Научи меня любить

— Солнышко, с тобой все в порядке?

— Да. То есть нет. Я хочу сказать… — Пейдж сделала глубокий вдох и шагнула назад — подальше от его нескромных темно-серых глаз, которые изучали ее, осматривали сверху вниз, не пропуская ни одной детали. — Я вас не ждала.

— Я же сказал, что приду вечером.

— Но не уточнили, в какой день.

— Хорошо. Уточняю сейчас. — Он снова лукаво усмехнулся. — Сегодня.

Пейдж вздрогнула. У нее перехватило дыхание. И хотя она только и мечтала об этом уже несколько дней, с тех пор как Джек ворвался в город на своем ревущем мотоцикле, в фантазиях все было проще. В реальности же оказалось гораздо сложнее.

— Ну нельзя же так. Явились ни с того ни с сего, не предупредив. Есть же какие-то правила. — Заметив его изумленный взгляд, она постаралась объяснить: — Без правил нельзя. Во всех кружках, которые я посещала, они были. Например: занятия всегда начинаются и заканчиваются в определенный час. Обязательно есть программа курса, в которой оговорено, чему будет посвящено каждое занятие. Непременно выдается список обязательной к прочтению литературы. — Увидев смешинки в его глазах, Пейдж поспешно добавила: — Разумеется, мы вряд ли найдем какие-то книги на эту тему. То есть можно, конечно, но для этого придется поехать в Остин, где есть большой книжный магазин со специальным отделом…

— Ты нервничаешь, — перебил молодой человек, с пониманием глядя на нее.

— Ничуть. — Что она говорит? Конечно же, нервничает. Но одно дело — знать об этом самой, и совсем другое — сказать об этом Джеку Мишену. Хотя он, кажется, и сам уже обо всем догадался. Внимательно смотрит на нее и наверняка уже понял все, что девушка пытается скрыть. Ее неуверенность в себе, волнение, страх…

Бояться нельзя.

Давным-давно Пейдж пообещала себе оставить все страхи в прошлом. Поэтому не стоит переживать, что прозорливый Джек о них догадался. Она ведь не собирается претендовать на приз «Самая соблазнительная девушка года». Никакой уважающей себя соблазнительной девушке не потребовались бы уроки альковных утех.

А Пейдж попросила именно об этом. Что само по себе уже говорит о многом, учитывая ее сексуальную жизнь, вернее, отсутствие таковой. Поэтому пусть Джек видит ее подрагивающие веки, пусть берет за руку, накрыв ее пальцы на удивление мягкой ладонью, гладит их, даря Пейдж чувство удивительного спокойствия и тепла.

— Мы можем не делать этого, — заверил он ее ласковым голосом.

— Нет, мы должны. Я должна. — Пейдж покачала головой. — Я так хочу. — Потому что она устала быть неумехой, устала довольствоваться второсортным, устала от поучений Вудро, которые все еще звучали у нее в ушах: «Все у тебя не то и не так». Теперь все изменится. Она стала другой, выросла в своих глазах, многому научилась и больше никому не позволит унижать ее. — Мне это нужно.

Джек ничего не ответил. Только смотрел на нее своими всевидящими глазами, словно искал в ней чего-то.

— Уверена? — Девушка кивнула. Он обольстительно улыбнулся и снова взял за руку. — Тогда, может, начнем…

— Но не сейчас, — не дала договорить ему Пейдж, вдруг почувствовав струйку пота на виске и то, как намокшая майка облепила тело. Я выгляжу просто ужасно, подумала Пейдж. И — что еще хуже — от меня пахнет потом. — Я сегодня весь день была занята на домашней распродаже в пользу нашего кружка.

— Вид у тебя такой, будто ты еще не закончила.

— Вы не поняли. Распродажа была в доме Клары Петри.

— И что?

— Это та самая Клара Петри, которая организовала «Петри-парк».

— Что еще за «Петри-парк»?

— Она взяла пятнадцать дворняжек из приюта для бездомных животных, что в округе Грант, чтобы за символическую плату найти им хозяев. Они такие забавные, ласковые.

Джек наморщил нос и наклонился, вдыхая ее манящий аромат.

— Еще бы. Наверное, все требовали, чтобы ты их гладила?

— Да, представляете, все пятнадцать сразу. А одна собачка даже забралась ко мне на колени, пока я общалась с покупателями. Меня никогда в жизни столько не облизывали.

— Это мы исправим.

Последняя фраза, полная намеков и обещаний, ошеломила ее, окатив жаркой волной, и заставила на несколько секунд забыть о том, что она вспотела, устала и совершенно не готова к горячей ночи любви.

Разум вернулся к Пейдж, когда она увидела свое отражение в зеркале на стене. Описать ее вид можно было одним словом: испуганный.

— Сегодняшняя ночь совсем не подходит.

— Но ведь ваша домашняя распродажа закончилась, разве нет?

— Да. Но у меня много дел. Пока нет Деб, мы с Уолли работаем сверхурочно. Да и Синди ждет.

— Синди? — Молодой человек вопросительно приподнял бровь.

— Каждый день после работы я ставлю в видеомагнитофон кассету с зарядкой Синди Кроуфорд или Наоми Кемпбелл. — Она махнула рукой на телевизор, где загорелая топ-модель с невероятной легкостью качала пресс. Во взгляде Пейдж мелькнула белая зависть к ее красоте и стройности.

Ах, если бы…

Девушка отогнала неприятные мысли. Нужно жить с тем, что тебе дал Господь. И хотя главный редактор журнала «Плейбой», очевидно, не намерен упрашивать ее сняться для ближайшего номера, все же не так уж она дурна собой. Не красавица, конечно, грудь маловата, бедра широковаты. Зато прелестные глаза.

Волосы и глаза, повторила про себя Пейдж, стараясь сосредоточиться на позитивном. Главное — это настроить себя на хорошее, не замечать плохого, перестать сомневаться в себе, гордиться достоинствами и стремиться исправить недостатки.

— Я не могу пропускать видеозанятия. — Девушка глубоко вздохнула и тут же пожалела об этом. Взгляд Джека моментально уперся в ее грудь, проступавшую под футболкой. — Они полезны для сердца, — добавила она, надеясь победить поднявшуюся внутри в ответ на его взгляд волну. — Кровь быстрее циркулирует.

— Аминь, детка. Моя кровь уже циркулирует так быстро, как это только возможно.

— Да при чем тут ваша? Я про свою говорила. — Пейдж взглянула на часы и постаралась успокоиться. — Поэтому мне нужно продолжить занятия. У меня, знаете ли, есть график. Еще нужно успеть подготовиться к завтрашнему уроку кулинарии, потом покормить птичку, навести порядок на кухне. Да, и дописать статью для газеты. И…

— У тебя все по расписанию, никаких отступлений, да?

— Просто я занятой человек. Поэтому люблю все записывать. Иначе просто забуду. — А этого нельзя допускать. Она только начала жить полной жизнью и не собиралась снова оказаться в тупике из-за своей забывчивости, за которую ее часто бранил Вудро.

Черт тебя подери, женщина. Ты бы забыла где-нибудь свою дурную голову, если бы она не так плотно сидела у тебя на плечах.

Больше такого не будет, сказала Пейдж себе в который уж раз. Может быть, Господь не наделил ее блестящей памятью, но это же не смертельно. Не такой уж большой недостаток. К тому же с ним легко справиться. Не из-за чего переживать и казниться.

Девушка повернулась и подошла к кофейному столику, радуясь тому, что не нужно смотреть на Джека и ощущать его опасную близость. От него исходило такое манящее тепло. А когда он улыбался…

Ее сердце сбилось с ритма. Пальцы нащупали ежедневник.

— Посмотрим, — протянула Пейдж, открывая его. — По вторникам и четвергам у меня вечером занятия в кружке кулинарии.

— А, как раз перед видеозарядкой, вижу, вижу, — раздалось у нее за спиной. Чуть повернув голову, она увидела, что Джек заглядывает в ежедневник через ее плечо. Он стоял так близко, что его аромат снова одурманил ее, исходившее от него тепло достигло ее кожи. — Что будешь готовить завтра?

— Блюдо под названием «банье». Это такие французские пончики, обжаренные в масле и посыпанные сахарной пудрой.

— Звучит аппетитно.

— Да, они вкусные.

— Ты такая соблазнительная, — промурлыкал Джек, наклоняясь к ее губам, обдавая жарким дыханием. — Я все еще помню твой вкус. Закрываю глаза и чувствую тебя.

— Я… — Она инстинктивно облизала губы и вспомнила, как сладки были его поцелуи, как он ласкал ее, соблазнял, мучил.