Двое одиноких

— Не думаю, что мне теперь нужно… ммм… опираться на вас, чтобы держать ногу выше.

Глухой стон исторгся из его груди.

— Даже не говорите об этом! И бога ради, не двигайтесь…

Что ж, мужчина оказался в весьма неловком положении. Расти ничего не оставалось, как произнести:

— Извините.

— За что? Вы не можете стать менее красивой, точно так же как я не могу прекратить быть мужчиной. Думаю, стоит простить друг другу некоторые слабости.

Расти с пониманием отнеслась к его просьбе, теперь она старалась не шевелиться и даже зажмурила глаза. И все-таки засыпала девушка с легкой улыбкой на губах. Наверное, это произошло нечаянно, но Купер все же дал понять, чтосчитает ее красивой.

Глава 4

После этой странной ночи в отношениях товарищей по несчастью наметился перелом.

Нет, вынужденная близость их тел не заставила Расти и Купера общаться более непринужденно. Скорее наоборот: между смущенными, растерянными компаньонами словно вырос барьер. Наутро они едва перекинулись парой слов, разговор явно не клеился.

Купер и Расти избегали сталкиваться взглядами. Одевались они быстро, отвернувшись друг от друга, двигались неуклюже, угловато и неуверенно, словно впервые учились пользоваться своими конечностями.

Еще более молчаливый и замкнутый, чем обычно, Купер выстругал из крепких сучьев два костыля для Расти. Выглядели они, конечно, неказисто, но девушка была просто счастлива, получив возможность двигаться. Наконец-то она не была прикована к постели!

Расти от души поблагодарила своего помощника, но тот лишь буркнул что-то бессвязное в ответ и зашагал черед пролесок к ручью за водой. Когда он вернулся, раненая уже научилась обращаться с костылями и хромала на них по, полянке.

— Как ваша нога?

— Хорошо. Я промыла рану перекисью и приняла еще одну таблетку. Думаю, все будет в порядке.

Расти даже сумела сама одеться, натянув широкие брюки и обувь. Боль уже отступила настолько, что прикосновение одежды не раздражало рану.

Попутчики по очереди выпили воды из термоса, другого завтрака у них не было.

— Лучше начать строить новое убежище прямо сегодня, — нарушил молчание Купер

Он был абсолютно прав. Утро встретило товарищей по несчастью неприветливо: проснувшись, они увидели, что кокон из шкур запорошило снегом. Причем на сей раз это была не мелкая крупа, а настоящие зловещие белые хлопья, предвестники первого в этом году бурана. И Купер, и Расти отлично знали, какие суровые зимы случаются в этом регионе. Жизненно важно было найти убежище, в котором они могли бы укрыться, пока не придут на помощь спасатели. О печальном конце, который неминуемо наступит, останься они в нынешнем временном укрытии, и думать не хотелось.

— Чем я могу вам помочь? — поинтересовалась Расти.

— Нужно разрезать на полоски ту замшевую куртку. — Купер кивнул на одежду, взятую у одного из погибших пассажиров, и протянул девушке острый нож. — Мне понадобится множество ремешков, чтобы связать жерди вместе. Занимайтесь курткой, а я пока посмотрю, что у нас будет на обед.

Расти с недоумением взглянула на спутника. Тот снизошел до объяснений:

— Вчера я поставил несколько силков. Девушка нерешительно огляделась:

— Вы ведь не уйдете далеко, правда?

— Не волнуйтесь. — Мужчина вскинул на плечо винтовку и проверил наличие коробки патронов в кармане. — Я вернусь еще до того, как понадобится подбросить в костер дров. И все таки на всякий случай держите под рукой нож и винтовку. Медвежьих следов я тут не видел, но мало ли что…

Не проронив больше ни слова, Купер повернулся и тут же растворился за плотной пеленой ветвей. Опершись на костыли, Расти замерла как вкопанная, ее сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди от ужаса.

Медведи?!

Нескольких минут хватило, чтобы девушка стряхнула парализовавший ее страх.

— Это глупо, — пробормотала она самой себе. — Ничего страшного со мной не случится.

Как жаль, что нет сейчас ни радио, ни телевизора — чего-нибудь, что помогло бы избавиться от этой гнетущей тишины! Безмолвие изредка нарушалось лишь треском веток да шорохом листьев, словно невидимые лесные обитатели сновали вокруг в поисках трапезы. Расти невольно искала глазами этих загадочных зверей, но они где-то прятались, еще больше пугая девушку. Ей никак не удавалось выбросить из головы предостережение Купера о медведях.

— Может быть, он сказал это нарочно, только чтобы напугать меня? — произнесла она вслух, яростно кромсая жесткую замшу ножом, который вручил ей компаньон. Этот клинок был по меньше того, что Купер постоянно носил в ножнах на поясе.

Живот Расти урчал от голода. Она грезила о свежих, горячих, маслянистых круассанах, подрумяненных тостах и сливочном сыре, теплых пончиках с глазурью, блинчиках и беконе, ветчине и яйцах… Проплывшие перед глазами восхитительные блюда только обострили чувство голода. Единственное, что могла сделать Расти сейчас, — это заполнить пустой желудок водой.

Вскоре стало понятно, что пить так много явно не стоило. Девушка даже, не представляла, как в ее положении, одной, решить деликатную проблему. Она долго терпела, и все же работу пришлось отложить. Тяжело пыхтя, без капли изящества и ловкости, она поднялась и оперлась руками на костыли. Еле двигаясь в направлении, противоположном тому, куда ушел Купер, она нашла место, в котором могла укрыться.

Пытаясь справитьсяс костылями и одеждой, она смотрела под ноги, чтобы не наступить на одну из копошащихся внизу ползучих тварей. Неужели это она, Расти Карлсон, принцесса из агентства недвижимости с Беверли-Хиллз, рыщет по лесу в поисках места, где можно сходить в туалет? Чудеса, да и только!

Друзья Расти никогда бы не подумали, что она заберется в такую глушь — разумеется, будучи в здравой памяти и трезвом рассудке. Да и отец ни за что не поверил бы в это. Но если Расти выживет и расскажет эту историю, папа будет гордиться ею.

Девушка пыталась застегнуть брюки, когда поблизости раздался шорох. Расти повернула голову в направлении источника звука и прислушалась. Ничего. Тихо.

— Наверное, это просто ветер. — Голос Расти звучал неестественно громко и весело. — Или птица. Или это Купер вернулся. Если он вздумает пошутить, подкравшись сзади, никогда этого не прощу!

Девушка не придала значения еще одному шороху, более громкому, чем прежний, который теперь раздавался совсем рядом. Она поспешила обратно к месту стоянки так быстро, как только могла. Расти твердо решила не быть трусихой, вечно ноющей и плачущей, поэтому ей оставалось только сжать зубы от страшной перспективы споткнуться на неровной земле.

Но вся храбрость вмиг покинула Расти, стоило какой-то незнакомой фигуре промелькнуть между стволами двух сосен и материализоваться прямо перед ней. Резко запрокинув голову, девушка узрела перед собой глаза-бусинки и волосатое злое лицо. Чудовищный, леденящий душу крик исторгся из ее груди.

Между тем Купер уже торопился назад, но на полдороге решил разделать двух пойманных кроликов. Он пытался убедить себя, что совсем не проверял силу духа подруги по несчастью, когда вчера потрошил добычу на ее глазах. И все же в глубине души осознавал, что подверг Расти серьезному испытанию. И даже сделал это нарочно, пытаясь вызвать у девушки физическое отвращение, слезы, истерику — словом, заставить ее проявить типично женскую слабость.

Но Расти справилась с собой, она держалась выше всяких похвал. Намного лучше, чем он ожидал.

Купер отбросил внутренности и принялся выскабливать внутреннюю поверхность шкуры. Теплый мех наверняка пригодится позже, он поможет согреться Расти. Опять эта Расти! Неужели нельзя подумать о чем-то другом?! Почему любая мысль, сделав полный круг, снова возвращается к ней? И когда только они стали парой, неотделимой друг от друга, словно Адам и Ева? И как вышло, что теперь он уже не представлял себя без этой девушки?

Сейчас Купер отчетливо припоминал самую первую мысль, пришедшую в голову после авиакатастрофы, вместе с вернувшимся сознанием. Увидев склонившееся над ним лицо прекрасной незнакомки, соблазнительно обрамленное гривой ярко-рыжих локонов, он подумал о возмутительной непристойности, которая вряд ли пришла бы на ум и заправскому гуляке моряку. Мало того, едва сдержался, чтобы не выразить свое желание вслух.