Мой герой

— Здравствуйте, мистер Скиннер. Мне очень нравятся ваши комиксы. Они намного лучше, чем у «Файф стар». Я почти никогда не покупаю «Файф стар», потому что истории у них совсем не такие хорошие, как ваши.

—  Правильно. — Скиннер провел руками по своим редким волосам. — Правильно, — повторил он с большей убедительностью. — Не трать свои карманные деньги на «Файф стар», дитя.

—  Не буду, сэр.

—  Мич, тебе прекрасно известно, что не следует притаскивать сюда эту проклятую собачину.

—  Ну, ты же знаешь, как Тас тебя любит.

В ответ, точно по сигналу, Тас поднял морду и завыл.

Скиннер открыл рот, чтобы разразиться тирадой, но вспомнил о мальчике.

—У тебя есть что-нибудь в этих тубусах или ты явился сюда, просто чтобы расцветить мои скучные будни?

—Почему бы тебе самому не взглянуть? Ворча, Скиннер взял тубусы и пошел прочь.

Когда Мич последовал за ним, Рэдли потянул его за руку:

—Он и вправду бешеный?

— Будь уверен. Больше всего ему нравится быть бешеным.

— А он будет вопить на тебя, как Хэнк Уиллер вопит на Летающего Скорпиона?

— Быть может, быть может.

Рэдли сглотнул и крепко взял Мича за руку.

—Хорошо.

Растроганно улыбаясь, Мич провел Рэда в кабинет Скиннера, где опущенные жалюзи скрывали всяческое напоминание о снеге. Скиннер развернул листы из первого тубуса и разложил их на своем и так донельзя захламленном столе. Он не стал садиться, а просто склонился над ними, в то время как Тас бухнулся на линолеум и погрузился в спячку.

— Неплохо, — провозгласил Скиннер, внимательно рассматривая рисунки и подписи. — Совсем неплохо. Эта новая героиня, Мириум, ты собираешься и дальше ее использовать?

— Хотел бы. Я думаю, что Зак готов к тому, чтобы его сердце забилось в другую сторону. Надо добавить больше эмоций. Он любит свою жену, но она его самый главный враг. Теперь у него появилась новая симпатия, он понимает, что разрывается, потому что также испытывает к ней глубокие чувства.

— Заку никогда особенно не везло.

— Я думаю, он — самый лучший! — забывшись, выпалил Рэдли.

Скиннер поднял густые брови и принялся пристально разглядывать мальчика.

— А ты не думаешь, что он слишком увлекается всеми этими разговорами о «чести» и «доблести».

— Нет-нет. — Он был не уверен, стоит ему радоваться или огорчаться тому, что Скиннер не собирался кричать. — Ты всегда знаешь, что Зак поступает верно. У него нет никакой чудесной силы или приспособлений, но он очень умный и находчивый.

Скиннер кивнул, принимая это мнение.

— Ну хорошо, давай попробуем эту твою Мириум и посмотрим, какая будет читательская реакция. — Он снова скатал бумаги в рулон. — В первый раз на моей памяти ты справился задолго раньше срока.

— Это потому, что у меня теперь есть помощник. — Мич положил руку на плечо Рэдли.

— Хорошая работа, парень. Почему бы тебе не провести для своего ассистента тур по нашим владениям?

Теперь Рэдли будет неделями рассказывать о часе, проведенном в «Юниверсал комикс». Когда они, наконец, покинули здание, он тащил огромный пакет с карандашами с логотипом «Юниверсал», кружкой с изображением Бешеной Матильды, извлеченной из-под чьих-то завалов, полудюжиной отклоненных набросков и пачкой свежих выпусков комиксов.

— Это был лучший день в моей жизни, — сказал Рэдли, пританцовывая на заваленном снегом тротуаре. — Погоди, я еще все маме покажу. Она мне не поверит.

Странно, но Мич также подумал в этот момент об Эстер. Он ускорил шаг, чтобы поспевать за прыжками Рэдли.

— А почему бы нам не навестить ее?

— Хорошо. — Он снова взял Мича за руку. — Банк совсем не такой классный, как твоя работа. Они не разрешают включать радио или кричать друг на друга, но у них есть подвал, где хранится много денег — миллионы долларов, — и у них везде камеры, так что они смогут увидеть любого, кто попытается их ограбить. Мама никогда не бывала в банке, который грабили.

Поскольку последняя фраза прозвучала как извинение, Мич улыбнулся:

— Не всем везет. — Он провел рукой по животу. Во рту у него не было ни крошки уже по крайней мере два часа. — Давай сперва перехватим тако.

За спокойными и безопасными стенами «Нэшнл траста» Эстер была занята кучей бумажной работы: Ей нравилась эта составляющая ее профессии, ее упорядоченная монотонность. Ее привлекала также возможность решить трудную задачу, взглянуть на все эти цифры и данные и перевести их в земли, автомобили, оборудование, театральные постановки или стипендии в колледже. Ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем ставить утвердительную печать на просьбу о займе.

Она должна была учить себя не поступать слишком мягкосердечно. Были случаи, когда факты и цифры убеждали сказать «нет», независимо от того, насколько искренним казался проситель. Частью ее работы являлась диктовка вежливых и безличных писем с отказами. Эстер могла бы не беспокоиться об этом, но она принимала эту ответственность, так же как принимала и редкие звонки разгневанных отказом клиентов.

В данный момент она с трудом выкроила полчаса, чтобы с кофе и булочкой, призванными заменить ей ланч, собрать три пакета документов, которые, как она надеялась, будут одобрены советом директоров на завтрашнем заседании, Через пятнадцать минут у нее должна была состояться другая встреча. Учитывая это и надеясь на отсутствие помех, она едва-едва успевала. Поэтому Эстер была совсем не довольна, когда раздался звонок помощницы.

— Да, Кей. — Там молодой человек хочет видеть вас, миссис Уоллес.

— Встреча с ним еще через пятнадцать минут, пусть подождет.

— Нет, это не мистер Гринберг. И я не думаю, что он здесь, чтобы получить заем. Ты пришел сюда за займом, дорогой?

Эстер услышала знакомый смех и поспешила к двери.

—Рэд? Все в порядке… Ох.

Он был не один. Глупо было думать, что Рэдли мог совершить такое путешествие в одиночку. С ним был Мич, да еще и в сопровождении огромной собаки с кроткими глазами.

—Мы просто перекусили парочкой тако. Эстер заметила след от соуса сальса на подбородке сына.

— То-то я и вижу. — Она наклонилась обнять его, потом взглянула на Мича: — Все в порядке?

— Будь уверена. Мы просто выбрались на улицу по одному маленькому делу и решили заглянуть к тебе. — Он окинул ее пристальным взглядом. Ей удалось скрыть почти весь синяк под макияжем, сквозь который лишь слегка просвечивали следы желтого и розовато-лилового цвета. — А глаз стал выглядеть получше.

— Кажется, кризис миновал.

— Так это твой кабинет? — Без всякого приглашения он просунул голову вовнутрь. — Господи, как депрессивно. Может, стоит попросить, чтобы Рэдли одолжил тебе один из своих постеров?

— Ты можешь взять один, — немедленно согласился Рэдли. — Я получил целую кучу их, когда Мич водил меня в «Юниверсал». Класс, мама, тебе надо это видеть. Я встретил М.Дж. Джонс и Рича Скиннера, и я видел комнату, где они

хранят миллионы комиксов. Смотри, что у меня есть. — Он протянул ей свой пакет. — За бесплатно. Они сказали, я могу взять.

Ее первым ощущением был некий дискомфорт. Кажется, ее обязательства перед Мичем растут с каждым днем. А потом она взглянула на довольное, сияющее лицо Рэдли.

— Похоже, у вас было просто грандиозное утро.

— Самое лучшее в моей жизни.

— Воздушная тревога, — пробормотала Кей. — Роузен в три часа.

Мичу не понадобилось и слова, чтобы понять, что Роузен — это сила, с которой следует считаться. Он увидел, как лицо Эстер внезапно приняло бесстрастное выражение и она провела рукой по волосам, чтобы убедиться, что все в порядке с прической.

— Добрый день, миссис Уоллес. — Он значительно окинул взглядом собаку, обнюхивавшую носки его ботинок. — Возможно, вы забыли, что вход в банк с животными запрещен.

— Нет, сэр. Мой сын просто…

— Ваш сын? — Роузен коротко кивнул Рэдли. — Как дела, молодой человек? Миссис Уоллес, я уверен, вы помните, что политика банка не одобряет личные посещения в рабочее время.