Битва за бездну

— Все начнется с Формаски, — коротко ответил Мхотеп.

Цест поднял на него недоверчивый взгляд:

— Это вторая луна Макрейджа, обычная голая скала. В ней ничего нет.

— Напротив, Ультрамарин, — возразил Мхотеп, — в ней есть все необходимое.

— Я не понимаю, — признался Цест.

Мхотеп поднял голову, и в его глазах сверкнуло багровое пламя.

— Тогда разреши, я тебе покажу.

Цест отпрянул, но Мхотеп, нагнувшись вперед, приложил к голове Ультрамарина открытую ладонь.

15

НАДРУГАТЕЛЬСТВО

ВИДЕНИЯ СМЕРТИ

ИСПОВЕДЬ

Скраал снова преодолевал жаркую темноту, но теперь он поднимался, используя трубопроводы и вентиляционные шахты, любые проходы, где никто не мог заметить его приближения к верхним палубам «Яростной бездны». Наконец он с удивлением увидел, что добрался до того самого места, откуда бежал несколько недель назад, оставив погибшего Антига. Он вернулся в собор.

Скраал обнаружил, что и Антиг тоже все еще здесь.

Его тело расчленили, не снимая доспехов, и темно-голубой керамит почти полностью скрылся под слоем высохшей крови. Скраал узнал Ультрамарина только по значкам его Легиона. То, что лежало перед ним на носилках, охраняемых молчаливыми прислужниками, уже нельзя было назвать трупом. У Антига не было даже головы.

Обитатели диких миров, как было известно Скраалу, порой расчленяли поверженных врагов и приносили своим жестоким богам человеческие жертвы. У Пожирателей Миров тоже имелись воинские традиции, кровавые по большей части, но в них не было ничего общего с религиозными извращениями дикарей. А то, что этим занимались Астартес, тем более такие утонченные лицемеры, как Несущие Слово, поразило Скраала не меньше, чем стрельба «Яростной бездны» по кораблям имперской флотилии.

Да, Галактика меняется, и меняется очень быстро. Слова, сказанные Задкиилом много дней назад, снова прозвучали в голове Пожирателя Миров.

В собор вошли двое Астартес, и Скраал забился поглубже в тень. В одном из них он узнал того воина, с которым сражался здесь же в день бегства. Он удовлетворенно усмехнулся, заметив на лице Несущего Слово, там, где его кулак раздробил скулу и челюсть, металлическую конструкцию.

Воина, назвавшего себя тогда Рескиилом, сопровождал капеллан в темных доспехах. Это был один из лидеров Легиона, в шлеме, похожем на череп, с дыхательным аппаратом, вмонтированным в ворот, и с жезлом, символизирующим его сан.

Рескиил отдал прислужникам молчаливый приказ. Словно инстинктивно понимая своего господина, слуги поспешно поклонились и взялись за ручки носилок. Подняв останки Астартес на плечи, они вслед за капелланом вышли из собора.

Рескиил неторопливо шагнул следом и так внимательно уставился в темноту, что Скраал решил, будто его обнаружили. Однако Несущий Слово вскоре отвернулся и последовал за мрачной процессией.

Пожиратель Миров, опустив цепной топор, стал пробираться за ними. Сохраняя достаточную дистанцию, Скраал прошел за своими врагами по уставленному статуями коридору, который, как он полагал, вел к носу корабля. До сих пор он избегал передней части судна, предпочитая скрываться в служебных помещениях машинного отделения, но более подробное знакомство с противником стоило риска. После недолгого преследования Пожиратель Миров оказался в темном помещении, освещенном только огоньками свечей.

Скраал не спускал глаз с носильщиков и заметил, что, прежде чем войти в следующее помещение, они произнесли молитву перед герметично закрытыми дверями. Слов он, конечно, разобрать не мог, но почтительную интонацию уловил безошибочно.

Темнота окутывала его, словно плащом, и Скраал рискнул пробраться внутрь. За дверями оказался анатомический театр. Центр зала занимал хирургический стол, а вокруг поднимались ряды скамеек, но зрителей не было. Предстоящий ритуал или эксперимент, вероятно, требовал секретности.

Капеллан набросил поверх доспехов отороченный черной каймой балахон и жестом приказал носильщикам пройти к столу. Бессловесные слуги поспешно скользнули вперед и, почти не разгибаясь, начали перекладывать с носилок на стол части тела Антига. При виде этой сцены у неверующего и циничного Пожирателя Миров от ярости перехватило горло, а в сердце заклокотал гнев. Как будто разъятое на части тело Ультрамарина было всего-навсего подлежащим разборке механизмом или кусками мяса, выставленными на прилавке.

От горя и негодования он окаменел, словно вся кровь вытекла из него и вместо нее образовался лед.

Скраал совершил за свою жизнь немало ужасных деяний. Ему приходилось убивать невинных в Схоламградском мешке и при сожжении Этеллионского флота. Совсем недавно, на Бакка Триумвероне, он хладнокровно убивал только ради утоления жажды крови, но это совсем другое. Это рассчитанное и точное ритуальное расчленение Астартес было таким жестоким и разрушительным, что его сущность теперь утрачена навечно. Для Антига не будет ни почестей, ни смерти на поле боя, как подобает достойному воину. Нет, это полное уничтожение, ужасное и бездушное. Подумать только, его боевой брат жестоко посрамлен такими же Астартес, как и он сам… Скраалу пришлось напрячь всю волю, чтобы не выскочить из укрытия и не перебить прислужников, участвующих в отвратительном ритуале.

Капеллан подошел к столу, и по его знаку слуги, раболепно кланяясь, попятились к выходу. Взяв со стола руку Антига, капеллан внимательно ее осмотрел.

— Но здесь недостает головы, — заметил он, возвращая мертвую конечность на стол.

— Ее потребовал Всорик, — пояснил Рескиил.

— Понимаю. И теперь наш всеведущий повелитель желает, чтобы мы использовали останки ради дальнейших благодеяний варпа.

Слова капеллана прозвучали почти вызывающе.

— Ты заговариваешься, Икталон, — одернул его Рескиил. — Не советую тебе забывать, кто на этом корабле хозяин.

— Молчи, подхалим! — огрызнулся Икталон. — Всем известна не только твоя преданность, но и твои амбиции.

Рескиил вздернул подбородок, чтобы ответить, но капеллан не дал ему такой возможности.

— Придержи язык! Подумай о судьбе тех, кто остался на Бакка Триумвероне. А прежде чем говорить о хозяине, вспомни об Ултисе. В этом зале, — капеллан обвел рукой мрачное помещение, — ты полностью подчиняешься мне. Задкиил и его высохший астропат воспользовались своим шансом и заключили договор с Всориком. Теперь моя очередь, и при помощи этих останков я получу предсказания. И прекрати разговоры. Мне нужно сосредоточиться, а ты испытываешь мое терпение, Рескиил.

Второй Несущий Слово, пристыженный этой тирадой, отошел от стола, предоставляя капеллану заняться его работой.

Скраал злорадно ухмыльнулся, но был удивлен разногласиями в рядах Несущих Слово.

— Руки воина, — произнес Икталон, проводя закованными в броню пальцами по ладони Антига. — Сильные и послушные. Но мне этого мало. — Капеллан показал на торс Ультрамарина. — Вскройте.

Один из прислужников вытащил из-под стола лазерный резак и провел лучом по нагруднику Антига. С керамита сорвался золотой орден и со звоном упал на пол. Несущие Слово не обратили на это внимания. Прислужник с резаком удалился, а капеллан, сунув пальцы в разрез и кряхтя от натуги, раскрыл грудную клетку Ультрамарина.

Показались все внутренние органы Астартес. Скраал рассмотрел оба сердца и третье легкое, а также вывернутую костяную пластину, образовавшуюся из ребер.

Капеллан, глубоко запустив руку, вытащил один из органов. На вид это была либо оолитовая почка, либо омофагия. Икталон невозмутимо осмотрел свою находку, отложил в сторону и вытащил пучок кишок. Разложив их на столе, капеллан долго всматривался в петли и изгибы, обагренные кровью.

— На Макрейдже ничего не подозревают, — прошептал он, озвучив результат исследований. Затем, прикоснувшись пальцем к сгустку крови, добавил: — Вот и наш маршрут. Путь перед нами открыт.