Страница 15 из 73
Гиппарх удивленно поднял брови.
— Это так срочно? У меня сейчас есть только два скакуна, ожидающие депеш логофета. [7]
— Стало быть, депеши подождут. Пошли мальчишку к советнику и передай ему, что мы отправились в монастырь Святого Андрея, что в Сигме. — Тут варяг внезапно остановился. — Ты ведь умеешь ездить верхом, Деметрий?
Я, конечно, умел, но скакать на жеребце, предназначенном для доставки срочных донесений, по сумеречным улочкам нашего огромного мегаполиса мне еще не доводилось. Мне пришлось призвать на помощь всю свою удачу и сосредоточиться на том, чтобы не вылететь из седла. Хорошо, что к вечеру народ убрался с улиц, а немногочисленные стражники почитали за благо отступить с нашей дороги под аркады.
Наконец мы подъехали к монастырю. Сигурд ловко соскочил с коня и направился к монастырским воротам. Те оказались запертыми, но это нисколько не смутило варяга. Он принялся бешено барабанить по ним рукоятью топора, желая оповестить о нашем появлении не только монастырских насельников, но и обитателей окрестных кладбищ.
Небольшая дверца в воротах приоткрылась примерно на ширину пальца.
— Кто там? — послышался голос, из которого страх и подозрительность изгнали всякие остатки сна.
— Сигурд, командир варягов и охранник императора. Мне нужно свидеться с мальчишкой, который находится в вашем монастыре, — прокричал Сигурд, словно бросая вызов на арене.
К моему изумлению, монах ответил на это грозное требование отказом.
— Монастырь закрыт, братия занята молитвой. Вы можете вернуться сюда завтра утром. С наступлением темноты мы запираем ворота.
— Я так спешил попасть сюда, что едва не загнал двух лучших скакунов логофета! — возмутился варяг. — И не собираюсь сидеть на монастырском пороге!
С этими словами Сигурд без предупреждения ударил ногой по двери, и она распахнулась, а тот, кто стоял за ней, жалобно вскрикнул от боли.
Мы вошли внутрь, причем Сигурд еле протиснулся в дверной проем. Бедный монашек потирал ушибленное плечо и осыпал нас словами, которых не должен знать ни один Божий человек, но мы не обращали на него ни малейшего внимания. Я прошел к нужной келье и, памятуя о манерах варяга, тихонько постучал в дверь.
— Когда-нибудь терпение лопнет и у тебя, — раздраженно заметил Сигурд. — Ну, где там этот жалкий докторишка?
— Однажды ты ошибешься дверью, — заметил я, — и наживешь себе столько врагов, что затупишь о них свой топор прежде, чем сможешь с ними совладать!
Сигурд пожал плечами.
— Ничего страшного. Я проломлю им головы рукоятью.
— И кто же будет залечивать их раны?
В этот момент дверь отворилась, и мы увидели на пороге молодую женщину-врача, которой я доверил мальчика. Она держала в руке свечу и была одета только в длинную шерстяную рубашку без рукавов. Ткань вздымалась в тех местах, где ее приподнимали соски женщины, и от этого зрелища вдруг что-то всколыхнулось во мне. Но лицо ее было исполнено крайнего негодования.
— Как вы посмели ломиться в столь поздний час в ворота монастыря, а потом отвлекать меня от работы? Если у вас нет никакого уважения к законам Божьим, могли бы хотя бы уважать мастерство целителя!
— Нам нужен парнишка, доставленный сюда утром, — произнес Сигурд прежде, чем я успел принести ей извинения. — Он здесь?
Она презрительно уставилась на него. Я с замиранием сердца ждал ее ответа. Неужели именно сейчас, когда мы вплотную приблизились к разгадке, мое сострадание к раненому погубит все наши надежды?
Наконец женщина кивнула головой:
— Да, здесь. Он чудом остался в живых. Ему нельзя не только ходить, но и стоять. Сейчас он спит.
— Мы должны увидеть его немедленно, — грозно произнес Сигурд. — Это дело государственной важности.
В темных глазах врача вспыхнули опасные огоньки.
— Сам император не смог бы сейчас поднять больного с ложа. У него высокая температура, и его мучают кошмары. Как я уже сказала, он спит, и это самая полезная вещь для него. Разбудить его сейчас посмел бы, пожалуй, только тот негодяй, который разрубил ему ногу. Или это ты и есть?
— Я его спас, женщина.
Сигурд сделал шаг вперед, но молодая женщина, казавшаяся рядом с ним крошечной, словно Андромеда перед морским чудовищем, [8]тут же преградила ему путь.
— Нет, — сказала она. — Вам придется дожидаться, пока мальчик проснется.
— А что, если он сбежит через черный ход? — не сдавался Сигурд.
— Здесь нет черного хода, командир. Что до окон, то в них вряд ли пройдет и твоя рука. Спокойной ночи.
Женщина задула свечу и исчезла за дверью. Послышался звук задвигаемого засова.
Сигурд остался стоять, молча уставившись на свой топор, на котором играл свет луны.
— Только не вздумай проламывать им дверь, — предупредил я его и, присев на ступеньку, добавил: — Главное, что мальчишка здесь. Нам остается только подождать.
Сигурд тяжело вздохнул и, опустив страшное оружие наземь, сел возле меня.
— Будем сидеть на этом самом месте, — предупредил он меня. — Главное — не спать. Любой, кто попытается выйти через эту дверь до рассвета, напорется глоткой на мой топор.
Я не стал интересоваться тем, что может произойти со мной, если я все-таки засну.
Примерно через полчаса я все же рискнул обратиться к варягу, надеясь, что ночная прохлада хоть немного умерила его гнев.
— Усердие, с каким ты защищаешь императора, вызывает у меня восхищение, — тихо молвил я. — Теперь-то я понимаю, почему он так высоко ценит варягов!
— Только англов, — отозвался Сигурд, уныло разглядывая свой кулак. — Помимо них в императорской охране есть росы и даны, но он им не особенно доверяет.
— Но почему именно англов? — искренне удивился я, силясь понять, чем отличаются друг от друга рослые рыжеволосые варвары.
— Потому что англы — единственные, кто ненавидит врагов императора как своих собственных, — проворчал Сигурд. — Сейчас ты все поймешь. Пятнадцать лет назад в битве при Диррахии [9]норманны окружили церковь, в которой находился отряд варягов. Сначала они предложили им золото и деньги, надеясь на то, что англы перейдут на их сторону, ведь мы повсюду славимся как воины. Варяги ответили на это решительным отказом. Норманны взбесились и пригрозили вырезать их всех до единого. Вновь услышав отказ, они подожгли храм. Спастись не удалось ни одному англу. Лучше погибнуть, чем подчиниться норманнам! Знал бы ты, как они нам ненавистны!
— Но почему? Зачем оставлять жен вдовами, ведь всех этих воинов могли благополучно выкупить после битвы!
Сигурд склонился вперед.
— Норманны убили нашего короля и захватили нашу страну. Их ублюдочный герцог обманом завладел нашим троном и опустошил наши земли.
Он говорил с такой ненавистью, будто все это произошло только вчера.
— И когда же это случилось?
— Лет тридцать назад. Но мы подобных вещей не забываем.
— Тебе в ту пору было лет пять-шесть, верно? Как и мне.
В тот же миг из-за двери послышались какие-то звуки. Не успел я и головы повернуть, а Сигурд уже вскочил на ноги и взял топор наизготовку. Я испугался, что он сгоряча снесет голову какому-нибудь монашку, которого погнал на улицу зов природы. Но это был не монах и даже не наш мальчик, собравшийся сбежать, а сама женщина-доктор. Поверх своей откровенной рубашки она надела длинную столу. В руках у нее были две глиняные миски, наполненные чем-то горячим, судя по вившемуся над ними пару. На ее месте я бы, наверное, залепил миску с ее содержимым прямо в лицо мрачному варягу. Она же просто поставила миски на пол перед нами и сказала:
— Это похлебка. Мне кажется, вы замерзли. Я бы не хотела найти здесь утром двух обмороженных упрямцев.
Сигурд тут же опустился на ступеньку, и мы набросились на горячую похлебку, а потом досуха вытерли миски хлебом. Как ни странно, после этого женщина не только не скрылась за дверью, но, подобрав подол, уселась между нами на ступеньку.
7
Логофет — в Византии название некоторых высших государственных должностей.
8
Андромеда, дочь эфиопского царя Кефея и Кассиопеи, была прикована к скале для принесения в жертву морскому чудовищу, которое грозило затопить ее страну.
9
Битва при Диррахии состоялась 18 октября 1081 г. После поражения византийцев часть Византийской империи — Северная Греция — на несколько лет оказалась под властью норманнов.