Страница 7 из 11
Получив у заведующей очередную нахлобучку по поводу мнимого остеохондроза, Коканова возненавидела Данилова всей душой и жаждала мести. Для начала она пообещала себе, что будет отправлять на физиотерапию только самых скандальных и кляузных пациентов. Пусть этот выскочка узнает, почем фунт лиха! О, он еще узнает, он узнает, как зарабатывать себе дешевый авторитет на чужих промахах!
Вернувшись в кабинет, Данилов сразу же услышал:
— Ну, как там дела, Владимир Александрович?
Оксана закончила наводить порядок в столе и теперь сидела, подперев щеку рукой и отчаянно скучала без пациентов.
— Нормально, — ответил Данилов, не желавший вдаваться в подробности. — Пообщался с заведующей, она меня поняла.
— Трудно ей с Кокановой, у той что ни день – не понос, так золотуха. То больничный вызовет подозрения, то на прием опоздает, да не на пять минут, а на полтора часа, то с больными поскандалит… не доктор, а наказание.
— У каждого свой крест, — заметил Данилов, усаживаясь на свое место.
В дверь постучали.
— Входите! — крикнула Оксана.
— Здравствуйте, меня к вам направила Полина Викентьевна, — пациентка выглядела ухоженной и была не только хорошо, но и со вкусом одета. — У меня хроническое воспаление придатков, и она посоветовала мне магнитные импульсы…
— Присаживайтесь, — Данилов указал рукой на свободный стул. — Можно вашу карту?
— Вот, пожалуйста, — пациентка достала из объемистой сумки карту и протянула ее Данилову. — Полина Викентьевна сказала, что курс обычно состоит из десяти пятнадцатиминутных процедур…
— Да, она права, — Данилов раскрыл карту. — Расскажите, какие сопутствующие заболевания у вас есть?
— Да ровным счетом никаких, доктор, — отмахнулась пациентка. — Вы лучше скажите – можно ли будет вместо десяти пятнадцатиминутных сеансов получить пять получасовых? А то я в следующий четверг улетаю на Кипр.
— Можно провести пять обычных пятнадцатиминутных сеансов, — ответил Данилов. — Вряд ли целесообразно увеличивать вдвое время сеанса.
— Но так будет больше пользы! — горячо возразила женщина.
— Не уверен, — Данилов покачал головой. — Лучше давать импульсы столько, сколько положено. В конце концов сроки взяты не с потолка!
— А я настаиваю…
— Бесполезно, Екатерина Андреевна, — Данилов положил карту на стол. — Поймите меня правильно – я не вредничаю, я просто следую древнейшей заповеди «не навреди».
— А мне кажется, что вы вредничаете! — пациентка схватила карту, не глядя сунула ее в сумку и встала. — В последний раз спрашиваю – вы удовлетворите мою просьбу?
— Нет, — для того чтобы подчеркнуть окончательность и незыблемость своего решения, Данилов покачал головой.
— Тогда мы с вами встретимся в другом месте! — сверкнула глазами посетительница и ушла, гордо и многозначительно-угрожающе выстукивая каблуками нечто вроде: «по-го-ди! по-го-ди!».
— Если так пойдет и дальше, то вы к концу дня перессоритесь со всей поликлиникой, — сказала Оксана.
— Не надо каркать, — попросил Данилов. — Что я могу поделать, если у вас принято делать все не так, как надо?
— Приспосабливаться к обстановке.
— А если не хочется приспосабливаться? Если не вижу смысла?
— Тогда готовьтесь к проблемам.
Вскоре зазвонил «внутренний» телефонный аппарат. Он был единственным – «городских» в кабинетах не полагалось. «Городские» телефоны были только у начальства.
— Сто процентов – Шишова по вашу душу, — предрекла Оксана.
— Данилов слушает!
— Доктор, что вы себе позволяете?! — завизжала трубка. — Вы хоть знаете, кого вы оскорбили?!
— Сегодня я еще никого не успел оскорбить, — спокойно ответил Данилов. — Простите, а с кем я разговариваю?
— Это Шишова, зав. женской консультацией! У вас только что была Ильинская, которой я рекомендовала магнитотерапию!
— Была!
— И вы ее грубо прогнали!
— Не грубо и не прогонял. Просто попытался объяснить, что увеличение времени экспозиции вдвое не пойдет ей на пользу.
— Объяснили, называется! — Шишова еще больше повысила голос. — Вы у нас человек новый и многого не знаете! Я требую, чтобы вы немедленно пришли ко мне, извинились бы перед Ларисой Юлиевной и назначили ей все, как она хочет!
— Вы бредите? — поинтересовался Данилов.
— Вы и меня оскорбили! — констатировала Шишова и отсоединилась.
— Детский сад! — Данилов бросил трубку на место. — И это только второй день работы! Мать, мать и еще раз мать!
— Привыкайте, доктор, привыкайте, — посоветовала Оксана. — Правда, к такой скандальной бабе, как Шишова, нужен особый подход.
— Особый подход врач должен порой искать к пациенту, но не к своим коллегам, — поправил Данилов.
— А если нервы сдают? — улыбнулась Оксана.
— У меня тоже есть нервы, — сказал куда-то в пространство Данилов, не глядя на Оксану. — Только я стараюсь забывать об этом на работе.
— Сейчас к нам Пахомцева прибежит! — пообещала Оксана.
Она ошиблась – заместитель главного врача по КЭР не соизволила почтить строптивого физиотерапевта своим визитом. Пахомцева позвонила по телефону и пригласила Данилова к себе, попросив прийти побыстрее.
При появлении Данилова Пахомцева под каким-то благовидным предлогом услала из кабинета сестру, предложила Данилову сесть и начала:
— Владимир Александрович, вы у нас человек новый, и уже успели так прославиться.
— Чем именно?
— Своим упрямством и своей грубостью. Ну что вам стоило назначить ей эту несчастную магнитотерапию? Ну полежала бы она там полчаса вместо пятнадцати минут, и что? Мир бы перевернулся? Солнце упало бы на Землю?
— Для заместителя главного врача вы, Татьяна Алексеевна, рассуждаете как-то странно, — ответил Данилов. — У каждой физиопроцедуры есть свои показания и противопоказания, есть регламентированное время… Если мы начнем…
— Если мы начнем со скандалов, то мы очень быстро закончим, Владимир Александрович! У нас в поликлинике принято считаться с мнением коллег!
— Что-то по поведению Шишовой я этого не заметил, — съязвил Данилов.
— Речь не о Полине Викентьевне, а о вас. Кто дал вам право грубить и оскорблять? Вы хоть знаете, кто такая Ильинская? Она журналист газеты… впрочем, подробности не важны, важно ваше поведение.
— То есть, Татьяна Алексеевна, я должен был пойти на поводу у пациентки и назначить ей все, как она хотела? — изумился Данилов. — Удивительно!
— Ничего удивительного, Владимир Александрович! Вы так упираетесь, будто речь идет о двойной дозе дигоксина! Что такое эта магнитотерапия? Так – вспомогательная процедура. И потом, магнитные волны – это же не радиация! Вы понимаете ход моих мыслей?
— Начинаю понимать, — честно признался Данилов. — Странно только, что при таком положении вещей вам нужен в поликлинике физиотерапевт? Ведь каждый вправе назначать, что ему заблагорассудится и как ему заблагорассудится. В чем тогда моя роль?
— Вот вы и выдали себя, Владимир Александрович! — лукаво улыбнулась Пахомцева. — Вам хочется постоянно подчеркивать собственную значимость, чувствовать себя в центре внимании, примерять на себя мантию благодетеля…
«И эта бредит! — с тоской подумал Данилов. — Эпидемия тут у них, что ли?»
Пахомцева говорила долго, то и дело теряя нить повествования.
Из ее речи Данилов выяснил, что он мелкое самодовольное ничтожество, осложняющее жизнь коллегам. Впрочем, Пахомцева использовала более мягкие определения, но суть ее слов сводилась именно к этому. И еще она несколько раз повторила словосочетание «несовпадение взглядов». Данилову постоянно приходилось сдерживаться – то его так и подмывало рассмеяться, то высказаться нецензурно. Оба варианта были неприемлемы.
— Я не призываю вас исправиться прямо сейчас! — пафосно закончила свою речь Пахомцева. — Я призываю вас задуматься, а к выводам вы придете сами.
— Это точно, — согласился Данилов. — Если задуматься, то выводы непременно появятся.
— Вы в бога веруете? — прищурилась Пахомцева. — В церковь-ходите?