Горная долина

– Боже всемогущий! – глухо простонал он. – Я ведь мужчина, Моргана! Я не святой.

Луис откатился от нее и, вскочив с постели, подошел к окну спальни, давая Моргане время привести себя в порядок. Потом он обернулся и посмотрел на нее. Легкая улыбка играла в уголках его губ.

– Надень что-нибудь, Моргана, – мягко произнес он. – Я подожду внизу.

Моргана соскользнула с кровати, приблизилась к нему и сзади обвила его шею руками.

– Не уходи, – пробормотала она, гладя его по шее.

Луис торопливо отвел ее руки.

– Так нужно, – оборвал он резко и, повернувшись к ней спиной, пошел к двери. – Давай быстрее.

Моргана улыбалась и торопливо умывалась, надевала абрикосовую тунику, расчесывала волосы, делая их привычно мягкими и укладывая так, как всегда любила. Она не стала делать макияж: и так щеки горели розовым румянцем, а губы были красными от поцелуев Луиса. Моргана преобразилась, словно по волшебству, от изнуренного, осунувшегося создания, которое всего несколько минут назад открыло входную дверь Луису, не осталось и следа. Она бегом спустилась по лестнице и нашла его в гостиной. Луис курил сигару, он был смугл, красив и чувствовал себя вполне как дома. Он стоял возле окна, Моргана подошла к нему и скользнула своей ладошкой по его руке, сплетая их пальцы. Луис торжественно посмотрел на нее и сказал:

– Я хочу, чтобы ты знала, Моргана, мне нужно вернуться в Монтераверде через три дня.

Моргана уставилась на него, открыв в изумлении рот:

– Три дня?

- Да.

Она отпустила его руку и неуверенно подошла к бюро.

– Что ж... спасибо, что предупредил меня, – скованно проговорила она.

Он вздохнул:

– Не надо снова становиться холодной ко мне, Моргана. У меня есть обязательства. Если бы ты так и осталась в Монтераверде, теперь все было бы гораздо проще.

Моргана уставилась на него:

– Если бы я там осталась! Что ты хочешь сказать?

Он насупился, стряхивая пепел с сигары в пепельницу:

– Ты знаешь, что я имею в виду. Уехать вместе со всеми таким образом! Ты должна была понять еще в тот день, когда мы ездили кататься верхом, что я не смогу тебя отпустить!

Моргана совсем растерялась:

– Но я не понимаю, Луис. Я же уехала оттуда по твоему приказу!

– Неправда! – горько воскликнул Луис. Моргана покачала головой:

– Правда! Ко мне пришел пилот. Он сказал, что ты приказал всем уезжать из-за начавшейся революции.

– Я приказал уезжать всем, – сказал Луис натянуто. – Но не тебе. – Он нахмурился. – И потом, как понять, что пилот пришел за тобой? Он не мог этого сделать! Он не смог бы пробраться на виллу Каррилхао, если бы его не впустил кто-то изнутри. Иначе он перебудил бы весь дом.

Моргана замерла:

– Я не лгу.

Луис еще больше нахмурился:

– Ты что, хочешь сказать, что тебя на самом деле буквально вытащили из кровати? – Он недоверчиво покачал головой. – Ты ни о чем не знала заранее?

– Нет, конечно, не знала.

Луис ястребиным взором несколько мгновений смотрел на нее, а потом подошел и взял руки Морганы в свои.

– Прости, – мягко и проникновенно сказал он. – Я должен был догадаться.

– Догадаться? О чем догадаться? – смутилась Моргана.

Луис поднес ее ладони к губам и ласково дотронулся языком до ее кожи.

– Я думал, что ты вступила в контакт, что ты специально убежала вместе с ними.

Моргане было трудно дышать от его такого внезапного и волнующего натиска. Преодолев себя, она спросила:

– Разве тебе никто ничего не рассказывал? Я была уверена, что ты сам все это организовал.

– Да, то, что кто-то все это организовал, не вызывает никаких сомнений, – мрачно заявил Луис. – И кажется, я знаю, кто именно.

– Твоя мама?

Он наклонил голову:

– Я в этом почти уверен. Но у нее был какой-то помощник. Скорее всего, Рикардо. Я знаю, что он был на вилле как раз накануне твоего исчезновения.

Моргана сжала его руку:

– И ты подумал, что я снова от тебя убежала?

– Но ведь это было самое разумное предположение, согласись.

Она кивнула:

– Но даже если так – ты мне еще не сказал, почему тебе надо так скоро возвращаться в Монтераверде. Я читала в газетах, что теперь армия контролирует всю страну. Значит, ты все-таки в конце концов станешь президентом?

Луис покачал головой:

– Не знаю. – Он вздохнул. – Когда ты исчезла, у моей матери уже не осталось никаких сомнений по поводу моих чувств к тебе. Если бы не близкая развязка наших замыслов, я сразу же бросился бы за тобой, какими бы последствиями мне это ни грозило. Но в тот момент я не мог оставить моих людей.

Моргана опустила голову:

– Ты решил не поступать в семинарию, а ты сказал об этом своей матери?

– О да. – Луис кивнул. – Еще я ей сказал, что, если бы не ее вмешательство, я бы женился на тебе прямо там же и тогда же – в Монтераверде.

Моргана широко раскрыла глаза:

– Какое вмешательство? Ты же еще не знал о моем бегстве.

– Нет, – улыбнулся Луис. – Зато я знал, что она причинила тебе много горя – много горьких переживаний – все из-за ее злости. Педро мне все рассказал. И я обвинил ее в том, что ты сбежала, – так я тогда думал.

– О, Луис! – Моргана прижалась головой к его плечу. – Не знаю, что бы со мной было, если бы ты не приехал.

Луис дотронулся до ее щеки:

– Эти круги под глазами – от бессонницы... это из-за меня?

– Из-за кого же еще? – спросила она безо всякой досады.

Он покачал головой.

– Ничего, скоро мы это излечим, – прошептал он, и она смущенно спрятала лицо. – Но я должен вернуться в Монтераверде. Осталось много дел. Теперь никто и никогда не будет покушаться на место президента без поддержки и одобрения всего нашего народа. Через три дня у нас первые в истории демократические выборы, и потом – кто бы ни стал президентом – он останется им в течение пяти лет. Хорошо, да?

Моргана закусила губу:

– Наверняка выберут тебя.

– А если и так? Ты сможешь выдержать роль жены президента? Сможешь прожить в Монтераверде, как минимум, пять лет?

Моргана прильнула к нему, забыв о стыдливости.

– Пока ты со мной, я могу жить где угодно, – сказала она.

Луис наклонился и дотронулся губами до ее щеки, а потом сказал:

– Ты говорила, что твой отец не вернется домой к обеду. Пойдем где-нибудь пообедаем? Знаешь, я не очень доверяю себе, оставаясь с тобой наедине в твоем уютном доме, без дуэньи, хотя он и кажется мне очень приятным.

Моргана зарделась:

– Так вот о чем ты думаешь?

– Ты знаешь, о чем я думаю, – пробормотал он довольно резко.

Она взглянула в его напряженное лицо:

– Ну что ж, тогда мы останемся здесь, потому что на самом деле я хочу того же. Я приготовлю тебе обед, а потом мы куда-нибудь пойдем, и я покажу тебе мой родной город, и все женщины будут смотреть на нас и завидовать мне!

Глаза Луиса потеплели.

– Хорошо, остаемся, – согласился он вдруг охрипшим голосом, притягивая ее к себе и обнимая. – Мне не хочется отсюда уходить, поверь мне, но что будет, если придет твой отец?

Моргана лукаво склонила голову набок.

– Знаешь, мне кажется, отец найдет захватывающей политическую жизнь твоей страны, – мягко ответила она.

– Но позволит ли он мне взять тебя с собой через три дня? – настойчиво продолжал Луис. – Теперь я уже не смогу уехать без тебя.

Моргана повела плечами:

– Наверное. – И, вздохнув, добавила: – Но остается еще проблема с твоей матерью.

– Моя мать больше не будет мешать нам, – с потемневшими глазами заявил Луис со всей надменностью своей крови. – После того как мы поженимся, она уедет с виллы Каррилхао и будет жить у своей сестры в Корилла-дель-Мар. Весь дом будет в нашем распоряжении – во всяком случае, пока. – Моргана вспыхнула от этих заключительных слов, и он еще крепче прижал ее к себе. – А сейчас я хочу, чтобы нам никто не мешал, – пробормотал он. – Я хочу научить тебя тому, что такое настоящая любовь между мужчиной и женщиной.