Страница 91 из 96
— С удовольствием.
Она очень волновалась, и он знал это.
— Соберись, дорогая. Это не так легко, как ты думаешь.
— Ты увидишь.
Марк приблизился к одному из каменных постаментов, всего их было около дюжины. Он кое-что заметил. Все плиты, на которых лежали рукописи, поддерживались разными колоннами, иногда одной, большинство двумя. Но одна из них покоилась на прямоугольной подставке, напоминавшей алтарь. Его внимание привлекло расположение камней, составляющих эту опору, — девять блоков в ширину, семь в высоту.
Он нагнулся и посветил под плиту. Между ней и камнями опоры не было следов известки. В точности как на алтаре.
— Надо убрать эти книги, — сказал Марк.
— Ты же сказал не трогать их.
— Самое ценное здесь — то, что внутри.
Он отложил фонарь и взял стопку древних манускриптов. От потревоженных книг поднялось облако темной пыли. Марк бережно опустил рукописи на каменный пол. Де Рокфор последовал его примеру. В три приема они очистили плиту.
— Попробуем сдвинуть плиту, — предложил Марк.
Они ухватились за плиту, и она довольно легко подалась, поскольку была вполовину меньше алтарной плиты. Марк и де Рокфор столкнули ее на пол, и глыба известняка раскололась на куски. Внутри постамента Марк увидел сосуд размером двадцать четыре дюйма в длину, около двенадцати в ширину и восемнадцати в высоту. Вырезанный из серо-бежевого камня — известняка, если он не ошибся, — и в удивительно хорошем состоянии.
Марк схватил фонарь и посветил на сосуд. На его боку, как он и предполагал, обнаружилась надпись.
— Это урна, — определил де Рокфор. — Чей там прах?
Марк рассмотрел надпись, с удовлетворением поняв, что она на арамейском. Это было дополнительное подтверждение подлинности. Обычай класть мертвых в подземные гробницы и хранить их там, пока от них не оставались только кости, а потом собирать эти кости в каменную урну был популярен среди иудеев в первом веке. До нашего времени сохранились несколько тысяч урн. Но только четверть из них имела надписи, идентифицировавшие их содержимое, — скорее всего, потому, что большинство людей того времени были неграмотными. За века появилось много подделок — одна из них несколько лет назад, выдаваемая за урну с костями Иакова, сводного брата Иисуса. Второй проверкой на аутентичность является тип материала, из которого сделана урна, — меловой известняк из каменоломен вблизи Иерусалима, вместе со стилем надписей, анализом поверхности под микроскопом и углеродным анализом.
В университете он изучал арамейский. Трудный язык, который еще больше усложнялся различными диалектами, жаргоном и большим количеством ошибок, которые делали древние писцы. Проблемой являлось и то, чем были выгравированы буквы. Зачастую они проступали едва заметно, выцарапанные гвоздем. Иногда были разбросаны довольно хаотично, словно граффити. Временами их писали стилом, тогда буквы были четкими, что облегчало перевод. На самом деле он уже видел эти слова. И прочитал их справа налево, как положено, потом мысленно перевернул их.
— Иисус, сын Иосифа, — перевел Марк.
— Его останки?
— В этом еще предстоит убедиться. — Он разглядывал крышку. — Давай поднимем это.
Де Рокфор потянулся к плоской крышке и ухватился за нее. Подергал из стороны в сторону, пока камень не подался. Потом приподнял крышку и поставил ее рядом с урной.
Марк втянул воздух.
Внутри урны покоились кости.
Некоторые уже превратились в пыль. Многие уцелели. Бедренная кость. Большая берцовая. Несколько ребер, таз. А это вроде бы палец. Часть позвоночника.
И череп.
Это нашел Соньер?
Под черепом лежала маленькая, отлично сохранившаяся книга. Это было неудивительно, учитывая, что она хранилась в запечатанной урне, которая в свою очередь была спрятана в другом вместилище. Обложка была великолепна: украшена пластинками золота и усеяна ограненными камнями, расположенными в форме креста. На кресте был Христос, также сделанный из золота. Вокруг креста располагались еще камни — алые, зеленые и светло-желтые.
Он извлек книгу из урны и бережно стряхнул пыль и частицы останков с обложки, потом положил ее на угол постамента. Де Рокфор подошел ближе, держа фонарь. Марк открыл обложку и прочитал incipit, [38]написанный по-латыни витиеватым готическим шрифтом без знаков препинания, чернила были смесью голубого и алого.
ЗДЕСЬ НАЧИНАЕТСЯ ПОВЕСТВОВАНИЕ О ТОМ ЧТО БЫЛО ОБНАРУЖЕНО БРАТЬЯМИ-ОСНОВАТЕЛЯМИ ВО ВРЕМЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ХРАМОВОЙ ГОРЫ ЗИМОЙ 1121 ОРИГИНАЛ БЫЛ В ПЛОХОМ СОСТОЯНИИ ПОЭТОМУ ЕГО ПЕРЕПИСАЛИ БУКВА В БУКВУ НА ТОМ ЯЗЫКЕ КОТОРЫЙ ПОНИМАЛ ТОЛЬКО ОДИН ИЗ НАС ПО РАСПОРЯЖЕНИЮ МАГИСТРА УИЛЬЯМА ДЕ ШАРТРЕ 4 ИЮНЯ 1217 ГОДА ТЕКСТ БЫЛ ПЕРЕВЕДЕН НА ЯЗЫК БРАТЬЕВ И СОХРАНЕН ДАБЫ ЗНАЛИ ВСЕ
Де Рокфор прочитал из-за плеча Марка и заключил:
— Эту книгу положили в урну не случайно.
Марк согласился.
— Давай посмотрим, что дальше.
— Я думал, ты пришел сюда ради братьев. Разве не следует вернуть это в аббатство и прочитать перед всеми?
— Я приму решение после того, как прочитаю сам.
Марк подумал, суждено ли братьям когда-либо узнать об этом. Но сам он хотел знать, поэтому изучил шрифт на следующей странице и узнал сплетение росчерков и каракулей.
— Это арамейский язык. Я могу прочитать на нем лишь несколько слов. Этот язык мертв уже две тысячи лет.
— Во введении сказано, что есть перевод.
Марк осторожно перелистал страницы и увидел, что арамейский текст занимает четыре листа. Потом увидел слова, которые мог прочитать. СЛОВА БРАТЬЕВ. Латынь. Бумага сохранилась в отличном виде, ее поверхность имела цвет старого пергамента. Чернила тоже сохранили четкость. Текст предварялся заголовком.
Он начал читать.
ГЛАВА LXIV
Малоун подошел к одному из братьев. Снаружи церкви были еще шестеро — как сказал де Рокфор, но Малоун собирался побеспокоиться об этом после того, как разберется с теми, кто внутри.
По крайней мере, он будет вооружен. Он следил, как Стефани схватила лопату и занялась костром, передвигая дрова и разжигая огонь сильнее. Кассиопия оставалась около генератора вместе с Хенриком, ожидая, пока Малоун со Стефани займут свои позиции.
Он повернулся к Кассиопии и кивнул.
Она дернула шнур стартера.
Генератор затрещал и умолк. Еще два рывка, и зажигание сработало, прибор начал издавать тихий гул. Лампы на обеих треногах ожили, их свет усиливался по мере увеличения напряжения. Галогеновые колбы нагревались быстро, и от стекла легким туманом начал подниматься конденсат, тут же испаряясь.
Малоун заметил, что генератор привлек внимание тамплиеров. Ошибка с их стороны. Но он должен выиграть еще немного времени, чтобы дать Кассиопии время выстрелить четыре дротика. Он подумал, насколько хорошо она владеет своим оружием, потом припомнил ее мастерство в Ренне.
Шум генератора продолжал усиливаться.
Кассиопия продолжала сидеть на корточках, перед сумкой с инструментами, делая вид, что возится с аппаратом.
Лампы зажглись в полную силу, и стража утратила к ним интерес.
Одна тренога взорвалась.
Потом вторая.
Белая вспышка, похожая на молнию, взлетела вверх и через миг исчезла. Малоун использовал эту секунду, чтобы ударить в челюсть брата, стоявшего рядом с ним.
Тамплиер пошатнулся и рухнул на пол.
Малоун подскочил к нему и забрал оружие.
Стефани выхватила горящую деревяшку из костра и повернулась в сторону тамплиера, стоявшего неподалеку от него, внимание которого было сосредоточено на взорвавшихся лампах.
— Эй! — окликнула она его.
Тот обернулся. Она швырнула полено. Кусок пылающего дерева пролетел по воздуху, тамплиер вытянул руки, пытаясь оттолкнуть снаряд, но не сумел, и полено ударило его в грудь.
38
Введение (лат.).