Страница 6 из 11
– Привет-привет, – буркнул дорогой супруг. – Там точно никаких магических следов?
– Возле убитого – никаких, – кивнул Шпикачка. – Если что и было, давно развеялось или умело замаскировано. Вскрытие покажет, применялась ли магия непосредственно к покойнику. Там колдовству не спрятаться, не скрыться…
Я быстренько припомнила основы, которые любезный муж вдалбливал в меня… ох, давненько это было! Но вдолбилось мертво. Магическое воздействие на человека бывает внешнее опосредованное, внешнее непосредственное, внутреннее опосредованное, внутреннее непосредственное, комбинированное. Первые две категории… контактное и бесконтактное, личное и безличное, последнее делится на всеобщее и категориальное… Ладно, все вспоминать – голова отвалится. Смысл в том, что покойнику не свалился на голову заколдованный кирпич (внешнее опосредованное), не шарахнуло молнией (непосредственное) и не залепило рот и нос выколдованной магом черной икрой (комбинированное).
Или смысл в том, что Клустик этого не отследил.
Как я люблю гадания – кто б знал… Впрочем, есть знающие. Мой дражайший, к примеру. Он их тоже любит. Нежно и трепетно.
– То есть меч не заколдованный? – уточнил Роннен.
Клустициус тяжко вздохнул:
– Ну уж вам-то, господин Крим, я могу и не рассказывать, сколько сил тратится на заговаривание холодного железа. И сколько денег нужно вложить в ингредиенты для подобной работы. Какой дурак после этого оставит столь ценное оружие в чужих руках?
– В чужой голове, – не удержалась я.
– Да хоть в чужой… извините, госпожа, увлекся. Но я проверил на всякий случай. Меч чистый.
– И засветили парню между глаз. То есть толком не знают. Может, действительно совпадение? – пробормотала я тихонько, так, чтобы слышал только муж.
– Знаешь, солнышко, оружие такого качества и без наговоров в чужой башке обычно не оставляют.
Мой супруг – столичная штучка. Оклад начальника стражи небольшого провинциального городка до сих пор вызывает у него недоумение, сопоставимое разве что с его удивлением местной дешевизной продуктов и одежды. Это не мешает ему жмотничать при начислении мне заработной платы (деньги казенные, и вообще – жена не должна получать больше мужа. Я и так, по мнению благоверного, бессовестно граблю несчастную городскую казну). Но когда речь заходит о его собственных доходах… в общем, доходами он их до сих пор не считает. Посему семейным бюджетом распоряжаюсь я. Так проще.
Как Роннен Крим попал в эту глушь – отдельная песня. Как мы с Ронненом повстречались – вообще отдельная Песнь песней. Но мне сейчас не до сладкоголосья. Оружие муж оценить может, и если он говорит, что сталь качественная, а следовательно, дорогая – кто я, чтобы спорить? Эксперт по холодному оружию в семье он. Иногда я даже жалею, что в этом мире нет «калашниковых» и «макаровых». Но вспоминаю здешнюю магию – и перестаю жалеть. Сюда еще огнестрельную гадость – и будет тотальный армагеддец. А так – выживаем потихоньку.
По пустырю, где случилась трагедия, порхали две почти неразличимые в дневном свете фигуры. Горожане или не замечали их, или старательно делали вид, будто не замечают. Кто-то держался за амулеты, быстро проходя мимо, кто-то совал в карман дулю – известный оберег от сглаза. Ну-ну, а то я не вижу, где у вас, уважаемые, карманы оттопыриваются…
Все знают, что мы с мужем «из этих».
Эх, знали б они, как я в «эти» попала…
В другом мире, семь лет назад
Чем дольше я смотрела на Айсуо, тем больше осознавала: врут все о призраках. В частности, о том, что нематериальное не может поглощать материальное. Этот призрак на моих глазах пятьдесят грамм водки тяпнул, а затем плюшки с сахарной пудрой умял так, будто умер в Поволжье в начале прошлого века. Или в Африке, в любое время, если верить газетам.
И чай тоже… убывал. С пугающей скоростью.
Меч я пронесла, обернув в «N-ский рабочий» – нашу борзописалку городского масштаба. На всякий случай паковала передовицами кверху, чтоб уж точно отбить охоту к рассматриванию свертка.
Айсуо же вернулся к своему… хм… материальному носителю довольно быстро. Однако, уловив безумный взгляд наркоши из подворотни, взмыл в небо. Я потопала дальше, не особо вслушиваясь в истошные вопли: «Жертва… Ментов… Кровавая… и ходит рядом… ик… на-по-ми-на-ет! О судьбе своей… ик… кровавой!»
Блин, парень, знал бы ты, насколько твой бред близок к истине!
В магазин призрак со мной не залетал, бабушки у входа в подъезд его тоже не засекли – чудеса конспирации налицо. В квартире же Айсуо высунул из стены чуть виноватую мордочку – я дернулась и демонстративно полезла за валидолом. Мальчишка, похоже, не понял, но вылез полностью и отрапортовал, куда дел труп и что с ним сделал. Половина доклада состояла из знакомых слов в незнакомом значении – «выбросы энергии», «узел вероятностей», «дорога иллюзий»… Но кое-что я сообразила безо всякой магии – мальцу плохо. Его трясет, плющит, колбасит и пельменит.
Мне было ненамного веселее, посему и родился немного сумасшедший вопрос:
– Ты как, спиртное потребляешь?
– Не знаю… – захлопало ресницами мое горе-приобретение.
– Ну, сейчас и узнаем. Пошли, хряпнем по сто за помин души…
Я налила три стопки, одну прикрыла куском черного хлеба. Подумала и отлила чуток водки, предназначавшейся Айсуо. Все-таки по виду несовершеннолетний.
Что, Яна, убивать можно, спаивать нельзя?
Да. Нельзя. Убивать тоже нельзя, но он же сам…
Выпили. Призрак закашлялся, я подсунула ему заранее выловленную из недр кулька плюшку. Больше наливать не стала. Пошла ставить чайник. Водка пошла Айсуо на пользу – слегка расслабился. Сейчас бы еще развести его на пьяные слезы – и полегчает.
Меня б кто на них развел…
Парень опасливо на меня косился, однако ел, пил и вообще был похож на подростка, которому чего-то страшно нужно сказать, но реакции взрослого он боится, потому и елозит по табуретке, пытается сообразить, как завернуть разговор в нужное русло. Я бы ему помогла, но вот незадача – понятия не имела, что данному подростку нужно. Может, человеческое жертвоприношение каждую вторую пятницу?
– Госпожа хочет закончить ритуал? – наконец решился Айсуо.
Замечательный вопрос. Человеческое жертвоприношение, похоже, становится актуальным.
– Ритуал чего, горе ты мое луковое?
– Ритуал подчинения меча… – парень запнулся, посмотрел на меня непонимающе. Я ответила ему тем же.
– Это тоже магия?
– Ну да. Магия крови. Пока по крови я подчинен прежнему хозяину.
– Он же мертвый.
– Но его родичи живы. И если они захотят вызвать меня и допросить… – Парень содрогнулся, но храбро продолжил:
– Я понимаю, госпожа, что этим предаю лорда Дейвина, да и вас подставляю, ведь кровь ощутит, когда от нее отрывают принадлежащее ей. Просто… – Айсуо судорожно сглотнул.
Все правильно, малыш. Все верно. Просто Дейвин мертв, а ты жив и хочешь жить дальше. А допрос, похоже, приведет исключительно к неприятностям.
– Они спросят, госпожа, и я отвечу. Там есть… мастера. Они спросят, я отвечу… про вас тоже. И тогда лорда Дейвина захотят похоронить согласно обычаю, с оружием в руках. Он ведь пал в битве…
– Ясно. Что нужно делать?
Похоже, ко мне придут все равно. Так почему не оказать услугу мальчику? Может, проживет чуть дольше. Я не в курсе, что там за жизнь у призраков, но раз Айсуо хочет ее продлить – значит, не настолько все паршиво.
Мальчишка недоверчиво на меня покосился:
– Госпожа не знает?
– Понятия не имеет. Здесь магии нет. – Да, директор стадиона из анекдота мог бы мною гордиться.
– Нам просто нужно отведать крови друг друга…
Я хмуро поинтересовалась:
– Ты всерьез уверен, что я сумею прокусить меч?
Айсуо тихо рассмеялся:
– Похоже, у вас тут и впрямь не знают о магии крови ничего… Возьмите меч, госпожа.
Я выудила злополучную железяку из недр «N-ского рабочего».