Огни страстей

Пятнадцатимильный путь пролетел незаметно.

Нора вошла в дом, открыв дверь своим ключом. Мать возилась в саду. Навстречу девушке вышел толстый полосатый кот. Нора помедлила на пороге кухонной двери, выходившей в сад, и несколько мгновений наблюдала за матерью. Она вдруг заметила, что та выглядит усталой и постаревшей — два слова, которые у нее никогда не ассоциировались с энергичной деловой мисс Даймонд, — и Норе вдруг пришло в голову, что история с Хильдой и Брайаном была для матери тяжелым ударом.

— Это ты, Нора? — Миссис Даймонд подняла голову от клумбы с веселыми анютиными глазками и улыбнулась дочери. — Какой приятный сюрприз!

Отправляясь сюда, Нора не собиралась ни с кем делиться своими проблемами, но при виде искренней радости матери в душе девушки что-то сломалось. Плотина, сдерживающая поток эмоций, рухнула, и Нора разразилась потоком слез.

Встревоженная миссис Даймонд поспешила к дочери.

— Дорогая, что случилось?

Нора не сразу смогла говорить. К тому времени, когда она достаточно успокоилась, обе женщины уже сидели на скамейке под яблоней.

Нора рассказала матери всю историю от начала до конца — начиная с того дня, когда Винсент Пламмер впервые появился в ее жизни, и заканчивая финальной катастрофой, разразившейся в этот самый вечер.

— Я совсем запуталась и не знаю, как выбраться. — Девушка подняла на мать опухшие от слез глаза. — Я бы, наверное, все отдала, лишь бы избавиться от любви к нему, но ничего не могу с собой поделать.

— Знаю, детка, знаю. — Миссис Даймонд вздохнула и прижала дочь к себе. Нора не помнила, когда последний раз они вот так сидели вместе. — Кажется, я уже говорила, мы с тобой слишком похожи. Мы из тех, кто любит лишь раз в жизни.

— Это хорошо, если любовь взаимна, — вздохнула Нора, — а если нет? Винсент меня не любит. Думаю, он даже ненавидит меня после сегодняшнего. Винсент всегда такой холодный, такой сдержанный, он терпеть не может сцен. — Она снова всхлипнула, утирая нос тыльной стороной ладони, словно ей было не двадцать четыре года, а четыре.

Миссис Даймонд молча протянула ей носовой платок, чуть пахнущий лавандой, и Нора вспомнила давно прошедшие времена, когда, бывало, прибегала к ней с разбитой коленкой или порезанным пальцем, и мать вытирала ей слезы таким же платочком.

— Вот что, давай-ка по порядку, — бодро сказала миссис Даймонд, когда Нора высморкалась. — Мне совершенно ясно, что он тебя не ненавидит. Я бы даже сказала, что дело обстоит как раз наоборот. Но вот достаточно ли велика его любовь, чтобы преодолеть груз прошлого, этого я не знаю.

— Он меня не любит. — Нора посмотрела на мать печальным взором. — Наверное, он сейчас готов свернуть мне шею.

— Что ж, как бы то ни было, ты его любишь. И, честно говоря, я не могу себе представить, чтобы такой мужчина, каким ты его описала, мог отмахнуться от твоей любви.

— Ах, мама, видела бы ты, с какой женщиной он был на приеме! — жалобно пробормотала Нора. — Винсенту стоит только поманить пальцем, и любая красавица с радостью бросится ему на шею. Зачем ему я? К тому же на раздумья у него было целых пять дней.

— Дорогая, не забывай, что мы говорим о внутренних барьерах, которые он возводил и укреплял почти всю жизнь. Наберись терпения и дай ему время.

Нора тяжело вздохнула.

— Мама, ты его не знаешь.

— Зато я знаю тебя, — мягко проговорила мать. — И поверь, дорогая, суровый жизненный опыт способен научить человека распознавать драгоценный камень среди кучи булыжников. Мужчина, которого ты описала, вовсе не похож на глупца, и он узнает настоящий алмаз, когда отыщет его. Но если ты его любишь, наберись терпения. Учись на моих ошибках. Когда-то я ушла от твоего отца, потому что не могла с ним жить, но без него мне оказалось еще труднее.

— Ах, мама, прости! — Нора взяла мать за руку. — Я только недавно поняла, что ты чувствовала… ты же никогда не рассказывала.

— Да, знаю, я привыкла страдать молча. Какими же мы иногда бываем глупыми! — помолчав, мать тихо добавила: — Не уверена, что сейчас самый подходящий момент… Как ты отнесешься к тому, что мы с твоим отцом снова будем вместе?

Нора уставилась на мать в полном изумлении.

— Мама! Неужели… ты хочешь сказать… Что между вами произошло?

— О, я так переживала, когда Хильда сбежала с Брайаном. Наверное, это и побудило меня еще раз серьезно поговорить с твоим отцом. Вы ведь его дочери, и мне казалось, что только Пол может объяснить, что произошло. Знаешь, я не понимаю Хильду. Пожалуй, она даже не нравится мне как человек, но она моя дочь, и я все равно ее люблю. Я знала, что ты винишь меня за поступок Хильды, мне казалось, что я теряю тебя навсегда, и как-то вечером я не выдержала и позвонила твоему отцу. На следующее утро он постучал в мою дверь.

— Неужели? Я даже не знала, что папа вернулся в Англию.

— Он пробыл здесь всего несколько часов, — пояснила мать, — и мы поговорили начистоту. Пол решил, что с него достаточно странствий, в конце года он выходит на пенсию… и он попросил меня снова выйти за него замуж.

— И ты согласилась?

Нора с трудом осмысливала услышанное. В первое время после развода родителей она мечтала именно об этом, каждую ночь молясь о том, чтобы они помирились.

Мать медленно кивнула.

— Да, я люблю его. Я никогда никого больше не любила и не полюблю. Мне хорошо известны его недостатки: он слишком самолюбив, часто эгоистичен и иногда настолько увлекается своим делом, что все остальные перестают для него существовать… но я все равно его люблю. Мы еще не старики и хотим прожить остаток жизни вместе.

— Просто не верится! — Нора порывисто обняла мать и снова отстранилась, всматриваясь в ее лицо.

— Так ты рада за нас? — с тревогой спросила та.

— Ну конечно! Я в восторге!

— Мы собирались сообщить вам о своем решении, когда отец вернется в Англию, но я рассказала тебе это, чтобы ты поняла — ради настоящей любви можно вытерпеть все, что угодно. — Подумав, мать решительно добавила: — Уже через несколько месяцев я поняла, что мне не следовало от него уходить. Но было слишком поздно. Слишком много горьких слов было сказано, и разрыв казался окончательным. — Она вздохнула. — Все это время мы не переставали любить друг друга. Поэтому дай Винсенту еще один шанс, а потом еще один и еще.

Женщины еще немного посидели в тишине вечернего сада. Хотя у Норы по-прежнему болела душа, возвращаясь домой, она чувствовала, что увозит в себе частичку материнского тепла.

Девушка задумалась о будущем. Что касается работы, то здесь она сожгла за собой мосты. Вряд ли после спектакля, устроенного ею на приеме, Десмонд захочет ее видеть. По-видимому, первым делом ей нужно искать работу.

Но не карьера или финансовое положение больше всего волновали Нору. Она с ужасом думала о том, как жить без Винсента.

Девушка зажмурилась, пытаясь сдержать подступающие к глазам слезы. Только не это! Для одного вечера она и так уже достаточно наплакалась, к тому же слезами делу не поможешь.

Расплатившись с таксистом, Нора немного постояла на улице. Ночь была тихой и теплой, темное небо усыпали мириады звезд. Нора, как в детстве, почувствовала себя крохотной одинокой песчинкой в огромном мире.

В который уже раз за вечер на глаза снова навернулись слезы.

Где Винсент? Думает ли о ней? Ненавидит ее или просто раздражен тем, что она снова появилась у него на пути? Или у него на уме совсем другое, точнее, другая — роскошная брюнетка с сапфировыми глазами?

Нора решительно шагнула к двери, вошла в дом и быстро поднялась по лестнице, не зажигая света. Дойдя до площадки второго этажа, она вдруг застыла как вкопанная. Сердце ухнуло и забилось как пойманная птица — на полу появилась длинная тень, и от стены отделилась высокая фигура мужчины. Девушка похолодела от ужаса.

— Нора? — Услышав знакомый голос, она испытала такое неимоверное облегчение, что едва не упала в обморок. — Где ты была, черт подери? — прорычал Винсент.