Покорение Сюзанны

Сюзанна наблюдала за постепенным исчезновением из вида башни Бьянки, потом повернулась и встала к капитану лицом.

— Сентиментальность не делает тебя слабым, Холт.

Он хмуро уставился на волны.

— Мы с отцом никогда не были близки, на все смотрели с разных точек зрения. Но деду не приходилось объяснять или оправдываться в своих чувствах или желаниях. Он и так все понимал. Думаю, догадывался, по какой причине он оставил мне этот дом после смерти, хотя тогда я был еще ребенком.

Сюзанна так ненавязчиво и мило вела себя, что Холт невольно поделился чем-то личным.

— Поэтому ты и вернулся сюда. Мы всегда возвращаемся к тому, что любим.

Хотелось расспросить побольше — как проходила его жизнь в те годы, что он провел вдали. Почему бросил службу в полиции и занялся ремонтом лодочных моторов и оснастки. Он влюблен или его сердце разбито?

Но Холт ударил по дросселю и послал катер в гонку по широким морским просторам.

Он задумал эту прогулку не для того, чтобы углубляться в размышления, волноваться или задаваться вопросами, а для того, чтобы дать Сюзанне — да и себе тоже — час отдыха и отсрочки от действительности. Ветер и скорость творили с ним необыкновенные чудеса. Всегда. И когда услышал тихий смех, увидел поднятое к солнцу милое лицо, понял, что сделал правильный выбор.

— Иди сюда, возьми штурвал.

Это был вызов. Он явственно слышался в командном голосе, виделся в повеселевших глазах, когда Холт усмехнулся пассажирке. Сюзанна, не колеблясь, встала у руля.

Она наслаждалась мощью, вибрирующей под кончиками пальцев. Катер разрезал воду, словно лезвие, мчась в неизвестность. Существовало только море, небо и неограниченная свобода. Атлантика волновалась, добавляя опасности. Воздух покусывал, наждаком проводил по коже и превращал каждый вдох в глоток ледяного вина.

Сюзанна устойчиво и умело держала штурвал, тело послушно напряглось. Задумчивый вид сменился упоительным бесстрашием, будоражащим кровь. Щеки, покрасневшие от возбуждения, холодили соленые брызги. Теперь она походила не на принцессу, а на королеву, осознающую свою власть и готовую править миром.

Холт позволял мчаться с выбранной скоростью, зная, что они закончат день там, где он всю жизнь мечтал увидеть эту красавицу. Он не станет ждать другого дня. Даже другого часа.

Сюзанна задыхалась и смеялась, передавая ему штурвал.

— Я уж и забыла, на что это похоже. Не управляла катером лет пять.

— Неплохо получилось.

Холт прибавил скорости, разворачивая судно по широкому радиусу.

Все еще смеясь, Сюзанна провела ладонями по предплечьям.

— Боже, как холодно.

Холт посмотрел на спутницу и почувствовал удар в паху. Она пылала… глаза, такие же синие, как небо, только более живые, тонкие хлопковые брюки и блузка облегают стройное тело, волосы струятся из-под бейсболки.

И отвел взгляд, ощутив, что ладони вспотели и затряслись на руле. Он не балансирует на грани любви, понял Холт. Уже повержен на обе лопатки с фатальной обреченностью.

— В каюте есть куртка.

— Не надо, все замечательно.

Сюзанна закрыла глаза и позволила себе раствориться в половодье ощущений. Дикий ветер, золотое вечернее солнце, запах соли, моря и мужчины рядом, рев двигателя и пенящаяся волна за бортом. Казалось, они здесь одни, совершенно одни, существует только возбуждение и скорость, каждый из них волен повернуть штурвал и стрелой умчаться прочь, в сказочное уединение.

Возвращаться не хотелось. Сюзанна жадно вдыхала резкий аромат бриза и думала, какое это наслаждение — участвовать в такой гонке в никуда, а затем свободно дрейфовать по течению.

Но надвигались сумерки, и их одиночество было нарушено. Послышался длинный басовитый гудок туристского теплохода, Холт сбавил обороты и заскользил к гавани.

И это тоже прекрасно, решила Сюзанна. Оказаться дома, в знакомом месте, где наверняка ждет теплый прием. Чуть слышно вздохнула при мысли о семье. Синяя вода Французского залива потемнела к вечеру, толпы людей двигались по набережной, лязгали бакены. Привычная суматоха еще больше успокаивала и расслабляла после отчаянной гонки в неизвестность.

Оба молчали, пока Холт вел судно к коттеджу и примерялся, чтобы причалить к пирсу. Выпрыгивая из катера, Сюзанна ощущала себя отдохнувшей, поэтому легко приняла швартовы и потрепала голову собаки, которая вилась у ног, требуя внимания.

— А ты опытный моряк, правда, девочка?

Сюзанна присела на корточки и приласкала Сади.

— Думаю, она не против еще одной поездки.

Холт ловко запрыгнул на мостки и встал на расстоянии в один фут.

— Передали штормовое предупреждение.

Сюзанна взглянула вверх и увидела облака, медленно, но решительно плывущие в их сторону.

— Ты прав. Наверняка будет дождь.

Глупо, решила она, вдруг начать испытывать неловкость и говорить о погоде. Неуверенно поднялась, остро ощущая близость Холта, напряженность в каждой линии мощного тела, потемневший, сосредоточенный на ней взгляд.

— Спасибо за прогулку. Наслаждалась от души.

— Отлично.

Доски закачались, когда Холт шагнул вперед. Сюзанна отступила и почувствовала себя гораздо устойчивее на твердой земле.

— Если появится возможность, привезешь Сади в эти выходные на встречу с Фредом? Ему будет одиноко без детей.

— Хорошо.

Сюзанна прошла почти половину двора, а Холт по-прежнему держался в футе от нее. Если бы это не смахивало на паранойю, она сказала бы, что он ее преследует.

— Кустарник прекрасно укоренился, — заметила Сюзанна и провела пальцами по листочкам, проходя мимо. — Но ты на самом деле должен подкармливать эту лужайку. Могу порекомендовать простую и недорогую программу внесения удобрений.

По-прежнему не переставая смотреть на спутницу, Холт слегка изогнул губы:

— Доверю это тебе.

— Ладно, я… уже поздно. Тетя Коко…

— Знает, что ты взрослая девочка.

И взял ее за запястья, удерживая возле себя.

— Сегодня вечером ты никуда не поедешь, Сюзанна.

Если бы она была более умудренной или более опытной, то уловила бы настроение Холта еще до того, как он коснулся ее. Но теперь невозможно ошибиться, нет, только не сейчас, когда мозолистые ладони властно и собственнически держат ее руки, не сейчас, когда пылающая страсть и намерение утолить нестерпимую жажду настолько ясно светятся в бездонных серых глазах.

Сюзанна жалела, что не настолько уверена в собственном настроении и собственных потребностях.

— Холт, я же сказала — мне нужно время.

— Время… — ровно, но со скрытой резкостью, заставившей зачастить пульс, повторил Брэдфорд.

— Для меня это не какое-то мимолетное приключение, Холт.

В голодном мужском взгляде полыхнул гнев. Где-то далеко грозно загрохотал гром.

— Здесь нет ничего случайного. Мы оба знаем это.

Она действительно знала, и это знание ужасало.

— Думаю…

Холт выругался и подхватил ее на руки.

— Ты слишком много думаешь.

Оправившись от потрясения, Сюзанна забарахталась в крепких объятьях, но он уже нес ее к черному входу.

— Холт, не надо давить на меня.

Дверь захлопнулась за ними. Разве он не понимает, что она боится? Боится сделать этот шаг, вдруг он сочтет ее скучной, не стоящей внимания и оставит с разбитым сердцем?

— Не собираюсь совершать необдуманные поступки.

— Если идти твоим путем, понадобится еще лет пятнадцать.

Холт пнул дверь в спальню, потом опустил Сюзанну на кровать. Он планировал все совсем иначе, но мучительная тоска настолько скручивала внутренности, что не было сил подбирать нежные слова.

Она вскочила и встала перед ним, тоненькая и прямая, как стрела. Гаснущий свет, переходящий в темноту, проникал через окно за спиной.

— Если вообразил, что можешь притащить меня, как мешок, и швырнуть…

— Именно это я и сделал.

Стягивая рубашку через голову, Холт продолжал напряженно смотреть на упрямицу.

— Я устал ждать, Сюзанна, и чертовски устал сгорать от желания обладать тобой. Мы пойдем моим путем.