Выбор

Николас Спаркс

Выбор

Посвящается Льюисам— Бобу, Дебби, Коди и Коулу, а также моей семье.

ОТ АВТОРА

Буду говорить честно: иногда мне нелегко выражать благодарность по той простой причине, что моя писательская жизнь благословенно стабильна, а это в наши дни порой кажется чем-то необычным. Когда я вспоминаю свои ранние книги — например, «Послание в бутылке» или «Спасение» — и перечитываю вступления к ним, то вижу имена людей, с которыми работаю и поныне. У меня все те же литагент и редактор, а еще обозреватель, юрисконсульт, специалист по рекламе, дизайнер и продюсер, сделавший несколько экранизаций. Все они заслуживают признательности.

Конечно, я, по своему обыкновению, начну с благодарностей в адрес Кэт, моей жены. Мы женаты восемнадцать лет, и нас многое объединяет: пятеро детей, восемь собак, шесть переездов (в трех разных штатах), трое очень грустных похорон, двенадцать книг и прочее. С самого начала меня кружило в водовороте событий, и я не могу представить себе ни одного из своих приключений без участия Кэт.

Мои дети — Майлз, Райан, Лэндон, Лекси и Саванна — растут медленно, но верно; я горячо их люблю и горжусь ими.

Тереза Парк, мой представитель в «Парк литерари групп», — один из моих ближайших друзей и удивительный человек. Умная, обаятельная и добрая, она — сущее благословение, и мне приятно благодарить ее за все, что она сделала.

Джейми Рааб, мой редактор в «Гранд сентрал паблишинг», также заслуживает благодарности. Она правит рукописи в надежде максимально улучшить их, и слава Богу, что Джейми не изменяет мудрость и интуиция, когда дело касается моих романов. Я счастлив, что удостоился чести называть ее своим другом.

Дениза Ди Нови, продюсер фильмов «Спеши любить», «Послание в бутылке» и «Ночи в Роданте», — моя лучшая приятельница в Голливуде, и я с восторгом жду очередного приглашения на съемочную площадку хотя бы потому, что это шанс увидеться.

Дэвид Янг, новый исполнительный директор «Гранд сентрал паблишинг», — не только мой друг, но и человек, который заслуживает всяческого уважения хотя бы за то, что мирится с моей отвратительной привычкой сдавать рукопись в последний момент. Прости меня за это!

Дженнифер Романелло и Эдна Фарл — специалисты по рекламе и мои друзья. Я рад, что работаю с вами с 1996 года, когда был опубликован «Дневник памяти». Спасибо за все, что вы сделали!

Редакторы Харви-Джейн Коуэл и Сона Вогел — я благодарен за то, что вы вылавливаете все ошибки, которые неизбежно вкрадываются в текст.

Хауи Сандерс и Кея Хаятян — благодаря вам я заработал целое состояние на экранизациях. Я невероятно вас ценю.

Скотт Швимер всегда готов мне помочь, и я давно считаю его своим другом. Спасибо, Скотт.

Я благодарен Марти Боуэну — продюсеру «Дорогого Джона». С нетерпением жду, когда же выйдет фильм.

И наконец, спасибо Шеннон О'Киф, Эбби Кунс, Шарон Крассни, Дэвиду Парку, Линн Гаррис и Марку Джонсону.

ПРОЛОГ

Февраль 2007 года

Истории жизни так же уникальны, как и люди, которые их рассказывают, и лучшие из них — те, что имеют непредсказуемый финал. По крайней мере так Тревису Паркеру говорил его отец, когда Тревис был ребенком. Он помнил, как отец сидел на кровати и улыбался, когда сын просил рассказать очередную историю.

— Какую же историю ты хочешь? — спрашивал отец.

— Самую лучшую, — отвечал Тревис.

Обычно отец несколько мгновений молчал, а затем в его глазах зажигался огонек. Он обнимал Тревиса и задушевным голосом начинал рассказ, который порой не давал мальчику уснуть даже после того, как отец выключал свет. В этих рассказах всегда были приключения, опасности, волнения и путешествия, а действие неизменно происходило в маленьком прибрежном городке Бофоре, что в Северной Каролине. В городе, где Тревис Паркер вырос и который до сих пор называл своим домом. Странно, но в большинстве историй фигурировали медведи. Гризли, бурые, белые… Отца не очень-то волновала достоверность в том, что касалось естественной среды их обитания. Он рисовал ужасающие сцены погонь по песчаным равнинам, и Тревис — он уже учился в средней школе — всерьез боялся, что однажды свирепый полярный медведь появится в городе. Хотя, как бы ему ни было страшно, он непременно спрашивал: «А что дальше?»

Тревису эти невинные дни казались обломками минувшей эпохи. Теперь ему было сорок три. Остановившись на парковке у больницы Картерет, где его жена работала последние десять лет, он снова вспомнил эти слова.

Выйдя из машины, Тревис потянулся за букетом, который прихватил с собой. Когда они с женой разговаривали в последний раз, то поссорились, и больше всего ему теперь хотелось взять свои слова обратно и искупить вину. Он не питал никаких иллюзий насчет того, что цветы помогут все уладить, но просто не знал, что еще сделать. Само собой разумеется, он чувствовал себя виноватым в случившемся. Правда, женатые друзья уверяли его, что ощущение вины — краеугольный камень всякого хорошего брака. Значит, сознание не дремлет, приоритеты поддерживаются на должном уровне, и человек изо всех сил избегает делать то, за что ему действительно могло бы быть стыдно. Друзья порой признавали собственные промахи по этой части, и Тревис понял: то же самое можно сказать практически про любую знакомую пару. Возможно, друзья просто хотели подбодрить его и уверить в том, что люди не идеальны и не стоит быть столь суровым к себе самому. «Все ошибаются», — повторял каждый. Хотя Тревис кивал, как будто верил им, он знал: друзья никогда не поймут, что ему пришлось пережить. Просто не смогут. В конце концов, их жены спали рядом с ними каждую ночь. Они не проводили по три месяца в разлуке и не гадали, насколько прочен их брак, вернется ли когда-нибудь жизнь на круги своя.

Пересекая парковку, Тревис думал о дочерях, о работе, о жене. Сейчас ничто не приносило ему облегчения. Он чувствовал себя так, будто потерпел поражение буквально на всех фронтах. В последнее время счастье казалось далеким и недостижимым, как открытый космос. Он не всегда так считал. Долгое время мнил себя счастливым. Но многое изменилось. Люди изменились. Перемены — один из непреодолимых законов природы, которая взимает с людей свою дань. Начинаются ошибки и сожаления — а в итоге даже такое простое действие, как встать поутру с постели, кажется на редкость трудоемким.

Покачав головой, Тревис подошел к двери больницы и вспомнил себя ребенком, который слушает отцовские истории и сказки. Его жизнь когда-то походила на прекрасную сказку, подумал он. Сказку со счастливым концом. Взявшись за дверную ручку, Тревис ощутил знакомый прилив печали.

И лишь потом, охваченный воспоминаниями, он задумался: а что же дальше?

ЧАСТЬ 1

1

Май 1996 года

—Объясни еще раз, почему я согласился тебе помогать. — Мэтт, краснолицый и потный, продолжал толкать ванну к свежерасчищенному квадрату в дальнем конце веранды. Ноги у него скользили, пот стекал со лба, попадал в глаза. Было слишком жарко для начала мая. Чертовски жарко, проще говоря. Даже Моби, пес Тревиса, спрятался в тени и тяжело дышал, свесив язык.

Тревис Паркер, который передвигал массивный короб бок о бок с Мэттом, умудрился пожать плечами.

— Ты решил, что будет весело, — напомнил он, упираясь посильнее. Ванна, которая весила, должно быть, фунтов четыреста, продвинулась еще на пару дюймов. Такими темпами она окажется на месте примерно к концу следующей недели.

— Мы просто идиоты, — признал Мэтт, всем весом наваливаясь на ящик и думая, что на самом деле не помешала бы упряжка мулов. Спина болела адски. На мгновение ему показалось, что сейчас от напряжения у него оторвутся уши и полетят в разные стороны, совсем как ракеты, которые они с Тревисом запускали в детстве.