Страница 29 из 30
Шанталь улыбнулась и нежно провела пальцами по его влажным ресницам.
— Ну вот. Теперь ты такой же сильный и мужественный, как прежде. — Ее глаза наполнились слезами. Шанталь безмолвно смотрела на Деметриса. Сердце переполняли чувства: жизнь изменилась так разительно, что трудно было поверить в это. — Ты спас меня.
— Нет.
— Да, Деметрис. Ты освободил меня. — Она попыталась улыбнуться. — Я свободна.
Он нетерпеливо и негодующе хмыкнул.
— Я бы не стал называть это свободой. Теперь ты моя жена.
И Шанталь поцеловала его, чувствуя себя беспредельно счастливой.
— Так докажи мне это. — Она заглянула ему в глаза. — Сейчас.
У Деметриса вырвался стон, и он, подхватив ее на руки, понес в дом, в свою спальню, в которой ей никогда не приходилось бывать. Спальня находилась на самом верху. Из четырех окон открывался неописуемо красивый вид. Весь остров был виден как на ладони: земля, небо, горы, море. Лунный свет отражался от скал, отбрасывавших серебристо-белые тени.
— Ты попалась, — провозгласил Деметрис, не очень нежно опустив Шанталь на кровать.
— Хорошо.
— Хорошо? — насмешливо повторил он, пожирая ее глазами. Она лежала, раскинувшись на кровати; длинные темные волосы разметались по плечам, юбка задралась высоко на бедрах. — Как бы ты не передумала.
— Никогда.
Деметрис наклонился и поднял ее юбку до кружевных кремовых трусиков. Затем он медленно раздвинул ей ноги.
Шанталь покраснела. Жаркая волна окатила ее.
Он следил за ее лицом и видел, как она закусила губу.
— Мне кажется, что тебе нравится опасная жизнь, — сказал Деметрис, положив руку на колено Шанталь. Он почувствовал, как она задрожала от чувственного возбуждения.
— Конечно. У меня есть ты, чтобы защищать меня.
Он наклонился над ней, удерживая на локтях свой вес.
— А кто, дорогая, защитит тебя от меня?
Ее тело горело. Кровь жарче бежала по жилам.
Это любовь.
Это радость.
Это сама жизнь.
На губах Шанталь заиграла улыбка, и, приподнявшись, она потянула его за рубашку, пытаясь вытащить ее из брюк.
— Деметрис Мантеакис, ты намерен ограничиться разговорами или все-таки собираешься заняться со мной любовью?
Она помогла ему раздеться, и он опустился на нее. Она вздохнула, ощутив прикосновение его голой груди, мускулистых бедер.
— Я не знал, что ты так любишь секс, — поддразнил ее Деметрис, опуская голову, чтобы поцеловать Шанталь в шею. Его губы скользнули по ее ключице и, опустившись на грудь, приникли к напрягшемуся соску.
Шанталь вздохнула. Губы Деметриса обжигали ее.
— Сейчас, — задыхаясь, проговорила она, вцепившись в его густые, жесткие волосы. — Я хочу тебя сейчас.
К тому времени, когда Деметрис снял с нее последнюю одежду, ее тело сотрясала сладострастная дрожь. Он вошел в нее так медленно, что только его поцелуй напомнил ей о том, что нужно дышать. Деметрис был восхитительным любовником в их первую ночь, но сейчас, когда они стали мужем и женой, он превзошел себя.
Ее возлюбленный. Ее сердце. Ее будущее.
Шанталь не могла удержаться от слез, когда блаженство захлестнуло сокровеннейшие уголки ее тела и души. Она не поняла, как это произошло. Она парила на серебряной крылатой птице, устремившейся с небес к земле, и внезапно оказалась на метеоре, стремительно несущемся по звездному небу. Это было головокружительное путешествие, самое невероятное ощущение в ее жизни.
Позже, когда луна совершила свой неспешный переход на другую сторону небесного свода, Шанталь прильнула к Деметрису и удовлетворенно вздохнула.
— Какое счастье, — пробормотала она, лаская мускулистую руку Деметриса, — что Малик узнал о первом браке Армана! Как ему это удалось?
Деметрис поцеловал ее в макушку.
— Это не Малик узнал, а я.
— Когда?
— В начале недели, до того, как мы вылетели в Ла-Круа.
Шанталь замерла и, нахмурившись, попыталась вникнуть в смысл его слов. Деметрис знал о первом браке Армана уже несколько дней…
Знал и скрыл это от нее.
— Почему ты не сказал мне? — прошептала она.
— У тебя и так было о чем подумать. Тебе предстояло принять решение, и я не хотел подталкивать тебя.
Она покачала головой и повернулась к нему лицом. Лунные блики падали на лицо Деметриса, освещая неровным светом гордый лоб и прямой нос.
— Ты мог оказаться в тюрьме. Ты мог… — У Шанталь перехватило дыхание. — Но почему ты не сказал? Я не понимаю.
Деметрис протянул руку и заправил прядь волос за ухо Шанталь.
— Это же так просто! Я хотел того, чего хотела ты.
От мысли, что Деметрис мог остаться в тюрьме, если бы она не приняла решения сохранить его ребенка, у Шанталь сжалось сердце.
— Но как тебе пришло в голову пожертвовать собой? Ведь ты так много значишь для меня! — Шанталь почувствовала, как у нее на глазах закипают жгучие слезы.
— Вот именно. Поэтому мы здесь, вместе.
— Но все могло закончиться совсем по-другому!
Деметрис сжал руками лицо Шанталь и долго смотрел на нее темными непостижимыми глазами.
— Нет. Только не для нас. Черт подери, я ни на секунду не сомневался в том, что мы будем вместе!
Он просто невероятный. Такой самонадеянный.
— Как ты можешь говорить так?
Притянув Шанталь к себе, он поцеловал ее.
— Потому что я грек. А мы — древняя цивилизация, терпеливая и мудрая.
Она рассмеялась.
— Ну, пожалуйста, будь серьезным.
— Хорошо. Потому что я грек и люблю тебя больше жизни. Ты удовлетворена?
Каким глубоким и сильным чувством он наполнил ее душу! Дрожь пробежала по телу Шанталь. Сердце забилось вдвое быстрее.
— Совершенно.
ЭПИЛОГ
Четыре месяца спустя…
Лето подходило к концу. Они расположились у бассейна, наслаждаясь теплым солнечным днем, когда у Шанталь появилось в высшей степени странное ощущение.
Оно возникло как шепот, как легкое трепетание в животе. Она широко раскрыла глаза. Неподвижно лежа, Шанталь прислушалась к себе, и вскоре нежная ласка повторилась, и она резко села, приложив руки к животу.
Вот. Еще. Снова легкое трепетание… как будто бумажный кораблик покачивается на волнах.
— Деметрис, — непроизвольно вырвалось у нее.
Стоя у края бассейна, он учил Лилли плавать. Подняв голову, Деметрис нахмурил черные брови, и в его темных глазах немедленно промелькнула тревога.
— Что случилось?
Ребенок шевельнулся. Она чувствует, что он шевелится. У Шанталь на глазах выступили слезы.
— Ничего, — ответил она, нежно прикрыв ладонью выступающий живот.
Это не сон: их ребенок, ее семья на острове Рок.
Деметрис посадил Лилли на край бассейна и пристально посмотрел на раскрасневшееся лицо Шанталь.
— Что происходит?
Она не была уверена, что сможет объяснить ему. Все происходит так, как она мечтала. Дом. Семья. Счастье.
Белый оштукатуренный дом с голубыми ставнями. Белье, которое сушится на веревке. Запах базилика и розмарина, витающий в воздухе.
Огурцы и помидоры в саду.
Муж, который так много значит для Шанталь.
Замечательная, здоровая, счастливая пятилетняя дочь и еще один ребенок на подходе.
Неужели все это правда? Разве может жизнь быть такой чудесной, такой невероятной? Она чувствует, что окружена таким теплом и любовью!
Мир прекрасен. Потому что Лилли понравился Деметрис, остров и люди. И они живут так, как будто им всегда было суждено жить вместе.
И, возможно, так было предначертано судьбой.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Деметрис, не отводя от Шанталь темных глаз и одновременно вытирая Лилли полотенцем.
— Да. Просто великолепно. — И это правда. Никогда она не чувствовала себя так хорошо. Никогда у нее не было такого восхитительного ощущения.
Как будто она поймала смешинку, которая, как пузырек, то опускается, то поднимается, превращаясь в безудержно счастливую, жизнерадостную улыбку, теплым светом мерцающую внутри нее.