Мятеж

— Этого достаточно. Как Колл? — спросила Гвен, глядя на кровать.

— Жар спал.

— Слава богу! — Волосы, скорее золотистые, чем рыжие, свесились ей на лицо, когда она склонилась над братом. В голубом ночном халате Гвен походила на ангела, описанного Коллом. — Он спит крепко и должен проспать еще несколько часов. — Подняв взгляд, она улыбнулась сестре и увидела Бригема, стоящего у окна. — Лорд Эшберн! Вы не спали?

— Он как раз собирался уходить. — Сирина быстро подошла к сестре.

— Вы нуждаетесь в отдыхе. — Гвен нахмурилась. — Иначе у вас воспалится рана.

— Ничего страшного, — нетерпеливо сказала Сирина.

— Благодарю вас за вашу заботу. — Бригем церемонно поклонился Гвен. — И, поскольку я больше не могу быть полезным, пойду поищу свою кровать. — Его взгляд скользнул по Сирине. Рядом с сестрой она тоже выглядела как ангел, но скорее ангел мщения. — Ваш слуга, мадам.

Гвен улыбнулась, когда он выходил; ее юное сердце забилось чуть быстрее при виде его обнаженных рук и груди.

— Какой он красивый! — вздохнула она.

— Для англичанина, — фыркнула Сирина, поправляя халат.

— С его стороны было очень любезно остаться с Коллом.

Сирина все еще ощущала властное давление пальцев Бригема на своем затылке.

— Я не верю в его доброту, — пробормотала она.

Глава 3

Когда Бригем проснулся, солнце стояло уже высоко. Его плечо онемело, но боль ушла. Он полагал, что обязан этим Сирине. Когда Бригем одевался, его губы кривились в усмешке. Он намеревался вернуть ей долг.

Натянув бриджи, Бригем посмотрел на свой рваный редингот. Надо им воспользоваться, так как он едва ли сможет носить вечерний костюм. Придется с этим мириться, пока не прибудет его багаж. Надев редингот, Бригем провел рукой по подбородку. Да, щетина изрядная, и лицо явно не блистает свежестью. В какой ужас пришел бы его лакей!

Милый нудный Паркинс был в ярости из-за того, что остался в Лондоне, когда его хозяин отправился в варварские шотландские горы. Паркинс вместе с немногими другими знал об истинной цели путешествия, но это только усиливало его настойчивое желание сопровождать милорда.

Бригем наклонил зеркало для бритья. Паркинс был бесконечно преданным, подумал он, но едва ли опытным в воинском деле. В Лондоне не найти лучшего слуги, но Бригем едва ли нуждался в лакее во время пребывания в Гленроу.

Со вздохом Бригем начал точить бритву. Конечно, он не мог ничего сделать с рваной курткой и мятыми кружевами, но был в состоянии побриться.

Придав себе более-менее презентабельный вид, Бригем спустился по лестнице. Его приветствовала Фиона в фартуке поверх простого шерстяного платья.

— Надеюсь, лорд Эшберн, вы хорошо отдохнули?

— Очень хорошо, леди Мак-Грегор.

Она с улыбкой положила ему руку на плечо:

— Хотите позавтракать в гостиной? Там теплее, чем в столовой, и когда я ем одна, то чувствую себя в ней менее одиноко.

— Благодарю вас.

— Молли, скажи кухарке, что лорд Эшберн проснулся и голоден. — Фиона проводила его в гостиную, где уже был накрыт стол. — Мне оставить вас или вы предпочитаете компанию?

— Я всегда предпочитаю компанию красивой женщины, миледи.

С улыбкой Фиона опустилась на стул.

— Колл говорил, что вы умеете очаровывать. — В фартуке или нет, она сидела так же непринужденно и изящно, как любая леди в лондонской гостиной. — Вчера вечером я не сумела поблагодарить вас должным образом. Теперь я хочу выразить вам признательность за то, что вы доставили Колла домой.

— Лучше бы я доставил его при более благоприятных обстоятельствах.

— Но вы привезли его. — Она протянула руку. — Я многим вам обязана.

— Он мой друг.

— Да. — Фиона крепко сжала его руку. — Колл говорил мне об этом. Это не уменьшает мой долг, но я не хочу смущать вас. — Молли принесла кофе, и Фиона разлила его, радуясь возможности использовать свой фарфор. — Колл спрашивал о вас этим утром. Может быть, после завтрака вы подниметесь и поговорите с ним?

— Конечно. Как он себя чувствует?

— Достаточно хорошо, чтобы жаловаться. — Улыбка Фионы наполнилась материнской нежностью. — Он совсем как его отец — импульсивный, нетерпеливый и очень, очень милый.

Они продолжали разговор, пока подавали завтрак — овсянку и толстые ломтики ветчины, свежую рыбу с яйцами, овсяное печенье и множество желе и варений. Хотя Бригем предпочитал пить за завтраком кофе, а не виски, ему пришло в голову, что хайлэндский стол может вполне соперничать с лондонским. Леди потягивала кофе, уговаривая Бригема есть досыта. Ее шотландский акцент был очаровательным.

За едой Бригем ожидал, что хозяйка спросит его, о чем он вчера вечером говорил с ее мужем. Но вопроса не последовало.

— Если вы вечером дадите мне вашу куртку, милорд, я зашью ее.

Он посмотрел на изувеченный рукав:

— Боюсь, она уже никогда не будет прежней.

Ее глаза стали печальными.

— Мы делаем, что можем, и с помощью того, что имеем. — Фиона встала, шурша юбками, вынудив Бригема подняться. — Прошу прощения, лорд Эшберн, но я должна о многом позаботиться до возвращения мужа.

— Лорд Мак-Грегор уехал?

— Он будет дома к вечеру. У всех нас много дел, прежде чем принц Чарлз начнет действовать.

Когда она ушла, брови Бригема приподнялись. Он никогда не видел, чтобы женщина так безмятежно воспринимала угрозу войны.

Поднявшись наверх, он застал Колла довольно бледным и с темными кругами вокруг глаз, но сидящим в постели и спорящим.

— Я не стану есть это пойло.

— Съешь до последней капли, — с угрозой в голосе настаивала Сирина. — Гвен сварила его специально для тебя.

— Мне плевать, даже если Святая Дева окунула в него палец. Я не буду это есть.

— Не богохульствуй и ешь.

— Доброе утро, ребята. — Бригем шагнул в комнату.

— Бриг, слава богу! — воскликнул Колл. — Отправь куда-нибудь эту девицу и принеси мне мясо и виски.

Подойдя к кровати, Бригем посмотрел на жидкую похлебку, которую Сирина держала в чашке.

— Выглядит, безусловно, мерзко.

— Именно так я и говорю. — Колл опустился на подушки, радуясь появлению сторонника. — Только тупоголовая женщина может ожидать, что кто-то станет это есть.

— Лично я съел отличный ломоть окорока. Мои комплименты вашей кухарке, мисс Мак-Грегор.

— Ему нужна овсянка, — сквозь зубы процедила Сирина, — и он будет ее есть.

Пожав плечами, Бригем присел на край кровати.

— Я сделал все, что мог, Колл. Теперь твоя очередь.

— Вышвырни ее отсюда!

Бригем поправил кружева.

— Мне жаль отказывать тебе, но эта женщина меня пугает.

— Ха! — Колл выпятил подбородок и посмотрел на сестру. — Убирайся к дьяволу, Сирина, и забери с собой это пойло.

— Отлично. Если ты хочешь обидеть малютку Гвен, которая нянчила тебя и приготовила тебе еду, я заберу кашу и скажу Гвен, что ты назвал ее блюдо пойлом и сказал, что скорее не будешь есть ничего, чем притронешься к нему.

Сирина повернулась с чашкой в руке. Прежде чем она сделала два шага, Колл смягчился:

— Проклятие! Ладно, давай сюда кашу.

Бригем заметил усмешку девушки, когда она подобрала юбки и села.

— Хорошо проделано, — пробормотал он.

Не обращая на него внимания, Сирина окунула ложку в чашку.

— Разинь свою пасть, Колл.

— Я не желаю, чтобы меня кормили, — заявил Колл, прежде чем она втолкнула ему в рот первую ложку овсянки. — Черт побери, Сирина, я сказал, что поем сам.

— И заляпаешь кашей чистую ночную рубашку. Я не буду переодевать тебя снова сегодня, так что открывай рот и сиди спокойно.

Колл обругал бы ее снова, но его рот был заполнен кашей.

— Оставляю тебя с твоим завтраком, Колл.

— Ради бога! — Колл схватил Бригема за руку. — Не покидай меня сейчас. Она будет цепляться ко мне и сведет меня с ума. Я… — Он сердито уставился на Сирину, которая втолкнула ему в рот очередную порцию овсянки. — Это дьявол в женском облике, Бриг! Рядом с ней не чувствуешь себя в безопасности.