Дьявольские наслаждения

Задумавшись, Эйдриан врезался прямо в вазу с каким-то растением, стоящую на мраморной подставке около двери. Эмма вскочила, глядя на него широко раскрытыми блестящими глазами.

– Вы!

– Господи, Эмма. – Эйдриан успел поймать горшок с английским плющом, прежде чем он разбился об пол, и осторожно поставил его обратно. – Пожалуйста, что угодно, только не кричите.

– У меня нет ни малейшего желания кричать, поскольку это бесполезно. – Она вгляделась в его лицо. – Если ваше появление связано с уроками по этикету – в чем вы крайне нуждаетесь, – то я порекомендую вас одному французскому графу, приятелю Девона. Насколько мне известно, он с большим удовольствием учит англичан изящным манерам.

Он подвел ее обратно к дивану.

– Дорогая, мне наплевать на мои манеры. Они никогда меня не занимали.

– Это очевидно. – У нее слегка дрогнул голос, выдавая волнение.

Его руки легли ей на плечи.

– Я пришел сюда только с одной целью.

– Эйдриан Раксли, если вы сию секунду не уйдете…

– Я обожаю вас, – сказал он, склонив к ней лицо. – И хочу, чтобы вы стали моей женой. Эмма, пожалуйста, положите конец моим страданиям. Вы тоже это чувствуете? Нет, не отвечайте. Я и так знаю.

Он – кондотьер, не привыкший упускать момент, поэтому воспользовался ее замешательством и, прежде чем она успела сказать хоть слово, поцеловал ее, прижав к себе так крепко, что она не могла пошевельнуться, а тем более вырваться из его объятий. Стоило ему коснуться ее губ, как он ощутил, что ее тело расслабляется.

Зная Эмму, он понимал, что времени полностью сломить ее сопротивление у него мало. Но ему необходимо услышать ответ. Сердце бешено стучало. Он провел ладонью по ее волосам, распутал прядку и погладил теплую кожу затылка.

Она чуть отвернула голову, и его губы переместились ей на щеку.

– Вы делаете мне предложение? – спросила она тихо, но отчетливо.

– Да. – Он засмеялся, чувствуя себя таким счастливым, как никогда в жизни. – Да!

Глаза Эммы пытливо смотрели на него, боясь подвоха. Наверное, он выглядит глупо, но ему все равно – лишь бы она согласилась.

– И об этом вы хотели со мной поговорить? – спросила его недоверчивая маленькая учительница, наставница, без которой он не может существовать. – Почему же вы раньше об этом не сказали?

– А когда у меня была такая возможность? – удивился он. – Я шел за вами до галантерейного магазина, надеясь, что смогу хотя бы намекнуть об этом, но увидел там Хита – он выбирал носовые платки. Сами понимаете – неблагоприятный момент для того, чтобы сделать предложение.

Эмма с досадой покачала головой:

– Они все знают. И нам несдобровать, если нас застанут вместе.

– Давайте сбежим.

– Сбежим? Сейчас?

Он провел пальцем в перчатке по ее губам, потом по подбородку и задержался в ложбинке на груди.

– Почему нет?

– Вы хотите, чтобы братья ловили нас по всей Англии? Это был бы ад, а не медовый месяц. А какой ущерб я нанесу академии? Нет, у нас будет подобающая свадьба или не будет никакой.

Он улыбнулся. Теперь палец терся о ее грудь, а сосок твердой бусинкой уперся ему в ладонь.

– Значит, вы согласны?…

– Разве я согласилась? – Она подняла на него взгляд.

Глаза Эйдриана, такие теплые, ласковые… Он медленно распустил завязки на лифе пеньюара, и в вырезе показалась обнаженная грудь.

– Вы согласились, – произнес он.

Она прикрыла руками набухшие розовые соски. Дыхание участилось.

– Но мои братья…

– Поцелуйте меня, Эмма. – Он опустился на диван, усадил ее на колени и глухим голосом попросил: – Обнимите меня за шею. Мне необходимо, чтобы вы меня поцеловали.

Она поймала ладонью полу его плаща. Ему показалось, что она хочет его оттолкнуть. Нет, он ошибся. Наоборот – она тянет его к себе. Слава Богу!…

Их поцелуи, жадные, требовательные… Эйдриан знал, что такое страсть, знал, как возбудить женщину, как удовлетворить и как продлить ей наслаждение, пока она сама не попросит остановиться.

Эмма откинула голову на спинку дивана, ее расслабленное тело влекло к себе. Она положила руку ему на колено. Его тело напряглось от прилива желания, плащ давил своей тяжестью Эйдриан пытался скинуть его, но вдруг ощутил на плечах ее руки – она помогала ему. Он прикрыл глаза, дыхание с трудом вырывалось из груди.

– В ту первую ночь я все испортил. Я воспользовался вашей слабостью, хотя и не нарочно.

– Вы это признаете?

– Да, к моему стыду.

– Принимаю ваше извинение. – Голос прозвучал сдержанно, но ее тело не было так сдержанно и прильнуло к нему.

– Это скорее не извинение, – пробормотал он, – а предупреждение.

Она вздрогнула.

– Предупреждение? Он глубоко вздохнул.

– На этот раз все будет по-другому – я ничего не испорчу.

– Эйдриан…

– Но вы же не станете убеждать меня, что это неприличное поведение для мужчины и женщины, которые собираются пожениться…

– Ради Бога, хватит извиняться. Я не хочу больше слов.

– Тогда я перейду к действиям, – заявил он, и глаза у него радостно засветились.

– Если вы сейчас же не дотронетесь до меня, лорд Волк, – прошептала она, снимая плащ с его плеч, – то я посрамлю само понятие этикета.

Он застонал от восторга.

– Как ваш будущий муж, я более всего хочу удовлетворять ваши желания. Дам следует пропускать вперед, не так ли? Видите – я кое-что усвоил…

Рука в перчатке оказалась у нее под пеньюаром и решительно заскользила по лодыжке, голому колену к животу. Ей стало трудно дышать.

– Перчатки, милорд, – прошептала она, откинув голову на подушку. – Джентльмен должен снять перчатки, прежде чем интимно коснуться дамы.

– Это непререкаемое правило из вашего учебника? – Обтянутые кожаной перчаткой пальцы продолжали свой путь. – А может, вы с ходу придумываете новые правила?

– Эйдриан, – выдохнула она, чувствуя его указательный палец у себя внутри, – это…

Он склонился над ней.

– Я никогда не следую написанному. Я действую интуитивно, как зверь, так что простите.

И вот уже второй палец последовал туда же. У Эммы расширились глаза, плечи выгнулись назад. От прикосновения его пальцев в кожаной перчатке у нее внутри все сжалось.

– Это… это некультурно. Я даже не знаю, как это называется.

– Я тоже не знаю, но мне это очень нравится. Предлагаю вам не спешить с определением.

Она положила руку на его крепкое запястье. То желание, которое сейчас охватило ее, оно нездоровое, пагубное… Но сердце подсказывало ей, что это не так, что в этом нет ничего дурного.

– Сколько я должна ждать? – вырвалось у нее.

Он поднял подол пеньюара. Рука тяжело легла между ее ног. Золотистые завитки скрывали лоно от его хищного взгляда.

Он ослеплен любовью, околдован. Чтобы стать ее любовником, он готов на коленях просить ее об этом. Неужели он, человек, которого молили о пощаде, навсегда вложит шпагу в ножны и посвятит жизнь ей, лишь бы она ему это позволила?

– С той ночи, когда мы впервые оказались вместе, не было момента, чтобы я не думал о вас, – хриплым голосом произнес он.

У нее вырвался довольный вздох, и это его приободрило.

Эйдриан не спеша развязал остальные ленточки на пеньюаре Эммы, а она и не пыталась его остановить. Тонкая ткань соскользнула вниз, обнажив грудь с розовыми налившимися сосками.

– Эмма! – восторженно выкрикнул он. Аристократическое лицо, распущенные волосы…

Она похожа на грациозную наложницу. Эйдриан боялся, что у него от возбуждения вот-вот лопнут брюки.

«Не спеши, – приказал себе он. – Ей нужно время. Не повтори прошлой ошибки».

– Я стараюсь сдерживаться, – сказал он, – но мне это не очень удается.

– Мой дикий Волк…

– Укротите меня, Эмма!…

– Зачем? – шепотом спросила она. – Иногда и леди может оценить буйство стихии. Гроза в горах. Дождь на летнем пикнике. Герцог, который не следует установленным правилам…

От безумного стука сердца Эйдриану стало больно дышать. Напряжение охватило все тело, воздух сгустился, пах сдавило. Господи, эта женщина сводит его с ума!…