Притяжение

Чед прервал ее мысленные рассуждения:

— Я добавил кое-что в твои печенья… Чтобы ты вырубилась и не переспала с ним. Ты была так мила со мной…

Внезапный гнев затмил ее страх.

— Ты отравил мои печенья?

Чед самодовольно ухмыльнулся.

— Я хотел прийти и поухаживать за тобой. Но он остался у тебя. — Горе-поклонник еще на немного приблизился к ней. — Ну почему он? Зачем он тебе?

Ведь Чед — фармацевт, вспомнила Шедоу и ужаснулась. Он воспользовался профессиональными знаниями!

— Как тебе удалось это?

— Ты же оставила пакет с покупками на заднем сиденье, побрызгать печенье снотворным оказалось не сложно. Всем известно, что ты никогда не запираешь машину.

Пошатываясь, он поднялся и сделал еще шаг к ней. Шедоу отшатнулась, стараясь поддерживать разговор, чтобы оттянуть время.

— Все дело в моем семилетнем цикле. Пришел час…

Чед сделал последний шаг.

Шедоу прекрасно понимала, что не справится с ним, несмотря на то, что он ослаблен болезнью, и прикидывала в уме, успеет ли добежать до телефона. Чед, словно прочитав ее мысли, качнулся вперед, чтобы схватить ее.

Но силы оставили его. Он поскользнулся на верхней ступеньке, ноги подогнулись и дернулись вперед, корпус повело назад. Словно в замедленной съемке Шедоу с ужасом смотрела, как он машет руками, пытаясь удержать равновесие, ударяется о перила и, наконец, падает на нижнюю ступеньку крыльца. Его голова глухо ударилась о лед, и из-под нее потекла кровь.

Чед застонал. Шедоу очнулась от оцепенения и бросилась к нему.

— Чед?

Он схватил ее на удивление сильной и горячей от высокой температуры рукой.

— Я промерз до костей. — Он закатил глаза и затих.

Брент был не на шутку раздосадован, когда секретарь вызвала его по внутренней линии.

— В чем дело, Микки?

— Вам звонят по личному вопросу по второй линии.

Он напрягся, как обычно в таких случаях. В отношениях с Шедоу Брент постоянно впадал в крайности: и эмоционально, и физически.

— Я отвечу. Спасибо, Микки.

Брент думал о Шедоу весь день, хотел позвонить ей, жалел, что не сказал о своей любви еще утром, что отложил на вечер. Ее ведь обижает его отношение к ней. Она решила, что он к ней равнодушен.

Пора все прояснить. Тянуть больше нельзя. Брент откинулся в кресле и снял трубку.

— Привет, солнышко. Уже обошла все магазины?

— Полагаю, солнышком вы называете Шедоу. Но это не она. Меня зовут Энни.

Молодой человек насторожился.

— Простите, я думал… Что случилось? Где Шедоу?

— Видите ли, в этом все дело. Я не знаю. Она меня никогда не подводила, на нее это не похоже. Вот я и забеспокоилась.

— Ничего не понимаю. Вы о чем? — Брент подался вперед. — Где она?

— Говорю же вам: не знаю. Мы договорились встретиться в торговом центре. Я прождала целую вечность. Но она не пришла.

— И не позвонила?

— Нет. Я звонила к ней домой, но там никто не берет трубку. Она мне как-то дала ваш телефон. И я решила… проверить.

— Возвращайтесь домой на случай, если она вам позвонит. А я еду к ней.

Его поспешность встревожила Энни еще больше.

— Пожалуйста, сообщите, когда найдете ее! — затараторила она. — Шедоу рассказывала мне о каком-то парне, который донимает ее звонками…

— Да. — Брент тихо выругался и приказал себе не паниковать. — Я уверен, все в порядке. Не волнуйтесь, — попытался он успокоить Энни и себя заодно. — Я ее найду.

Брент повесил трубку и порывисто встал.

— Если позвонит мисс Кэллахен, немедленно свяжитесь со мной. Я буду дома, — бросил он на ходу секретарю и решил уточнить: — Не у себя, а…

— Да, сэр. Я поняла.

— Спасибо, Микки.

До дома Брент добрался за рекордно короткое время. Сердце гулко билось в груди, зубы были нервно сжаты, руки стали влажными. Если с ней что-то стряслось… Нет, он не будет даже думать об этом.

Подъехав, Брент бросился к крыльцу и замер как вкопанный.

— О господи! Нет!

У нижней ступеньки пугающе алела лужица крови, явственно выделявшаяся на белом снегу. У него потемнело в глазах. Такого страха, заслонившего все иные чувства, ему не приходилось испытывать никогда.

Одним прыжком он взлетел на верхнюю ступеньку, распахнул дверь и позвал ее. Никто не ответил. Брент пробежал по дому, но никого не нашел.

Вдруг резко зазвонил телефон. Брент схватил трубку.

— Шедоу?

— Нет. Это Микки.

— Где она, Микки? — сдавленным голосом спросил он.

— С ней все хорошо, сэр, — осторожно начала Микки. — Она только что позвонила. Из больницы «Мемориал»…

Брент бросил трубку. До «Мемориала» было рукой подать, но ему показалось, что это на другом конце света. Он гнал машину на бешеной скорости, мысленно перескакивая от угроз и планов мести к мольбам о том, чтобы с ней ничего не случилось, и она простила бы ему его глупое упрямство.

Боже! Как он любил ее! И оставалось лишь надеяться, что еще не поздно сказать ей об этом.

Шедоу мерила шагами коридор, измученная бесконечными вопросами дотошного полицейского. Как хорошо, если бы Брент приехал и хотя бы просто подержал за руку, думала она.

Неизвестно было, выживет ли несчастный Чед. Врач сказал, что у него острая пневмония и сотрясение мозга. Чед был в коме и не приходил в сознание. Состояние критическое. К собственному удивлению, Шедоу чувствовала себя ответственной за своего горе-поклонника. Она не могла уйти, не узнав, что с ним станется.

Но как ей нужен сейчас Брент! В конце концов, ей ведь пришлось через многое пройти. Не каждый день в ее машине истекал кровью отчаявшийся полусумасшедший человек, бормочущий о любви.

Да, ирония судьбы. Больной Чед говорил ей о чувствах, которые Шедоу были не нужны, а Брент, любимый и единственный, не мог произнести самых главных слов.

Словно услышав ее немой призыв, Брент ворвался в приемный покой с видом разъяренного дикаря. Увидев ее, он остановился, перевел дух, а потом направился к ней уверенным шагом.

Ему преградили дорогу санитар и охранник. Брент отмахнулся от них, не сводя глаз с Шедоу. Но стражи схватили его за руки и прижали к стене. Девушка, наконец, опомнилась и поспешила объяснить:

— Он ко мне. Он… не знал, где я, и беспокоился. — Последняя фраза прозвучала как вопрос, адресованный Бренту.

Он бросился к ней и заключил в объятья, чуть не задушив.

— Ты не ранена?

— Нет, — сдавленным голосом ответила Шедоу, все еще не зная, как реагировать.

Брент отстранился и слегка потряс ее.

— С тобой все в порядке?

— Со мной — да, а вот…

Он снова обнял ее, не слушая и не слыша, что она говорит.

— Боже, ты так меня напугала, — бормотал Брент, весь дрожа.

Она провела рукой по его спине.

— Ну, все, все. Я жива и здорова. Твоя секретарь разве не передала тебе мое сообщение?

Брент покачал головой, не в силах отпустить ее. Он же не дал Микки возможности договорить, потому что был очень напуган и помчался сразу сюда.

Заметив, что окружающие с любопытством смотрят на них, Шедоу прошептала:

— Брент, пусти. Ничего же не случилось.

Он усадил ее на стул, опустившись перед ней на колено.

— Я люблю тебя, милая. Господи, я так сильно тебя люблю, ты не можешь представить! Просто умираю от любви!

Изумленной Шедоу потребовалось несколько секунд, чтобы вникнуть в смысл сказанного. Но в следующее мгновение она уже лукаво улыбалась.

— Прошу тебя, ради бога, только не умирай! — воскликнула девушка. И добавила: — Просто люби меня.

— Я люблю тебя. И если ты тоже любишь меня, хоть чуть-чуть, больше никогда так не пугай. Обещаешь?

Ее глаза наполнились слезами, но на этот раз Шедоу их не прятала.

— Обещаю.

— Вот и умница. — Брент порывисто встал. — Где этот мерзавец?

— У него пневмония и сотрясение мозга — он упал с лестницы и сейчас без сознания!

Брент закрыл глаза.

— Значит, это его кровь я видел у крыльца?