Особые заслуги

— Ага, вот и вы! — без особой радости встретил их поручик, причём в его голосе прозвучало что-то похожее на покорность судьбе. — А я как раз голову ломал — где именно встречу вас? И предпринял последнюю, заранее обречённую на неудачу попытку:

— А вы не могли бы пойти на пляж или домой?

— На пляж уже поздно, — вежливо ответила девочка. — А домой нельзя. Мама как раз объясняет папе, какой именно янтарный кулон ей хочется купить и почему это ей необходимо. Такие вопросы им лучше обсуждать без нас.

— И поэтому вам совершенно необходимо ошиваться именно здесь?

— А что, вы видели, как мы ошивались? — угрюмо переспросил Павлик. — Должно быть, одного посадили на высокую сосну с биноклем? Потому как на земле Хабр уже всех ваших людей обнаружил.

— Это место преступления, и никто не должен топтаться там до того, пока эксперты не осмотрят все обстоятельно, — сурово пояснил поручик. — Удивляюсь, что вы не знаете таких элементарных вещей.

— Очень даже хорошо знаем. И мы ничего там трогать не собирались, что мы, недоумки какие? Только посмотреть хотели.

— Зачем? На фотографиях все видели.

— Фи, на фотографиях…

И тут Яночка очень серьёзно заявила:

— Пан поручик, а ведь не исключено, что мы заметим там что-нибудь важное. То, чего ваши эксперты не заметят. Ведь мы же больше всех тут бывали, больше всех видели, больше всех знаем! А таких свидетелей, которые больше всех знают, всегда приводят на место преступления и велят посмотреть, не изменилось ли здесь что-то, все ли на месте или наоборот. Вот и мы удивляемся, что таких элементарных вещей милиция не знает!

Пристально поглядев на детей, поручик сказал:

— Хорошо, пойдём вместе. Однако обещайте, что потом уйдёте отсюда. И поймите наконец, оцепление выставлено не из-за вас, мне есть за кем следить, не осложняйте нам работу! Впрочем, уже осложнили. Бродите тут, отвлекаете внимание моих людей, а этим могут воспользоваться преступники. Правильно, я не все вам сказал, и не надо вам знать всего, но ума хватит понять — сейчас вы нам мешаете? А сейчас я вас сам проведу на кладбище, чтобы успокоились наконец и ушли отсюда. Смотрите издали, ни к чему не прикасайтесь. Обещаете?

— Обещаем! — вздохнул пристыженный Павлик. — Даём слово!

— Обещаем! — как эхо повторила его сестра. — Но если там вдруг… я не уверена, но вдруг… произойдёт такое, на что нам можно смотреть, ведь вы не прогоните нас? Позволите посмотреть?

— Если можно будет, позволю.

На кладбище было пусто и тихо. И не так уж всё было перерыто, как дети предполагали. Четыре первые могилы Попрыгун и Прилизанный опять прикрыли надгробными плитами, причём предварительно даже засыпали ямы ими же набросанным песком. Несколько могил остались нетронутыми, злоумышленники не успели приняться за них. Остальные же были разорены и разрушены. Яночка и Павлик внимательно осмотрели все, поделились своими наблюдениями с поручиком, который чрезвычайно внимательно их выслушивал, ни на шаг не отходя от юных следопытов. Хабр бегал по кладбищу, что-то вынюхивая.

— Обрати внимание, — говорил Павлик сестре, — на этих первых все в порядок привели, удивляюсь, как не жалели времени и сил… — Яночка подсчитала:

— Значит, разрыли двенадцать. Осталось ещё пять. Хорошо, что вы успели, пан поручик.

— А вот этими двумя занимался Лысый, — говорил Павлик. — Здесь он на фото заснят…

— А из этой вылез Прилизанный! А рыжий Попрыгун — вон из той ямы драпал…

И тут Хабр прыгнул именно в эту яму, что-то разрыл в песке, что-то нашёл и выскочил из могилы.

— Глядите! — сдавленным голосом крикнул Павлик. — Чтоб мне лопнуть! Отдай, Хабр!

И тут же раздался громкий голос поручика:

— Стой! Ни с места!

— Хабр! — крикнула Яночка.

Хабр опередил всех. Положил обнаруженный предмет у ног своей хозяйки, мотнул хвостом и опять нырнул в яму. Поручик бросился туда, одновременно крикнув девочке:

— Не прикасайся! Не поднимай! И собаку удержи!

— Хабр! — отчаянным голосом крикнул Павлик. Он всё понял. — Стой, Хабр! Нельзя! Но было уже поздно. Яночка выпрямилась, в руках она держала дар Хабра. А Хабр застыл на краю могилы с новой находкой в зубах. Понял — не надо подносить её Яночке, потому осторожно положил её перед собой на песочек и нерешительно повизгивал.

Поручик подошёл к девочке. Он был смертельно бледен.

— Дай мне это. Осторожно.

Яночка ничего не понимала, но.послушно отдала поручику дар Хабра.

— Ведь это же янтарь, — сказала девочка. — Такой же, как у пана Джонатана. Только немного другого фасона…

Предмет, найденный Хабром, по форме и размеру напоминал гусиное яйцо. Чёрного цвета, шершавый, в одном месте вроде бы отбитый. И с этого отбитого края пробивалось тёмно-красное пламя. Долго молча рассматривал поручик кусок янтаря. С его лица постепенно сходила бледность. Оглянувшись на Хабра, он подошёл к нему и наклонился над тем, что Хабр растерянно положил на песок, не решаясь преподнести хозяйке. Поручик протянул руку к находке. Пёс негромко прорычал. Поручик отдёрнул руку.

— Возьми у него это! — сказал поручик Яночке.

— Дай мне, пёсик, — скомандовала взволнованная Яночка. — Ко мне! И сидеть!

И прямо из зубов собаки вынула плоский довольно крупный осколок камня. Передавая его поручику, успела бросить взгляд и невольно воскликнула:

— Ах!

— Что? — допытывался Павлик, в свою очередь пытаясь разглядеть в руках поручика находку Хабра. — Что ты там разглядела?

— Муху! — прошептала Яночка в восторге. — Но какую! Ты не поверишь — голубую! Просвечивает в серёдке, так и сверкает!

Внимательно осмотрев оба куска янтаря, поручик заглянул в разорённую могилу и тихо произнёс:

— Да, это янтарь. Ну и нюх у вашей собаки! А к могиле не приближайтесь и вообще не сходите с места. Берите, можете полюбоваться, но с места не сходить!

Дети с упоением рассматривали куски чудесного янтаря, найденного их замечательным Хабром, и даже если бы поручик их не предупредил, всё равно не сдвинулись бы с места. Особенно поражало огромное насекомое, навеки застывшее в смоле в какие-то неимовернодоисторические времена и сиявшее теперь прямо-таки потусторонним голубоватым светом.

Поручик тем временем над чем-то размышлял, затем, решив, что дети достаточно налюбовались янтарём, обратился к ним с неожиданной просьбой:

— Послушайте, о чём я вас попрошу, и хорошенько подумайте, прежде чем отвечать. Сможете ли вы дать вашей собаке следующую задачу: обнюхать остальные могилы? Только обнюхать, но ни к чему не прикасаться! Поняли? Чтобы пёс, не дай Бог, ничего не трогал! Сумеете?

— Ещё бы! — фыркнул Павлик, а Яночка не говоря ни слова присела на корточки рядом с Хабром.

— Хабрик, умный, хороший пёсик, ищи! Ищи ещё такое! Нет, не в этой могиле, тут ты уже нашёл, в других! Там! Ищи! Не приноси! Только ищи! А потом придёшь и скажешь! И осторожно ищи!

И потом поручик не помня себя от изумления уже не спускал глаз с удивительной собаки. А она обегала могилы одну за другой, старательно их обнюхивая, ненадолго задерживаясь над каждой. Но вот в одной из них Хабр задержался надолго. Это оказалась как раз та могила, из которой спугнули Лысого. Поручик было оживился, но пёс выпрыгнул из ямы и направился к оставшимся. Обследовав их, он опять вернулся к этой, опять с чрезвычайной тщательностью все в ней обнюхал, как бы тоже размышляя об… унюханном, обернулся на хозяйку, беспокойно покрутился на месте и наконец сел.

— Он не уверен, — перевела Яночка поручику с собачьего языка. — Что-то учуял в могиле, но не очень уверен. Если бы ему разрешили немного там порыться, он бы поточнее определил…

— Никаких «порыться»! — категорически запретил поручик. — Ну а теперь, мои дорогие, попрошу вас удалиться. Просьбу вашу я исполнил, должны быть довольны. И очень благодарен вашей собаке. Думаю, именно у неё больше всего заслуг, но уверен — она поделится с вами. А теперь сматывайтесь отсюда, завтра узнаете, что же они тут искали… Возмущению Павлика не было предела.