Завороженные

— Не имеет значения. — Незнакомка поплыла над землей, протянув пухлые руки. — Здравствуйте, здравствуйте, добро пожаловать!

— Спасибо… Я хотела…

— Конечно, — легонько рассмеялась она. — Всем видно, правда, Дуглас?

— Хорошенькая, — задумчиво произнес он в ответ. — Не простушка. Он нам о вас ничего не рассказывал, что само за себя говорит.

Глядя точно в такие глаза, как у Себастьяна, Мэл начала понемножечку соображать. Родители. Семейное собрание не место для скандалов. Через минуту выдавила:

— Не стану отвлекать его от гостей. Если можно, скажите, что я заезжала.

— Не мели ерунду. Я мать Себастьяна, Камилла. — Женщина схватила Мэл за руку и потянула к дому. — Знаю, ты его любишь, моя дорогая. Я сама его давно люблю.

Мэл панически искала путь к спасению:

— Нет… правда… я в другое время заеду…

— Нет времени, кроме настоящего, — изрек Дуглас и дружески втолкнул ее в дверь. — Посмотри, Себастьян, кого мы привели. — Он вставил в глаз монокль, озираясь, как филин. — Где мальчик?

— Наверху, — выглянула с кухни Моргана. — А… привет.

Судя по такому холодному тону, приезжать не следовало, подумала Мэл.

— Привет… Я сейчас ухожу. Не знала, что приехали ваши родные.

— Навещают нас время от времени. — Заглянув ей в глаза, Моргана смягчилась. — Проходи. Все в порядке. Он сейчас придет.

— Мне в самом деле надо…

— …Познакомиться с остальными членами семьи, — весело договорила Камилла, не выпуская руку Мэл, и повела ее на кухню, полную потрясающих запахов и народу.

Высокая женщина с царственной осанкой и заразительным хохотом что-то помешивала на плите. Нэш сидел на стуле рядом с худым мужчиной средних лет, со стальными волосами. Под его взглядом Мэл почувствовала себя мотыльком на булавке.

— Привет, — махнул ей Нэш, и ее втолкнули в толпу.

Камилла по-хозяйски начала представлять собравшихся.

— Мой зять Мэтью, — указала она на мужчину рядом с Нэшем. — У плиты моя сестра Морин. — Та рассеянно махнула рукой, принюхиваясь к содержимому кастрюли. — И моя сестра Брайна.

— Здравствуйте. — Ослепительная женщина, как две капли воды похожая на Моргану, протянула руку. — Надеюсь, вы не слишком огорошены. Мы нынче утром свалились к Себастьяну как снег на голову.

— Да что вы! Я не хочу мешать. Просто… Но было уже поздно.

Вошел Себастьян с Аной и невысоким крепким мужчиной со смеющимися глазами.

— Ах, Себастьян. — Брайна протянула Мэл руку. — Компания прибавилась. Мэл, это Падрик, отец Аны.

— Здравствуйте. — Легче смотреть на отца Аны, чем на Себастьяна. — Приятно познакомиться.

Падрик шагнул к ней, ущипнул за щеку.

— Оставайтесь обедать. Мы нарастим мяса на ваши косточки. Морин, цветочек мой, чем это так вкусно пахнет?

— Венгерским гуляшом.

Он подмигнул Мэл:

— И ни единого глаза тритона. Гарантирую.

— Спасибо за приглашение, но я действительно не могу. — Воспользовавшись шансом, Мэл взглянула на Себастьяна, пробормотала: — Прошу прощения… — А он только смотрел на нее спокойными непроницаемыми глазами. — Я должна была предварительно позвонить. Позже встретимся.

— Извините нас, — обратился он к родным, крепко сжав ее руку. — Мэл не видела жеребенка после рождения.

Понимая, что трусит, она бросила через плечо отчаянный взгляд, когда он ее вытащил в дверь.

— У тебя гости…

Гости как один потянулись к окну, наблюдая за происходящим.

— Родственники не гости. А раз уж ты проделала такой путь, то, думаю, хочешь что-то сказать.

— Да, хочу и скажу, если ты перестанешь меня тащить.

— Хорошо. — Он остановился у загона, где жеребенок деловито сосал мать. — Говори.

— Я хотела… С Деверо разговаривала. Он говорит, Линда старалась смягчить обвинение и все выложила. Доказательств против Гамма и Бризпортов вполне достаточно для больших сроков. Других тоже взяли, включая Сибли.

— Это мне известно.

— А… я просто не знала. — Она сунула руки в карманы. — Нужно время, чтобы отыскать всех детей, вернуть родителям, но… Черт возьми, дело сделано! Не пойму, чем ты недоволен.

— Не поймешь? — бесстрастно переспросил он.

— Я сделала то, что считала нужным. — Мэл топнула ногой и шагнула к ограде. — Они уже спланировали похищение очередного ребенка. В книге было записано.

— Ты пошла и нашла эту книгу. Одна.

— Если б сказала, ты попытался бы остановить меня.

— Не попытался бы. Остановил бы.

Она нахмурилась:

— Видишь? Мои действия избавили нас от головной боли.

— И подвергли риску. — Долго сдерживаемая злость вырвалась наружу. — У тебя синяк на щеке.

— Профессиональный риск, — огрызнулась она. — И щека моя.

— Господи помилуй; Сазерленд. Она на тебя пистолет навела.

— Всего на минуту. Будь я проклята, Донован, в тот самый день, когда не сумею справиться с навозной мухой вроде Линды Гласс. Тут же уйду в отставку. Говорю тебе, не стерпела б еще одного похищения, поэтому пошла напролом. — Красноречивый взгляд несколько снял раздражение. — Знала, что делаю, хотя кажется, будто я специально тебя обошла. Ничего подобного. Я звала тебя.

Он глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.

— А если бы я опоздал?

— Ты же не опоздал, так в чем дело?

— В том, что ты мне не доверяешь.

— Черта с два. Кому я еще доверяла, стоя в шкафу и стараясь связаться с тобой через камень в кольце? Если б не доверяла, улизнула бы в дверь вместе с книгой. — Она схватила его за рубашку, встряхнула. — Игру начала, потому что тебе доверяла. Осталась, отдалась им в руки, веря, что ты придешь на помощь. Раньше старалась тебе объяснить. Знала, они при мне скажут то, что вместе с той самой книгой позволит Деверо припереть их к стенке.

Взяв себя в руки, Себастьян отвернулся. Злись не злись, а ясно, что это правда. Возможно, не та, которую хочется слышать, но все-таки правда.

— Ты могла пострадать.

— Могла. При каждом деле можно пострадать. Так я работаю. Такая я есть. — Мэл сглотнула ком в горле. — Я же признала тебя таким, как ты есть. Поверь, не собиралась ссориться. Если мы пожелаем остаться… друзьями, все будет по-прежнему.

— Может быть, ты права. Но мне твой стиль не нравится.

— Ну и ладно, — буркнула она в ответ, сморгнув слезы.

Камилла у кухонного окна покачала головой:

— Всегда был упрямым.

— Десять фунтов, что она его уломает, — предложил Падрик, любовно шлепнув жену. — Десять фунтов, и без всяких фокусов.

Ана шикнула:

— Помолчи, а то не услышим.

Мэл судорожно вздохнула:

— Ну, теперь известно, на каком мы месте. Очень жалко.

— Что? — Себастьян круто развернулся, с ошеломлением видя ее лицо в слезах. — Мэри-Эллен…

— Не надо. Переживу. Делаю то, что считаю правильным. И по-прежнему думаю, что поступила правильно, только жаль, что ты злишься… Ох, кошмар. — Она лихорадочно вытерла щеки ладонями, уклонилась от протянутой руки. — Не надо. Ты мне тоже не нужен. Не надо гладить меня по головке и успокаивать, даже если я веду себя как ребенок. Ты взбесился, я не могу винить тебя за это и за то, что ты меня бросил.

— Бросил? — чуть не рассмеялся Себастьян. — Оставил одну в безопасности, пока не удостоверюсь, что не стану душить тебя при встрече или предъявлять ультиматум, который ты наверняка швырнешь мне в лицо.

— Как угодно. — Мэл шмыгнула носом, успокаиваясь. — Понимаю, я тебя обидела, но не хотела.

Себастьян улыбнулся:

— Я тоже.

— Хорошо. — Должен быть способ закончить дело без потери лица. — В любом случае я хотела прояснить вопрос и сказать, что, по-моему, мы хорошо поработали. Вот, возьми. — Невыносимо трудно снять кольцо с пальца. — Похоже, Райаны разводятся.

— Да. — Себастьян взял кольцо, согрел в ладони, задумчиво глядя на Мэл. Не обязательно проникать в мысли, чтобы видеть страдание. Не совсем благородно, что его это радует. — Жалко. Хотя ты мне нравишься больше, чем миссис Райан.

Мэл задержала дыхание.