Когда приходит тьма

Эбби вспыхнула до корней волос:

— Не понимаю, на что вы намекаете.

Данте плавно опустился перед Эбби на колени и провел кончиками пальцев по ее щеке. Они были прохладными. Можно даже сказать, холодными. Но от этого прикосновения Эбби бросило в жар.

— О, я уверен, что вы все прекрасно понимаете. Помнится, на этом столике стояла дорогая китайская ваза династии Мин. Куда она делась? Вы ее кокнули или украли, любовь моя?

Проклятие! Он заметил отсутствие вазы. Эбби лихорадочно пыталась придумать какую-нибудь правдоподобную версию ее исчезновения, но не могла. К несчастью, она не умела лгать и изворачиваться.

Кроме того, ей мешали думать его прикосновения. У Эбби путались мысли.

— Не называйте меня так, — растерянно пробормотала она, пытаясь скрыть свое смущение.

— Как? — приподняв бровь, спросил Данте.

— «Любовь моя».

— Почему?

— Я не ваша любовь.

— Ну, это пока.

— И никогда ею не буду.

— Ну-ну. — Данте провел пальцем по ее губам. — Вам никогда не говорили, что опасно искушать судьбу? Она может отомстить вам за это.

— Даже если мы проживем миллион лет, я никогда не стану вашей любовью.

— Я умею ждать.

Эбби стиснула зубы, чувствуя, как его пальцы скользнули по изгибу ее шеи и двинулись дальше, в открытый ворот хлопчатобумажной рубашки.

Он играл с ней, как кошка с мышью! Черт побери, похоже, этот парень готов ухлестывать за всем, что движется. И даже за тем, что не движется.

— Осторожно, — предупредила Эбби. — Если подобные игры укорачивают жизнь, я не желаю в них играть.

Данте издал смешок и убрал руку.

— Вы прекрасно знаете, Эбби, что придет время и вы не сможете сказать мне «нет». В тот день я заставлю вас кричать от наслаждения.

— О Боже, какое самомнение! Да вы просто самовлюбленный болван!

На губах Данте заиграла озорная улыбка.

— Неужели вы думаете, что я ничего не замечаю? Не замечаю взглядов, которые вы бросаете на меня украдкой? Не обращаю внимания на то, как вас бросает в трепет, когда я прохожу мимо? Не знаю о тех снах, которые досаждают вам по ночам?

Это ж надо какой зазнайка! Эбби едва сдерживала смех. Может быть, следовало залепить ему пощечину, чтобы спустить на грешную землю?

— Послушайте, идите, куда вы шли! На кухню, в туалет, в ад… Или вы уже забыли, куда направлялись?

Странно, но по лицу Данте пробежала тень. Однако через мгновение он снова язвительно улыбнулся:

— Не надо посылать меня в ад, дорогая, я знаю туда дорогу. Меня задолго до вас осудили вечно гореть в его огне. Именно поэтому я здесь.

Горечь, звучавшая в его голосе, удивила Эбби. Чего не хватает этому парню? Кажется, у него есть все, о чем только можно мечтать. Внешность и манеры плейбоя, шикарный дом, дорогая одежда, серебристый «порше», милая, сладкая мамочка, достаточно молодая и красивая, чтобы возбудить мужчину. Одним словом, Данте в шоколаде. В отличие от Эбби.

— Ну да, конечно, вы так сильно страдаете. Мое сердце просто разрывается от жалости к вам, — сказала Эбби, выразительно поглядывая на его шелковую рубашку, которая стоила столько же, сколько весь ее гардероб.

Глаза Данте вдруг вспыхнули серебристым огнем, от которого, казалось, накалился воздух.

— Не говорите о том, чего не знаете, любовь моя.

Эбби нутром чуяла, что, несмотря на обаяние, Данте очень опасен. Только кретины играют с огнем, не боясь обжечься.

Правда, когда дело касалось отношений с мужчинами, на лбу Эбби, казалось, загоралась надпись: « Полная дура».

— Если вам не нравится находиться здесь, почему вы не уедете? — спросила она.

Данте прищурился и посмотрел ей прямо в глаза:

— А вы почему не уходите отсюда?

— А я здесь при чем?

— Здесь страдаю не только я. Признайтесь, вам тоже плохо. С каждым днем вы становитесь все более блеклой и вялой, как будто печаль и разочарование гложут вас изнутри.

Эбби едва не рухнула от этих слов. Данте оказался проницательным. Эбби и не думала, что кто-нибудь замечает ее подавленное состояние. Она ото всех скрывала печальные мысли о своей ненужности и никчемности. Ей казалось, что она состарится, так и не найдя ни своей дороги в жизни, ни человека, с которым могла бы связать судьбу.

— Вы ничего не знаете обо мне.

— Я вижу, что вы заперли себя в тюрьме. Почему вы сидите за решеткой, когда можете легко выйти на свободу?

Эбби невесело засмеялась. Легко? Нет, она все же переоценила степень его проницательности.

— Потому что мне нужна эта работа. В отличие от вас у меня нет щедрого любовника. Некоторые люди вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь.

Судя по всему, слова Эбби ничуть не обидели Данте. В его глазах вспыхнули веселые искорки.

— Вы считаете, что я альфонс и нахожусь на содержании Селены?

— А разве это не так?

Он пожал плечами:

— Наши отношения намного сложнее, чем вам кажется.

— О да, конечно, быть игрушкой богатой, гламурной женщины — дело непростое.

— Именно поэтому вы стараетесь держать меня на расстоянии? Вы думаете, что я сплю с Селеной?

— Я держу вас на расстоянии, потому что вы мне не нравитесь.

Он наклонился. Его губы почти касались губ Эбби.

— Я могу не нравиться вам, моя сладкая, но вы меня хотите.

У Эбби затрепетало сердце. Она боялась, что поддастся искушению и припадет к губам Данте. Поцелуй, всего лишь один поцелуй… О, как бы это было здорово! Соблазн был велик, но ей удалось справиться со своими желаниями. «Нет!» — твердо сказала себе Эбби. Она не хотела становиться игрушкой Данте.

— Знаете, Данте, в свое время я… — начала она, но тут дом вздрогнул от страшного взрыва.

У Эбби потемнело в глазах, и она упала навзничь.

Некоторое время она неподвижно лежала на спине, глядя в потолок. Ей казалось, что он сейчас рухнет на нее. Но к счастью, этого не произошло.

Эбби не понимала, что случилось. Что это было? Землетрясение? Взрыв газа? Конец света?

Повернув голову, она увидела, что со стен упали картины, а все столики в вестибюле перевернуты. Теперь никто не обвинит ее в том, что она разбила дорогущую китайскую вазу… Осколки фарфора вполне вписывались в общую картину.

Эбби тряхнула головой, пытаясь избавиться от звона в ушах. «Я жива, и это хорошо», — успокоила она себя. Пара синяков на ее теле, полученных при падении, можно в расчет не принимать.

До ее слуха вдруг донеслось дикое рычание, от которого волосы встали дыбом. О Боже, что это?

С трудом поднявшись на ноги, Эбби огляделась вокруг. Как ни странно, в вестибюле было пусто. Эбби не увидела ни дикого зверя, ни сумасшедшего с ножом, ни Данте.

Нахмурившись, она направилась к лестнице. У нее тряслись колени, мысли путались. Куда делся Данте? Может быть, его отбросило взрывом в другое помещение? Или он растворился в облаке дыма?

Боже, какая чушь лезет ей в голову… Эбби прижала ладони к вискам. Кажется, она сходит с ума. Должно быть, на какое-то время она потеряла сознание. Это обстоятельство все объясняло. Данте наверняка пошел посмотреть, что случилось, или решил позвать на помощь соответствующие службы.

Эбби должна убедиться в том, что Селена не пострадала.

С трудом переставляя ноги, Эбби поднялась по широкой мраморной лестнице и двинулась по коридору в восточное крыло дома, где находились комнаты Селены. Дверь в ее покои была распахнута настежь.

Переступив порог, Эбби задохнулась от ужаса.

В комнате царил жуткий беспорядок. Здесь, как и внизу, все было перевернуто с ног на голову. На полу валялись упавшие со стен картины, сломанная мебель, разбитые безделушки. Но кроме того, стены в комнате были черными от копоти, а кое-где виднелись горстки пепла. Из оконных рам вылетели стекла.

В центре комнаты Эбби увидела Данте. Он стоял на коленях рядом с лежавшим на полу безжизненным телом.

— О Боже, Селена… — прошептала Эбби и зажала рот рукой.

Данте резко поднял голову и мрачно посмотрел на Эбби, только сейчас заметив ее присутствие. Он был смертельно бледен, а его серебристого цвета глаза лихорадочно горели.