Кобра

Он решил приготовить лапшу с острым соусом. Вкусно и недорого. Ну много ли стоят двести граммов макарон, кусочек свиного сала, кусочек пармезана, яйцо и ложка сливок? А результат превосходный, и у Шарлотты сложится впечатление, что он голову себе сломал, думая, как бы доставить ей удовольствие. На десерт будет яблочный компот домашнего приготовления и настоящее итальянское вино. Феликс Дарк откупорил бутылку, чтобы вино немного подышало, и принялся натирать пармезан. Шарлотта придет не раньше чем через час, у него есть время приготовить все ингредиенты, сервировать стол и даже прибрать квартиру.

Сегодня вечером все должно быть красиво. Феликс намеревался сделать Шарлотте предложение. Потом ей придется сделать выбор: либо они принимают приглашение его матери и отчима и едут попытать счастья в Калифорнию, либо остаются в Париже, продают квартиру на Монтань-Сент-Женевьев и покупают себе новую. Феликсу хотелось в любом случае купить новую квартиру, независимо от того, поедут они в Америку или нет.

Феликс трудился над сыром. В руках он держал небольшой кусочек, очень твердый, как посоветовала ему продавщица сырной лавки, и маленькую универсальную терку, купленную в каком-то шведском магазине. Он не умел готовить, а стало быть, управляться с теркой. И, как и следовало ожидать, порезал кончик большого пальца об имеющийся в терке нож. Громко выругавшись, побежал в ванную заклеивать ранку пластырем. «Waterproof, [Водонепроницаемый (англ.).] - прочел он на обратной стороне коробочки, - звучит как-то не по-английски, скорее по-немецки. Для английского слишком гортанно». Феликс думал о том, как было бы хорошо пожить какое-то время в Калифорнии. Пало-Альто, Сан-Франциско - в этих городах он уже бывал. А вот в Сан-Диего, Лос-Анджелесе, Саусалито и Биг-Суре не был. Прямо мифические какие-то названия. Ему хотелось поехать туда и остаться там ненадолго, на годик-два, не больше. Феликс надеялся, что Шарлотта выберет первый вариант. Живем-то ведь один раз.

Раздался звонок в дверь. Феликс положил коробочку с пластырем на умывальный столик - он уберет ее потом - и направился к двери. Посмотрев в глазок, он увидел очень крупное лицо и худощавую фигуру. Облик человека за дверью показался ему знакомым. Все глазки искажают людей, будто в комнате смеха, но глазок в двери у Шарлотты был поистине безжалостен. Еще секунда, и Феликс Дарк вспомнил этого человека. Он действительно был с ним знаком, но никак не ожидал увидеть его когда-нибудь через этот глазок. Феликс Дарк без колебаний открыл дверь. Это было последнее, что он сделал. Потому что он открыл дверь Смерти. Она была совсем не такой, как он себе представлял. Движения ее были спокойными и ловкими, лицо не выражало никакой ненависти. В руках она держала кастет и шприц, наполненный содержимым четырех ампул цианистого калия, и свой план осуществила быстро, без заминок. Вколов иглу в тело Феликса, она ввела ему смертоносную жидкость, которая мгновенно распространилась по всему организму. Феликс умирал. Неминуемо. А главное, так и не узнав, чем он прогневал Смерть. И что предпочла бы Шарлотта: Калифорнию или Париж.

Левин сидела в кабинете у Алекса, смотрела на него и слушала его разговор по телефону: громкая связь была включена, голос врача из клиники «Риваж» звучал мягко и спокойно. Она чувствовала себя по-дурацки от того, что наслаждалась одним видом Алекса. Таких глупостей с ней уже давно не происходило. Лет этак двадцать, а может, и больше. «Куда это меня приведет?» - внутренне смеясь, подумала она. Странное это было чувство. Ей мучительно не хватало Алекса, и вместе с тем здесь, рядом с ним, она была совершенно счастлива. Она находилась в движении, занималась делом, которое ее увлекало, и существовала в одном пространстве и времени с человеком сильным и одновременно хрупким, действовавшим на нее ошеломляюще. Не нужен был никакой хлыст, наручники и подобная дребедень. Иногда ей даже казалось, что это не имеет ничего общего с сексом.

Алекс говорил:

- Антонен Мориа утверждает, что его брат Венсан дал ему что-то, что вернуло его к жизни. Вы помните Венсана Мориа? Мне сказали, что он приходил к Антонену, когда тот находился у вас.

- Нет, не помню. Здесь бывает множество людей. В «Риваж» мы разрешаем близким родственникам ухаживать за коматозными больными. Представляете, сколько здесь ходит всякого народу!

- Считаете ли вы, что Антонен Мориа вышел из комы и восстановился быстрее обычного?

- Судя по его истории болезни, да. Но случаи такого быстрого восстановления периодически бывают, и никто не знает почему. Некоторые выходят из комы легче, чем другие, и мы можем только констатировать это, но не можем дать точного объяснения.

- В его выздоровлении вы не усмотрели ничего особенного?

- Я же вам сказал: он быстро восстановился. Учитывая, что он страдал алкоголизмом и его нервная система уже была уязвлена.

- Никто не видел, как Венсан Мориа давал брату лекарство?

- Не думаю, за этим у нас пристально следят. Пациенты находятся под постоянным наблюдением. Но в «Риваж» мы обеспечиваем лечение главным образом уже после выхода из коматозного состояния. А в первый момент Антонен Мориа был доставлен на «скорой» в «Питье-Сальпетриер». Вот там его брат мог сыграть роль ученика чародея. Но я буду удивлен, если вам удастся найти кого-то, кто вспомнит подробности спустя четыре года. Питье - это настоящий улей, туда в иные дни пострадавших доставляют беспрерывно.

С этого момента разговор стал буксовать, и Алекс, поблагодарив врача, повесил трубку. Он уселся поглубже в кресло и долго молчал. Левин наблюдала, как он зажег сигарету и заботливо потер сафьяновую папку. «Хотелось бы мне на худой конец быть сафьяновой папкой», - подумала Мартина, как вдруг Алекс заявил:

- Я еду в «Сен-Бернар».

- Ты считаешь, что сейчас самое время? - нежным голосом спросила она.

- Именно сейчас самое время, и ты едешь со мной.

Больше она ничего не сказала: в его взгляде ясно читалось, что его решение окончательное. Так или иначе, ради него она готова вдыхать отвратительный запах больниц. Еще она готова облачиться в форму медсестры из белого латекса и осуществлять за ним какой-нибудь особый уход. «Думаю, сама не знаю о чем, - сказала себе Мартина. - Только что я была уверена, что это не имеет никакого отношения к сексу. Как бы не так! Все взаимосвязано. Вообще-то, если б я постаралась, я бы вернула себе этого мерзкого фараона».

- Ну, ты идешь, Мартина?

31

Говоривший с южным акцентом врач-анестезиолог, лечащий Виктора Шеффера в госпитале «Сен-Бернар», певучим голосом спросил:

- В общем, вы хотите знать, существует ли препарат, способный вытащить человека из комы?

- Мне объяснили, что такого препарата нет, - ответил Брюс. - Меня скорее интересуют направления исследований.

- Направления, конечно, существуют. Сейчас делаются попытки разработать препарат, который можно было бы назвать лазароидом. Название идет от Лазаря.