Страница 47 из 183
приготовленный блок.
Сарафан кистью свободной правой руки зафиксировал на запястье левой своей руки кисть правой руки
противника, заблокировал ее. Теперь Боксер был в капкане, из которого вырваться не мог, тогда как Сарафан мог
сломать ему руку в двух местах или сделать растяжение. Он решил сделать последнее. Боксер позорно
повалился на пол.
Сторонники Боксера попытались наброситься на Сарафана с целью защиты чести товарища, но момент был
ими упущен.
У Сарафана и подоспевших его сторонников в руках были колющие предметы, да и соотношение было в его
пользу. Он с ножом в руках во главе своей кодлы уверенно зажал их в угол.
— Кто из вас хочет еще поболтать со мной?
Ответом было гробовое молчание. Сарафан знал из бесед с Серым, с какой группировкой имел дело, а
поэтому без вступления начал:
— Я знаю, вы — шустрые ребята, но, дорогие мои рэкетиры, у нас в зоне свои законы, и если вы на воле их
подзабыли, то не моя вина. Навести порядок в нашей хате я уполномочен паханом. Ему, конечно, виднее, кому
можно поручать такую деликатную миссию. Ваш горе-Боксер подошел ко мне, нахамил, угрожал, а когда я
попытался продолжить с ним беседу, ударил. Вы видели? — потребовал он ответа от каждого противника, не
сводя с него глаз до тех пор, пока не получал от него утвердительного ответа. — То-то же! — успокаиваясь, сказал Сарафан. — За такое неуважение и вам не мешало бы ребра помять, но, честно говоря, вы меня сегодня
подутомили, ограничусь беседой. У нас, у воров, существует один закон, как в зоне, так и на воле. Мне ли
говорить полосатикам такую истину? Оказывается, ее надо не втолковывать, а вталкивать в дырявые чердаки
насильно.
Его слова потонули в общем одобрительном гуле. Они были поддержаны даже недавними противниками.
— От всех требовать соблюдения воровского закона бесполезно, — продолжал Сарафан. — У нас, как на
городской свалке, можно найти золото, серебро и разную погань типа Фили и ему подобных козлов, петухов, красных шапочек, «голубых», но мы не должны им уподобляться. Некоторые сейчас думают, вот раздухарился, все равно обломается. Я же говорю раз и больше повторяться не буду: такой порядок будет не только в нашей
бригаде, но и во всем отряде.
Подойдя к Боксеру, который потирал поврежденную правую руку, Сарафан примирительно сказал:
— Сделай вывод для себя, если в голове у тебя есть стержень, возможно, в будущем мы еще и подружимся.
Боксер ничего ему не ответил, а обиженно отвернулся.
«Ничего, дорогой, обортую, будешь еще в моей стае летать», — уверенно подумал Сарафан.
Не все зеки, находившиеся в бараке, были согласны с его рассуждениями. Многие могли в пользу
противоположного мнения привести свои убедительные аргументы, но они были разобщены, были не так
агрессивны, а поэтому свою точку зрения на жизнь не высказывали, а предпочитали отмалчиваться до поры до
времени.
Ложась спать, Сарафан понял, почему Тихий уполномочил его навести порядок в бараке.
Глава 34
Работа заведующим баней оказалась несложной, но хлопотной.
Вновь подобранный коллектив — операторы котельных установок, работники прачечной — имели по
нескольку профессий, а сантехником работал бывший инженер, поэтому они в Сарафановой практической
помощи не нуждались, так как знали свою работу лучше него.
По указанию шефа Сарафан должен был своими силами пристроить к бане сауну. Администрация лагеря
брала на себя обязательство обеспечить стройку необходимыми материалами.
Среди операторов котельных установок у Сарафана был бывший прораб-строитель. С ним и бывшим
инженером Сарафан обговорил фронт предполагаемых работ.
Сидя в своей каморке, служившей ему кабинетом, Сарафан думал, как и с чего начать выполнение указания
шефа.
Телефонный звонок прервал его размышления.
Подняв телефонную трубку, он услышал и узнал голос начальника отряда.
— Слушаю, гражданин начальник, — представился Сарафан.
— У нашего кассира потерялся ключ от сейфа. Ты не сможешь открыть нам сейф?
— Гражданин начальник, меня сюда упрятали ни за что. Я сейфы вскрывать не умею.
— А если я тебя сильно попрошу.
— С удовольствием бы выручил вас, но такому ремеслу не обучен.
— Жаль! — услышал Сарафан слово шефа, прежде чем между ними прервалась связь.
«Волчара, хотел меня на мякине провести, — самодовольно подумал Сарафан, покидая каморку. — Пойду с
Валетом поделюсь последней новостью», — решил он, направляясь в котельную.
Часа через два в котельной Сарафана разыскал Тихий. Обменявшись рукопожатиями как старые знакомые, они прошли в «кабинет» Сарафана, где пахан поведал ему:
— Наш хозяин любит поволочиться за смазливыми бабенками. Вчера прихватил он кассиршу на природу, а
она там ключи от сейфа потеряла. Сейчас ребята меняют замки в дверях кассы, а сейфу никто ума не даст.
— Скажи им, пускай автогеном режут, — предложил Сарафан.
— Документы боятся уничтожить и повредить.
— Игорь Николаевич, вы меня приехали фаловать?
Тихий утвердительно кивнул головой.
— Ты же знаешь, я не в признанке, и вдруг ты меня на такое дело толкаешь!
— Хозяин сказал, что будет нашим должником и ловить тебя ни на чем не собирается.
— Ему верить можно?
— Какие они между собой скоты, нас не касается. У хозяина тяжело добиться согласия, но если обещал, то
слово всегда сдерживал. Сам понимаешь, сильно за него ручаться не могу, но давай поможем.
— У меня инструмента нет, — сдаваясь, сообщил он Тихому.
— Хозяин имеет в своем музее целый арсенал воровского инструмента, там все найдешь.
Выходя из бани, Тихий пояснил Сарафану:
— Если мы в пустяках, не затрагивающих наши интересы, не будем с ними контачить, то причиним себе
только вред.
На оперативном УАЗике кум доставил Сарафана в контору, где полковник Долгошеев предоставил Сарафану
необходимый ему инструмент и, выпроводив посторонних из кассы, предложил Валету приступить к работе.
— Петр Алексеевич, вы знаете, что медвежатники народ суеверный, а поэтому в присутствии посторонних не
работаем.
— Я же не посторонний, — грубо возразил Долгошеев.
— При вас у меня работа не получится, — осторожно, но вместе тем настойчиво повторил Сарафан свою
просьбу.
— Ну черт с тобой, пускай будет по-твоему, — покидая помещение кассы, недовольно пробурчал он.
Оставшись в кассе один, Сарафан закурил и не спеша стал осматривать сейф. Внешне сейф был похож на
деревянный шкаф с разными узорами и канделябрами по его краям.
Сейф был немецкий, старинной работы знаменитой фабрики «Братья Шульц».
Минут через сорок Сарафан позвал Долгошеева, который, увидев открытую дверку сейфа, воскликнул
удивленно:
— Уже готово!
— Механизм замка заржавел, не мешает смазать маслом.
Похлопав по дверке сейфа ладонью, Долгошеев предположил:
— Сантиметров двенадцать будет толщина.
— Не меньше, — согласился с ним Сарафан.
— А все же добрые вещи раньше делали, не то, что сейчас, — резюмировал он.
— Сейчас делают лучше, — возразил Сарафан.
— Ты так думаешь? — улыбнувшись, пошутил Долгошеев.
— Мне можете верить.
— Авторитетам надо верить, — согласился Долгошеев. — Будем считать, что я твой должник. Куда, зачем
везли, не трави, что сказать любопытным, не мне тебя учить... Честно говоря, я думал, что ты оговоренная птаха, и сомневался в правильности приговора в отношении вас...
Увидев в глазах Сарафана беспокойство, он, похлопав его рукой по плечу, продолжил:
— Я сказал просто так, между нами, мальчиками, говоря, и ни к какому делу оно не имеет отношения.
Спасибо тебе, что порядок навел в бараке, — серьезно поблагодарил его Долгошеев.
— Стараюсь, гражданин начальник, смотришь, когда-нибудь все вами зачтется...