Вынужденная помолвка

Не было сомнений в том, что Дариус, в компании которого Люсьен провел последнюю неделю, был не таким человеком, которого Люсьен знал с детства. Дариус всегда терпеть не мог дураков, в этом они с Люсьеном были похожи: но за последний год Дариус изменился, и его непонятный цинизм не позволял догадываться о его мыслях и чувствах.

Так что правда заключалась в том, что Люсьен понятия не имел, на что Дариус способен.

Он мрачно нахмурился.

— У меня привычка никогда не слушать праздные сплетни, Грейс. Особенно когда их распускают такие люди, как Френсис Уинтер!

Щеки Грейс порозовели, когда она почувствовала упрек в свой адрес. Она считала, что это неоправданный упрек, ведь она всего лишь хотела знать правду. Было бы действительно ужасно, если, как намекнул Френсис, Дариус был недобр по отношению к тете Маргарет.

— Я запрещаю тебе спрашивать свою тетю об этом, — холодно добавил Люсьен.

— Запрещаешь мне?.. — тихо повторила она.

— Это не принесет никакой пользы, даже если ты узнаешь, что Дариус действительно потребовал, чтобы твоя тетя уехала в Дауэр-Хаус. Он имеет на это полное право.

— Это принесет пользу мне, я узнаю, что он жестокосердный монстр! — в негодовании возразила Грейс.

— Грейс, я не собираюсь спорить с тобой на эту тему…

— Хорошо. Потому что я тоже не собираюсь спорить. — Она ускорила шаг и обогнала его на тропинке. — Я сделаю так, как считаю нужным. Убери от меня руки, Люсьен! — тихо предупредила она, когда он попытался остановить ее.

— Возможно, если бы я попросил тебя не говорить на эту тему, с твоей тетей…

— Слишком поздно просить, милорд, — заверила его Грейс. — Повторяю, я сделаю так, как считаю нужным…

Люсьен раздраженно фыркнул:

— Отцу следовало больше пороть тебя в детстве.

— Мой отец был добрым и хорошим человеком. — Ее тон подразумевал, что Люсьен таким не является. — Даже сама идея физического наказаний своего единственного ребенка вызвала бы у него отвращение, — с непроницаемым лицом продолжила она. — И если бы он был жив сейчас, он избил бы тебя до полусмерти, если бы ты предложил ему это.

Люсьен покачал головой:

— Я не хотел сказать, что думаю перегнуть тебя через собственное колено, Грейс…

— Возможно, и за это тоже, милорд, — вы бы очень пожалели, если бы когда-либо попытались так сделать!

Ее глаза вызывающе заблестели, сжатые кулаки показывали, что она готова защищаться, если потребуется.

Люсьен разочарованно вздохнул. Неужели нельзя просто разговаривать с Грейс, а не ссориться с ней или заниматься любовью?

— Грейс, последний человек, который сделал мне вызов, провел всю следующую неделю в кровати с парой сломанных ребер и разбитой челюстью!

Грейс неуверенно посмотрела на него, догадываясь по его прищуренному взгляду и поджатым губам, что зашла слишком далеко, испытывая его терпение.

Она очень хорошо помнила, что несколько минут назад была в объятиях Люсьена, добровольно. Если бы не вмешательство Френсиса Уинтера, то сейчас она, возможно, лежала бы на мягкой земле под деревьями и занималась с Люсьеном любовью. Его описание того, как он положит ее себе на колено и отшлепает, воспламенило жар внизу живота, она не могла себя контролировать.

— Как это типично для мужчины — думать, что он уладит все споры с помощью физического насилия, — презрительно заметила она.

— Уверяю тебя, Грейс, что тебе точно понравилось бы то физическое наказание, которое я обрушил бы на тебя!

Грейс протестующе вздернула подбородок:

— И как типично для мужчины думать, что женщину можно подчинить себе праздными угрозами!

— О, это не праздные угрозы, Грейс. — Его голос был опасно мягким. — Уверяю тебя, что наказание, о котором я думаю, быстро осуществится, если ты не прекратишь бросать вызов каждому моему действию и слову.

Грейс по-прежнему дерзко смотрела на него.

— Я не верю, что ты возьмешь меня силой, Люсьен.

— Ты не дала мне понять, что это возможно при помощи силы…

Нет, не дала понять. Даже наоборот…

Но как джентльмену, Люсьену не следовало этого говорить!

— Я не одна из ваших девиц из бара или проститутка, чтобы разговаривать со мной в такой фамильярной манере, — надменно произнесла она.

Он вскинул брови, его взгляд оставался темным, когда он снова заговорил вкрадчивым тоном:

— Одна из моих девиц из бара и проститутка?..

Грейс презрительно фыркнула:

— Даже не пытайтесь сказать мне, что были обделены их вниманием, милорд!

Да, Люсьен знал девиц из бара — среди них были самые желанные актрисы и замужние леди высшего общества. Но майор лорд Люсьен Сен-Клер ни за что не стал бы спать с проститутками. Как молодой двадцатилетней леди, Грейс не следовало даже знать о таких вещах, не то что говорить о них!

— Думаю, наш разговор закончен, Грейс, — надменно сказал он.

— Думаю, вы правы, милорд, — язвительно согласилась она, Грейс сделала реверанс на прощание, развернулась и пошла прочь.

Только несколько минут спустя, когда она неторопливо преодолела расстояние, отделявшее ее от дома, и исчезла внутри, раздраженно прошелестев юбками, Люсьен понял, что забыл сообщить ей о своем отъезде рано утром…

Глава 13

Ужин в тот вечер прошел уныло. О, еда была великолепна — как всегда. И дворецкий Уинтон-Холл, Уэстлейк, сам проследил за тем, чтобы одно блюдо быстро сменялось другим. Но для пяти человек, сидящих за столом, ужин не казался приятным.

Дариус сидел, разумеется, во главе стола — это было его право. Герцогиня, одетая в черное, сидела на противоположном конце. Грейс расположилась слева от Дариуса, рядом с ней сидел Люсьен, а напротив нее — Френсис. Они не произнесли ни слова, за исключением краткого комментария Френсиса о погоде. Комментария, па который отреагировал лишь Дариус, да и то с ворчанием.

Грейс по-прежнему помнила о своем волнении, слишком хорошо, чтобы чувствовать себя комфортно в его присутствии. Он тоже был не расположен разговаривать с ней — возможно, потому, что не хотел давать Грейс повода начинать разговор о переезде тети в Дауэр-Хаус? Если он думал, что это заставит ее молчать, то ошибался!

Грейс разумно решила не говорить об этом, пока она и ее тетя не встанут из-за стола после ужина, чтобы мужчины смогли спокойно выпить бренди и выкурить сигары.

— Можете уделить мне завтра несколько минут, ваша светлость?

Она чувствовала на своей спине напряженный взгляд Люсьена и решительно не поворачивалась к нему.

Дариус шевельнулся, на его лице появилось вежливое удивление, когда он взглянул на Грейс.

— Разумеется, дорогая. Я буду в моем… в кабинете почти все утро. — Он выглядел раздраженным этой запинкой, его лицо помрачнело, когда он повернулся к жене своего покойного брага. — Извини, Маргарет.

Герцогиня попыталась с достоинством улыбнуться, но эту попытку испортило то, что ее губы слегка дрожали, а глаза были полны слез.

— Теперь это твой кабинет, Дариус.

— Да, по… черт побери! — Лицо Дариуса стало еще мрачнее. — Прошу прошения, леди. — Он напряженно улыбнулся. — Боюсь, я нахожу эту ситуацию невыносимой.

—Полагаю, — мы все тоже. Дариус. — Герцогиня опустила голову. — Извините меня. Мне лучше пойти спать.

У Грейс заболело сердце, когда она смотрела, как ее тетя уходит из столовой. Герцогиня словно сжалась за прошедшие дни. Ее походка больше не была молодой и легкой, а лицо выглядело на все сорок восемь лет.

Глаза Грейс заблестели от гнева, когда она повернулась к Дариусу.

— Вы специально ведете себя так жестоко, ваша светлость?

Дариус казался застигнутым врасплох таким нападением, но быстро спрятал это чувство, его красивое лицо казалось непроницаемым, а темно-синие глаза холодно смотрели на девушку.

— Ты переходишь границы, Грейс.

— Неужели? — Ее щеки вспыхнули от гнева. — Моя тетя только неделю как овдовела, а вы…

— Думаю, я откажусь от бренди и вместо этого вернусь в гостиную с Грейс.