Страница 13 из 56
На следующее утро в пять меня разбудил топот Джоди, спускавшейся по лестнице. Я уже привыкла и к беспокойным ночам (пару раз за ночь она звала меня — наверное, ее мучили кошмары), и к неизменно ранним пробуждениям. В моих мыслях уже вырисовывалась общая схема поведения Джоди: как правило, чем глубже травмирован ребенок, тем беспокойнее он спит и тем раньше встает. Иногда это бывает связано с тем, что патронатные воспитанники привыкли присматривать за своими младшими братьями и сестрами и нередко им приходилось будить родителей по утрам и самим готовить завтрак на всех. В других же случаях это происходит по той причине, что такой ребенок постоянно начеку и, следовательно, не в состоянии спать долго — его инстинкт выживания все время понуждает действовать. Неудивительно, что Джоди вставала на рассвете.
Я соскочила с кровати и поторопилась спуститься за ней. Совсем не нужно, чтобы Джоди оказалась одна на кухне. Я хотела уговорить ее вернуться в постель, но каждый раз стоило мне только поверить, что она улеглась, как она снова была на ног ах — уже через несколько минут. На третий раз я окончательно проснулась, и возвращаться в спальню уже не имело смысла. Я осталась в гостиной, попробовала почитать, прислушиваясь одним ухом, не замышляет ли чего Джоди.
Часа два спустя я услышала, как просыпается Пола, вскоре за ней — Люси и, наконец, Эдриан. Я приступила к приготовлению завтрака и вдруг услышала, как вопит Джоди. Бросившись наверх, я увидела Полу, которая стояла в ванной, обмотавшись полотенцем, а на полу у выхода сидела Джоди и угрожающе смотрела на нее.
— Что происходит? — спросила я.
— Я хотела пройти, но она меня бьет. — Пола была раздосадована.
При этих словах Джоди заорала и заколотила об пол руками и ногами. Я подождала — вдруг успокоится? — а потом подошла, аккуратно поставила ее на ноги и отвела в сторону:
— Ну же, Джоди, помоги мне приготовить завтрак. Ты, должно быть, проголодалась?
Сначала она упиралась, но в конце концов пошла за мной вниз, наверное полагая, что победа осталась за ней, а Пола спокойно продолжила совершать свой туалет. Джоди помогла накрыть на стол, пока я кипятила чай и доставала чашки. Этим утром она была особенно усердна, но, наблюдая за ее движениями, я невольно подумала о том, как тяжело ей пришлось в жизни. Даже в выполнении такого простого задания было видно, насколько Джоди отстала физически. Из-за низко развитой моторики она не могла удержать в руке столовые приборы, и ей приходилось прижимать их к себе. И вполне естественно, что по дороге к столу… она уронила ложку. Джоди раздраженно что-то пробурчала и бросила груду приборов на стол, отчего раздался протяжный звон. Она подняла с пола ложку, облизала с обеих сторон, вытерла о рукав и продолжила сервировку.
Меня не удивляла ее неуклюжесть. Неразвитая моторика и плохая координация — все это приметы умственной отсталости. Я не эксперт в таких вопросах, но знаю, что отсутствие раздражителя у ребенка может привести к плачевным последствиям и сказаться на его росте и развитии. Просто дать ему подержать погремушку — и он уже узнает немного об устройстве мира, а его мышцы и мозг научатся реагировать, взаимодействовать, действовать… в согласии друг с другом и с окружающим миром. Позже, во время чтения книг или занятий с мозаиками и конструкторами, мозг продолжает развиваться. И хотя я не хотела делать преждевременных выводов о прошлом Джоди, я подумала, что, видимо, именно недостаток внимания и стимуляции привели к ее крайней неуклюжести и плохой координации. Конечно, подобное я уже видела, но все было не настолько запущено.
— Умница, Джоди, — похвалила я преувеличенно восторженно. — Ты очень помогла.
Она едва отреагировала на похвалу — это тоже с было необычно. Странно встречать ребенка, который равнодушен к одобрению. Она казалась замкнутой и отстраненной, как будто смысл моих слов не доходил до нее. Я чего-то подобного ожидала, но не в такой степени, глубинные причины всех этих странностей начинали смущать и пугать меня.
Я насыпала Джоди рисовых шариков и закончила готовить чай. Пола и Люси спустились вместе и сели за стол. Настроение Джоди мигом переменилось. Я заметила, как она напряглась, ее глаза сузились от гнева. Тяжелым взглядом она посмотрела на Полу, потом начала тыкать ее под ребра.
— Прекрати, Джоди, — сказала я, но она не унималась. Пола пыталась отстранить ее, потом не выдержала и толкнула в ответ. Джоди закричала, как будто ее сильно избили.
— Пола, так нельзя! — сказала я, разозлившись за то, что она не сдержалась. — Обе хороши!
— Прости, мама.
— И будь добра, извинись перед Джоди… — Я почувствовала легкий укол совести. Понятно, Пола решит, что это нечестно и несправедливо, но в наших общих интересах было убедить Джоди, что бить других — плохо, а после того как сделаешь что-то плохое, нужно извиняться.
— Прости, Джоди, — пробормотала Пола, не поднимая глаз. Джоди все еще нарочито эмоционально держалась за бок, так что я поняла, что выжать извинений из нее не получится и нужно остановиться на этом.
— Спасибо, Пола. Ты поступила как взрослая.
Дети ушли в школу, а Джоди помогла мне убрать со стола, поставить посуду в машину, и все, слава богу, обошлось без эксцессов. Потом мы устроились в гостиной, и я попыталась усадить ее за какую-нибудь игру. Момент казался мне подходящим для того, чтобы сообщить о предстоящем свидании. Она будет видеться с родителями дважды в неделю, по часу, в комнате свиданий, под присмотром социального работника. Чаще всего о такой встрече ребенку сообщают заранее, ноя предпочитала делать это непосредственно в день события, чтобы упоминание о родителях не выбило его из колеи. По своему опыту знаю, что непосредственно перед свиданием дети обычно разыгрываются, поэтому я стараюсь сокращать до минимума время эмоционального подъема ради общего блага.
— Джоди, — приветливо обратилась я к ней, — сегодня мы с тобой попозже искупаемся, потому что вечером ты встретишься с родителями.
Она тупо посмотрела на меня. Поняла ли? Она продолжала играть, перемешивая кирпичики вместе. После паузы Джоди спросила:
— Я поеду в фургоне?
— Нет, тебя заберут на обычной машине, на такой же, на какой ты приехала сюда из прежней семьи. Тебя отвезут на встречу с родителями, а потом привезут обратно.
— Не поеду в фургоне. Ненавижу. Дурацкие фургоны, — отвечала она, все больше оживляясь.
— Все верно, Джоди, тебя и заберут на машине. Я слышала, твой папа ждет не дождется встречи. Здорово, правда? — Но, кажется, она уже перестала слушать меня и вновь погрузилась в игру с отстраненным выражением лица. Сложно было понять, как она относится к скорой встрече с матерью и отцом.
Как я и полагала, весь день с ней было непросто. До обеда она дважды закатывала истерики и заставила меня запаниковать, когда сшибла со стены фотографию, вдребезги разбив стекло, а потом попыталась собрать осколки. После обеда я развлекала ее музыкальными видео в гостиной, пока сама готовила ужин. В четыре осторожно вошел Эдриан и был рад не получить от Джоди пинка вместо приветствия. Он посидел со мной на кухне, рассказал, как провел день. Прошла как будто целая вечность с тех пор, как мы в последний раз вот так спокойно болтали, без криков, «психов» или битья, а ведь Джоди прожила с нами меньше недели. Я была рада немного поговорить с сыном и ценила любую возможность проводить время со своей семьей, особенно в такие выматывающие первые недели с новым ребенком.
Эдриан вышел, чтобы отнести вещи в комнату, и я обрадовалась, услышав, что сначала он зашел в гостиную поздороваться с Джоди. Однако радость улетучилась мгновенно, как только я услышала его крик:
— Господи, мама! Иди сюда!
Я бросилась в коридор, а Эдриан наверх. В гостиной я увидела Джоди. Она сидела на диване задрав ноги, а одну руку запустила в трусы и мастурбировала.
— Джоди, прекрати! — потребовала я.
— Почему? — огрызнулась она.