Страница 90 из 112
Он повернулся и увидел лицо из своих ночных кошмаров.
Там было двенадцать страниц плотного текста в одну колонку. За столетия каталог не раз подвергался доработкам. Разлиновка уничтожила многие записи, а поля превратились в параллельное перечисление имен, дат и нацарапанных чисел.
— Что мы ищем?
— То, что искала Джиллиан, когда обнаружила ссылку на Библиотеку дьявола. Возможно, что-то, относящееся к пятнадцатому веку. Может быть, бестиарий или название, о котором мы не слышали прежде.
Ник попытался прочесть первую строку каталога. Но средневековый почерк и латынь не давались ему.
— Как он организован?
— Хронологически.
— Тогда найти книги пятнадцатого века должно быть не так уж и сложно.
— Хронологически по дате приобретения книги монастырем, — поправила его Эмили.
Ник недоуменно посмотрел на нее.
— Что это еще за странный принцип?
Эмили, словно защищая архивариусов от критики, положила на страницу руку.
— Карточные каталоги были изобретены только в восемнадцатом веке. А до этого в библиотеках и архивах только и могли, что записывать поступающие книги. Если книги продавались или терялись, их вычеркивали. Можешь себе представить, насколько важна была функция библиотекаря в монастыре.
Она наклонилась над первой страницей.
— Большинство этих книг были Библиями или молитвенниками. На них мы, вероятно, можем не обращать внимания.
— Если только монахи не прибегли к тому же трюку, что и Джиллиан, — пробормотал Ник. — Если эта книга была такая сомнительная, они могли сделать о ней какую-нибудь кривую запись. — Он показал на запись в середине страницы. — Что это?
— «НАЗВАНИЕ: DE NATURA RERUM».
— И каким временем она датирована?
— Изначально? Приблизительно трехсотым годом до нашей эры. — Эмили не смогла сдержать улыбку. — Это Аристотель. [50]
Олаф с пятнадцати лет не верил в Бога. Но он верил в судьбу и в свои годы повидал достаточно, чтобы сразу понять: пришел его черед. Он не стал противиться, когда кардинал Невадо взялся за ручки его кресла и выкатил его на улицу. После голубоватого чрева церкви он оказался в мире, залитом отвратительным желтым светом.
— Вы хорошо спрятались, — сказал голос ему в ухо. — Мы целую неделю пытались вас найти.
— Я всегда знал, что вы это сделаете.
— Но по-настоящему не верили. — Колеса кресла занесло при повороте. — Человечество при всей своей хитроумности склонно к самообману. Мы слишком доверяемся своему опыту. Если нам что-то сошло с рук один раз, мы считаем, что так оно будет и всегда. Но чем чаще мы идем на риск, тем вероятнее нас настигает поражение. Вы предали нас один раз с американской девчонкой и не поплатились за это. Вы не должны были встречаться в том же месте во второй раз.
Олаф смотрел перед собой.
— Мне нравится смотреть на ангелов.
— Надеюсь, вы в достаточной мере насладились ими. Некоторое время они побудут последними ангелами, что вы видели.
Олаф внезапно разволновался. Он выгнул назад голову, но лица своего похитителя не увидел — только длиннополое черное пальто да темноту, которая стеной вставала у него за спиной.
— Что вы хотите узнать от меня?
— Ничего. Мы знаем все.
Кардинал Невадо сунул руку в карман и вытащил оттуда походный нож, завел его под тормозной тросик инвалидной коляски. Движение запястья — и тросик был перерезан.
— Да простит Господь те грехи и ошибки, что ты совершил, — пробормотал Невадо. Потом возложил длань в перчатке на голову Олафа, задержал ее там на секунду в благословении, после чего толкнул коляску.
Холм был крутой и гладкий, как стекло. Олаф пытался ухватить колеса руками, но на укатанной поверхности от этого не было никакого проку. Коляска понеслась вниз и выкатилась на проезжую часть внизу — двухполосный отрезок кольцевой дороги.
С вершины холма Невадо видел, как коляска подпрыгнула в воздухе, когда в нее врезался грузовик. Она перескочила на соседнюю полосу, подпрыгнула и исчезла под колесами автомобиля.
От Ника тут было мало пользы. Он вышагивал по подвалу, читая наклейки на папках и спрашивая себя, какие еще тайны могут в них скрываться. Когда ему наскучило это, он включил свой ноутбук, чтобы разложить пасьянс. После того как неудача постигла его три раза подряд, он вернулся за стол к Эмили.
— Нашла что-нибудь?
Эмили нахмурилась.
— Трудно сказать. Многие из этих названий мне незнакомы. Я никак не могу их датировать.
Часы на компьютере показывали, что прошло уже полчаса. Без особой надежды Ник попытался подключиться к беспроводной сети. К его удивлению, соединение установилось почти мгновенно.
— Может, мне удастся помочь.
Он подтащил к столу короб с папками, чтобы использовать его в качестве табуретки. Эмили читала названия, а он запускал их в поисковик, постепенно отсеивая из каталога все, что вроде бы не было написано в середине пятнадцатого века. В нижнем углу компьютера часы отсчитывали минуты.
— Вот тут еще одна, — сказала Эмили. — Никаких подробностей — одно название. «Liber Bonasi».
Ник ввел в поисковик «Bonasi».
Вы имели в виду «Бонсай»?
Дальше множество ссылок предлагали ему на выбор различные сайты, имеющие отношение к деревцам бонсай.
— Ничего не выдает.
— Странно. — Она вглядывалась в каталог. — Попробуй тогда «Bonasus». Может быть, это более распространенная форма.
Японские садоводы исчезли. Ник принялся просматривать новые результаты, пытаясь найти какой-то смысл.
— Похоже, что Bonasus — это какой-то польский зубр. Судя по всему, эти зубры трескают какую-то дикую травку, на которой настаивают водку. [51]Класс, да?
Он оторвался от экрана, в недоумении посмотрел на нее — отчего это она так замерла.
— Тут так написано.
— Попробуй «Bo
Она продиктовала ему слово по буквам. Ник ввел его и кликнул по первой появившейся ссылке.
Эмили встала и обошла стол, чтобы видеть экран.
— Вот оно.
На экране появилась новая картинка: странное животное с мощными боками, завернутыми внутрь рогами и раздвоенными копытами. За ним гнались три рыцаря с копьями, но их отбросила назад этакая раздвоенная струя пламени, вырывающаяся из-под хвоста животного.
Ник прочел подпись.
«Боннакон, известный также как бонасус. Мифическое животное с лошадиной гривой, телом быка и рогами, загнутыми внутрь, а потому бесполезными в схватке. При нападении на боннакона он убегает, выпуская обжигающий, словно огонь, навоз. Дальность метания достигает двух миль».
Слушая вполуха, Эмили достала из сумочки распечатку восстановленной страницы и положила рядом с компьютером. Ник переводил взгляд с экрана на бумагу, с бумаги на экран.
Животные были одинаковые. Не идентичные, но явно принадлежащие к одному фантастическому виду. То, что Ник принял за кустистый хвост, на самом деле было облаком огненных экскрементов, выброшенных животным.
— Дерьмонапалм, — сказал Ник. — Хорошо, что мне не пришлось ходить следом за одним из таких.
— «Liber Bonasi» означает «Книга Бонасуса». Это мог быть псевдоним. Вроде Либеллуса или мастера Франциска.
Ник обошел усеянный бумагами стол, чтобы снова посмотреть в каталог.
— Так здесь есть упоминание о Библиотеке дьявола?
— Нет. — Эмили показала на запись.
Название было вычеркнуто, но в отличие от других книг здесь не было ни даты, ни указания, куда она выбыла. Поля были пусты.
— Олаф сказал, что Джиллиан нашла ссылку здесь.
— Если бы ты хотел отправить опасную книгу в некую тайную библиотеку, то, наверное, не стал бы фиксировать это в каталоге.
— Или сделал бы это незаметно. — Ник вытащил сотовый телефон и включил его — впервые после того, как они выехали из Парижа.
50
Поэма с таким названием («О природе вещей») принадлежит перу римского поэта Лукреция, I в. до н. э.
51
Речь идет о зубровке.