эйдриану, Эмма сама посмотрела в глазок. – Господи, помоги! Это Грейсон и Уид.

Эйдриан выпрямился и печально рассмеялся.

– Выходит, это засада. Нам ничего не остается, как выйти к ним вместе. Путей к спасению нет. Девон наверняка сторожит у парадного входа.

Эмма поднялась с колен.

– Я скорее останусь в своей комнате до конца жизни, чем посмотрю в лицо братьям. Они превратят мою жизнь в ад, смакуя все подробности.

– Ты ни в чем не виновата, – попытался успокоить ее Эйдриан и кисло пошутил: – Порке подвергнусь я. Ты уж позаботься о моих достойных похоронах, хорошо?

Эмма побледнела, представив себе схватку в спальне между Эйдрианом и братьями. Ей остается лишь молиться, чтобы они сдержали свою ярость и вспомнили, что в доме живут ученицы, которых она, их наставница, предала. Скандал, в который она угодила, утром будет во всех подробностях известен всему Лондону. Эмма представила ликование Элис Клипстоун, когда та узнает, что ее соперницу уличили в любовной связи.

Но Эйдриан прав. Поймают их или нет, но украденная ночь любви того стоила. Любовь Эйдриана значила для нее больше, чем репутация.

Он – любовь ее жизни. И он нуждается в ней.

Эйдриан отошел от двери, и она последовала за ним.

– Ты ошибаешься, – тихо сказала она, – выпороть они захотят меня, в отместку. Ведь я постоянно их муштровала.

– Прости, я не понял? – Он с удивлением воззрился на нее. – Твои братья тебя?…

– Да нет же, не физически. Но мне придется выносить их насмешки всю оставшуюся жизнь. Этим подлецам больше всего хотелось поймать меня на чем-то запретном после тех нравоучений, какие я на них изливала. Я называла себя моральным оплотом семьи и вот…

Он схватил ее за руки:

– Эмма, это моя вина. Это я втянул тебя в эту историю. Скажи, ты захотела бы связать свою жизнь с кем-нибудь еще?

– Нет, разумеется. – Она горестно улыбнулась. – Хорошо. Мы встретимся с ними вместе. Мы будем смелыми…

Кто-то тихонько постучал в дверь ее апартаментов. Она охнула – ей сделалось страшно.

– Мне открыть? – спросил Эйдриан.

– Спрячься в шкафу и не выходи, пока я не велю, – прошептала она в ответ. – Может, мне удастся уговорить того, кто пришел, уйти.

Он горько рассмеялся:

– Ты думаешь, это поможет?

Она с трудом сглотнула слюну.

– Я думаю, что у Наполеона была большая возможность удрать с Эльбы, чем у тебя выйти отсюда незамеченным. – И храбро сделала два шага к двери.

Эйдриан очутился перед ней, прежде чем она успела ему помешать.

Он посмотрел ей прямо в глаза. Она выглядела такой спокойной и уверенной, что он на секунду заколебался. Хватит ли у него выдержки и дипломатичности? Да и его манеры оставляют желать лучшего. Но мужская гордость победила, и он открыл дверь.

Глава 15

Хит вошел в комнату служанки, откуда вела дверь в покои Эммы – там, в тесной каморке нетерпеливо топтался Грейсон.

– Что-нибудь интересное заметил?

– Да. Перед окном скрипучая половица.

Хит усмехнулся.

– Влюбленных голубков видел?

– Нет. – Грейсон потянулся. – А где наши дамы?

– Беседуют в гостиной. Кстати, Джейн тоже там.

– Джейн? А-а, понятно. Видно, она советуется по поводу новых туфель.

– Пусть будет так.

– Ты о чем?

– Ни о чем. Просто у меня предчувствие. Если наши женщины собрались вместе…

– Но все пути Эйдриану отрезаны. Разве не так? – Грейсон довольно улыбнулся. – Он не может уйти из дома незамеченным. Мы охраняем все выходы.