Сфера

Бет до сих пор не остыла от перепалки с Барнсом.

— Индюк трахнутый, — кипела она. — Когда мы только от него отделаемся?

— Он работает как умеет, — сказал Норман.

— Знаешь, Норман, Барнс кретин и полный идиот!

— Давайте искать запись полета, — предложил Гарри. — Сейчас это самое главное.

Гарри проследил за кабелем, который выходил из спины манекена и уходил вниз, затем приподнял половые панели и выяснил, что провода ведут к корме.

— Но с мужчинами он обращается совсем иначе… особенно с Тедом. Я не понимаю, почему Барнс терпит этого выскочку.

— Тед… — начал было Норман.

— Паразит, — прервала его Бет. — Он крадет чужие идеи и выдает за свои собственные… Возмутительно даже то, как он их цитирует!

— Ты обвиняешь его в плагиате?

— Еще на поверхности я сказала Теду, что нам надо заготовить небольшой спич, а потом, как вы убедились, он крутился перед камерой и изображал целое шоу.

— Ладно…

— Что ладно, Норман? О Господи, это была моя идея… а он стянул ее, даже не поблагодарив.

— Ты говорила с ним?

— Бесполезно… Я уверена, он станет увиливать. «Ты говорила это?» скажет он, — «Ах… в самом деле… ты упоминала нечто подобное!»

— Я думаю, тебе все же следует поговорить с Тедом.

— Норман, ты меня совсем не слушал.

— Если ты поговоришь с ним, тебе станет легче.

— Отговорки, — она тряхнула головой. — Тед делает здесь, что хочет, и толкает свои глупые речи, когда пожелает. А Барнс не может простить, что я первой вошла в звездолет. Что такого, если хоть раз в истории науки первой будет женщина?

— Бет!

— А когда я имела наглость включить свет, ты помнишь, что сказал Барнс? Он сказал, что я могу вызвать короткое замыкание, что я не ведаю, что творю, и что я импульсивная. О Господи… Солдафон, кретин из каменного века!

— Уж лучше я буду слушать Теда… — сказал Гарри. — Норман, включи этот ящик.

— Мы находимся в состоянии стресса, — сказал Норман. — И на всех это действует по разному.

— Что ты сказал? — взметнулась Бет. — Барнс прав?

— Я сказал, что мы находимся в состоянии стресса, включая его и тебя.

— Господи, все мужчины одинаковы! Знаете, почему я до сих пор ассистент?

— Из-за своего милого ангельского характера? — предположил Гарри. Бет, видишь этот кабель? Посмотри, не выходит ли он с другой стороны?

— Хотите отделаться?

— Если это возможно.

— Ну хорошо, — она засмеялась, — я выйду.

— Весьма мило с ее стороны, — сказал Гарри, когда они остались наедине.

— Ты слышал о истории с Беном Стоуном? — спросил Норман.

— Какую же?

— Бет работала в его лаборатории.

— В самом деле?

Биохимик Балтиморского университета Бенджамин Стоун имел репутацию исследователя, который принимал аспирантов за ассистентов и выдавал их труды за свои собственные. В этом он не являлся уникумом, но был безжалостней своих коллег.

— Ко всему прочему, они были любовниками, где-то в начале семидесятых. Кажется, она провела серию важных экспериментов по энергетике ресничных организмов. После серьезной размолвки она ушла из лаборатории, а Бен опубликовал пять их совместных работ, не упоминая ее имени.

— Весьма щекотливое дело… — сказал Гарри. — И поэтому она занялась штангой?

— С ней дурно обошлись, я ее понимаю.

— Да, — сказал Гарри. — Это все равно, что спать с собаками и кишеть блохами, ты понимаешь, что я имею в виду?

— Это вроде того, что изнасилованная сама этого хотела, ты это имел в виду? — сказала незаметно вернувшаяся Бет.

— Да нет же, — сказал Гарри, продолжая приподнимать панели и искать кабель. — Но порой ты ведешь себя как девушка в три утра в темной алее в сомнительном районе города.

— Я была влюблена и мне было двадцать два года.

— А много ли ты его знала?

— Уж побольше твоего, Гарри.

— Ты нашла кабель, мужеподобная? — спросил Тед.

— Да, он идет к какой-то стекляшке.

— Посмотрим. — Норман направился к двери.

Он был знаком с записывающими устройствами, металлическими коробками, окрашенными в красный или ярко-оранжевый цвет. Если это…

Он остановился и уставился на прозрачный куб, внутри которого размещался сложный механизм с пятью светящимися голубыми линиями, между которыми мерцали синие лампочки. На самом верху располагались два манометра и три поршня, с левой стороны — ряды серебряных полосок и прямоугольников. Такого он еще не видел.

— Любопытно… — сказал Гарри. — Мне кажется, это оптронная память, он прикоснулся к серебряным полоскам. — Не нарисовано, это пластический материал… Внутри, возможно, считывающий или ремонтный механизм.

— А манометры?

— Куб наполнен сжатым газом, может быть, с биологическими компонентами для большей компактности. Держу пари, эта стекляшка и есть запоминающее устройство.

— А как к нему подступиться?

Они вернулись в рубку.

— Только ни слова Барнсу.

Бет включила консоль.

— Откуда ты знаешь, на что нажимать?

— Мне кажется, консоль сама знает, что делать.

— Она читает мысли пилота?

— Что-то подобное.

Экран вспыхнул и, желтым по черному, пробежали буквы:

RV–LНOOQ: DCOM1 ВОЕННЫЙ КОРАБЛЬ США «ЗВЕЗДНЫЙ ВОЯДЖЕР»

— Сейчас мы получим плохие известия, — сказал Гарри.

— Почему ты так думаешь? — спросил Норман и подумал: почему тебя так интересует история корабля?

— Если применить логику, здесь что-то не так…

В этот момент на экране появились новые строки:

СИСТЕМЫ КОРАБЛЯ СИЛОВЫЕ УСТАНОВКИ

СИСТЕМЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ ПОТЕРЯ УПРАВЛЕНИЯ (V9)

СИСТЕМЫ ДАННЫХ СТАТУС: OM2 <наруж>

СНАБЖЕНИЕ СТАТУС: OM3 <внутр>

ЗАПИСЬ ПОЛЕТА СТАТУС: OM4 <нос>

ВНУТРЕННИЕ ПРОЦЕССЫ СТАТУС: DV7 <корма>

ПУЛЬТ УПРАВЛЕНИЯ СТАТУС: V <сумма>

ИНТЕГРАЦИЯ (прямая) СТАТУС: COMREC (2)

LSS Тест 1.0 ЛИНИЯ: A 9-11

LSS Тест 2.0 ЛИНИЯ: A 12-BX

LSS Тест 3.0 STABILIX

— Что угодно? — спросила Бет.

— Запись полета. — Гарри прикусил губу.

ЗАПИСЬ ПОЛЕТА — СВОДКА — RV–LНOOQ

FDS 01/ 01/ 43–12/ 31/ 45

FDS 01/ 01/ 46–12/ 31/ 48

FDS 01/ 01/ 49–12/ 31/ 51

FDS 01/ 01/ 52–12/ 31/ 53

FDS 01/ 01/ 54–12/ 31/ 54

FDS 01/ 01/ 55–06/ 31/ 55

FDS 07/ 01/ 55–12/ 31/ 55

FDS 01/ 01/ 56–01/ 31/ 56

FDS 02/ 01/ 56 — ВВЕДИТЕ ДАТУ

FDS ВВЕСТИ ДАННЫЕ

FDS ВВЕСТИ РЕЗУЛЬТАТ

8&6!!OZ/010/Odd-000/XXX/X

F$S XXX/X %^/XXX–X@X/X!X/X

— Ты что-нибудь понял? — спросил Норман.

— Как видите, данные следуют с интервалом в три года, год, полгода и, наконец, месяц, — сказал Гарри, изучив экран.

— Временной интервал уменьшается, — сказала Бет.

— Я кажется понял… попробуй «ввод данных».

Бет нажала клавишу, и на экране возникли звезды, окаймленные множеством цифр — это было трехмерное изображение, создающее иллюзию глубины.

— Голография?

— Не совсем, но нечто подобное.

— Здесь несколько крупных звезд.

— Или планет.

— Каких планет?

— Я не знаю, это по части Теда… он сможет определить.

Гарри прикоснулся к консоли и экран сменился.

— Звезд стало больше.

— И цифр тоже, — числа по краям экрана быстро менялись.

— Похоже, звезды застыли, но цифры так и мелькают.

— Нет, они движутся.

В центре экрана появилось пустое место.

— Все разлетается прочь… — задумчиво произнес Гарри.

Звезды набирали скорость, темнота в центре экрана разрасталась.

— Почему в центре пусто, Гарри? — спросила Бет.

— Я не думаю, что там пусто.

— Но я ничего не вижу.

— Тем не менее там не пусто и сейчас мы увидим… есть.

В центре темного пятна неожиданно появился белый сгусток звезд, он продолжал расти. Странный эффект, подумал Норман, черное кольцо расширяется, а внутри и снаружи звезды, словно бы корабль пролетал сквозь гигантский черный бублик.