Феникс в огне

Рудольфо с трудом выпрямился, прижал руку к боку.

— Вы точно чувствуете себя хорошо?

Профессор кивнул, сосредоточился, нахмурился, затем опустил взгляд на свой живот.

На нем была темно-синяя рубашка. До этого самого момента в тусклом освещении гробницы Джош не видел расплывающегося пятна. Теперь они с профессором увидели его.

Джош как можно осторожнее задрал рубашку на теле ученого. Из раны струилась кровь. Он скользнул пальцами за спину Рудольфо и попробовал отыскать выходное отверстие. Его не было. Пуля осталась в теле.

Профессор продолжал говорить:

— Вы хорошо подгадали время. Если бы вы не были в тот момент в тоннеле, то сейчас тоже истекали бы кровью, не правда ли?

«Если бы я двигался расторопнее, то, возможно, смог бы не допустить всего этого», — подумал Райдер уже не в первый раз.

— А вот у меня со временем не сложилось, — продолжал бормотать археолог. — Мне хотелось бы пожить подольше и узнать, что же все-таки раскопали мы с Габриэллой, выяснить, что именно охраняла Белла на протяжении стольких лет. Действительно ли это так важно, как мы думали?

— С вами все будет в порядке.

Джош положил пальцы на запястье профессора, нащупал пульс, посмотрел на часы и начал считать.

— Если бы у меня была дочь, то она была бы такой же, крепкой как железо, с одной только мягкой чертой, — сбивчиво говорил ученый. — Однако она в полном одиночестве, столько времени совсем одна…

— Вы имеете в виду Беллу? — рассеянно спросил Джош.

Его мысли были заняты другим. Кровотечение оказалось слишком сильным; пульс едва прощупывался.

Рудольфо попытался рассмеяться, но лишь скорчил гримасу.

— Нет, Габби. Это ее находка. Никто не верил в то, что такое возможно, но она была спокойна, словно… Как там у вас говорится? Спокойна, словно… Ну как же?

— Спокойна, словно удав.

Старик слабо улыбнулся. Было видно, что он теряет сознание.

— Профессор, я должен вызвать помощь. У вас есть телефон?

— Теперь мы знаем, что это очень опасно. Наша находка… Вы ей скажите, очень опасно…

— Профессор, у вас есть телефон? Я должен вызвать помощь.

— Он забрал шкатулку, да?

Джош огляделся и заметил обломки, валяющиеся на полу.

— Нет. Она по-прежнему здесь. Профессор, вы меня слышите? У вас есть телефон? Я должен вызвать помощь. Вас нужно доставить в больницу.

— Шкатулка здесь? — Это известие будто придало Рудольфо новые силы.

— Да. Профессор, у вас есть телефон?

— В кармане пиджака.

Фотограф отыскал сотовый телефон, проверил, есть ли сигнал, и набрал 911. Ничего. Он недоуменно уставился на жидкокристаллический дисплей. А с чего он решил, что в Италии номер вызова чрезвычайных служб такой же?

Джош нажал «0», и через мгновение его соединили с оператором.

— Срочно нужна медицинская помощь! — закричал он, едва только услышал человеческий голос.

Райдер говорил по-английски, но надеялся, что оператор его как-нибудь поймет.

К счастью, так оно и произошло. Оператор сказал: «Si» [1]— и переключил вызов на «скорую помощь».

Джош ожидал установления соединения и гадал, как ему быть, если окажется, что следующий оператор не говорит по-английски. Однако, как выяснилось, эта проблема была далеко не самой главной.

— Да, я все поняла, — сказала женщина, оператор «скорой помощи». — Высылаю машину. Где вы находитесь?

Надо было назвать адрес. Это же так просто. Вот только Джош и понятия не имел о том, где он находился.

Фотограф опустил взгляд. Старик лежал с закрытыми глазами.

— Профессор Рудольфо? Вы меня слышите? Я должен объяснить, где мы находимся. Назвать адрес. Вы меня слышите?

Ответа не последовало.

Джош попытался объяснить все это оператору «скорой»:

— Боюсь, он умирает. Я не знаю, где мы находимся.

— Рядом с вами есть какие-нибудь ориентиры?

— Я нахожусь в шестнадцати футах под землей.

— Поднимитесь наверх, найдите дорожный указатель, название, здание — все, что угодно.

— Мне придется оставить раненого.

— Да, но у вас нет выбора.

Райдер склонился к профессору.

— Я на минуту поднимусь наверх.

Рудольфо открыл глаза. У Джоша мелькнула мысль, что он услышал вопрос и хочет объяснить, где они находятся. Однако взгляд профессора был обращен не на него. Старик лихорадочно осмотрелся вокруг, уставился на тело женщины, которая умерла здесь столько времени назад, после чего снова потерял сознание.

Джош тоже посмотрел на нее.

— Береги его, — прошептал он, сам не замечая, насколько нелепо это было с его стороны.

Джош как мог быстро поднялся по лестнице, и все же ему казалось, что он движется медленно. Фотограф выбрался на поверхность и огляделся.

— Я нахожусь посреди чистого поля, черт побери. Здесь есть кипарисы, дубы. — Джош обернулся. — Позади меня холм. Ярдах в пятистах здесь какие-то развалины, ворота или часть здания, очень древние…

— Это нам нисколько не поможет. Дорожных знаков нет?

— Если бы здесь были какие-нибудь указатели, черт побери!.. — Он говорил громко, с надрывом.

— Сэр, вероятно, где-нибудь рядом проходит дорога, — остановила его оператор. — Если можете, найдите ее.

— Хорошо. Не кладите трубку. Я что-нибудь найду.

Джош сбежал рысцой вниз по пологому склону, посмотрел налево, направо. Это была лишь полоса асфальта с разметкой посредине. Справа дорога скрывалась за поворотом. Слева — тот же самый пейзаж. Стройные кипарисы, сочные зеленые поля, вдалеке — терракотовые крыши домов. Никаких характерных ориентиров, которые могли бы подсказать, где он находится.

Черт побери, но кто-то помимо старого профессора, который сейчас умирал в гробнице, должен был знать, где находится это место.

— Скажите, как вас зовут, — попросил Джош оператора «скорой помощи». — Есть один человек, он должен знать точный адрес. Я вам сразу же перезвоню.

— Меня зовут Роза Монтанари, но я могу оставаться на связи и подключить вас к параллельной линии. Сэр, назовите номер.

Через девяносто секунд Малахай Самюэльс ответил на вызов.

Он отозвался после второго гудка:

— Алло?

— У меня нет времени, чтобы все объяснять, но мне нужно, чтобы вы немедленно разыскали Габриэллу Чейз и узнали для меня точный адрес места раскопок.

— Мы с ней как раз сели за столик, собираемся завтракать. Вы разве к нам не присоединитесь?

— Передайте ей телефон.

— Вы не хотите мне сказать, в чем дело?..

— Сейчас не могу, — оборвал его Джош. — Дело срочное.

Последовала короткая пауза, и Джош услышал, как Малахай повторяет кому-то его слова.

Затем в трубке послышался женский голос, низкий, серебристый, наполненный тревогой:

— Алло, говорит Габриэлла Чейз. В чем дело?

Джош оставался на линии, пока Габриэлла диктовала оператору адрес, а затем та вызывала машину. Он не понял ни слова, но испытал облегчение от сознания того, что помощь уже в пути.

Роза Монтанари закончила разговор с бригадой медиков, сказала Джошу, что будет оставаться на связи с ним до тех пор, пока они не прибудут на место, и предложила проверить состояние раненого, чтобы можно было держать врачей в курсе.

Дыхание старика стало еще более слабым, чем несколько минут назад. С его лица полностью схлынула кровь.

— Профессор Рудольфо? Профессор?

Ученый прошептал несколько нечленораздельных звуков.

— Мистер Райдер, вы меня слышите?

Джош успел забыть о том, что он по-прежнему прижимал к уху телефон.

— Да.

— Как состояние профессора? — спросила Роза Монтанари.

— Очень плохое. Он без сознания.

— Машина должна подъехать через восемь или десять минут.

— Не знаю, протянет ли он до тех пор. Кровотечение продолжается, хотя мне казалось, что оно уже прекратилось. Я могу что-либо сделать до прихода медиков?

— Я уже предупредила врача.

Эта замечательная женщина подключила врача к параллельной линии. Доктор Фалаччи в течение нескольких бесконечно долгих минут пользовался услугами Розы как переводчицы и объяснял Джошу, как помочь раненому и остановить кровотечение. Врач сказал, что при таком ранении, которое получил профессор, смерть от потери крови наступает приблизительно через двадцать минут. По прикидкам Джоша, прошло уже от десяти до двенадцати минут. Счет шел на секунды.

1

Да (ит.). (Здесь и далее примечания переводчика.)