Страница 18 из 31
Внезапно поцелуй изменился. Губы стали мягче, движения нежнее.
Не отвечай, приказала себе Люсинда, ни в коем случае. Ее целовал мужчина, который знал о женщинах все. Обычный соблазнитель. Просто хочет доказать, что может покорить ее.
Нет, не отвечай.
Джо провел рукой вниз по ее спине, потом вверх, откинул ее голову назад. Он держал ее так, словно она была хрупкой драгоценностью, единственной женщиной на свете.
— Люси, — шептал он, — ну же!
Он сошел с ума, она не станет целовать его.
И поцеловала. И обняла за шею.
Кто-то из них застонал, кто-то задышал часто. Люсинда не могла разобрать кто, да и не хотела. Она хотела лишь одного: чтобы поцелуй никогда не кончался.
Джо бормотал что-то по-итальянски, она не разбирала слов, но понимала его прикосновения, его ласки. Он поднял подол юбки и положил руки ей на бедра. Ее обдало горячей волной.
Люсинда прильнула к нему. Нет, не специально, она и не думала…
Хотя бы самой себе не ври, пронеслось в голове.
Разве ты не этого хотела? Его объятий? Его сильных рук? Его растущего желания? Тепла его дыхания на своих губах? Прикосновений его пальцев там, да, там…
Разве ты не хотела его?
Сейчас. Прямо сейчас, здесь. Чтобы одежда валялась в беспорядке на полу. Чтобы он отнес ее на диван…
— Джо, — прошептала она, — прошу тебя…
Молодой человек мгновенно опустил руки и отстранился.
В первую секунду Люсинда не поняла, что произошло, только ощутила, что утратила опору, поддержку его сильного тела.
— О чем?
Его голос звучал спокойно и вежливо, словно спрашивал, который час. Она открыла глаза и схватилась за перила, чтобы не упасть.
Перед ней стоял невозмутимый Джо и смотрел на нее.
Девушка вдруг почувствовала, что ее пробирает холод.
— Вот видишь? — спокойным, холодным тоном начал Джо. — Ты ошиблась, Люси, я волную тебя. Ты была бы моей, если бы я этого захотел. — Его губы дрогнули в улыбке. — Но я не хочу. Значит, ты проиграла, крошка. На что бы ты ни надеялась, тебе этого не получить. Хотела поймать богатенького кавалера или даже мужа, воспользовавшись доверчивостью милой старушки? А не вышло! Что такое, милая? Позабыла все бранные слова? Нечем крыть?
Люсинда пыталась сдержаться. Главное, не показать ему, что она чувствует. Каждое слово, каждое действие может повредить, если она еще хочет сохранить достоинство. Глубоко вздохнув, она овладела собой и лучезарно улыбнулась.
— Я и не собиралась ругаться, мистер Романо. Зачем, если вы уверены, что знаете ответы на все вопросы? — Она повернулась и начала подниматься по лестнице, спиной ощущая его пристальный взгляд и не оборачиваясь до тех пор, пока не поняла — пора. — Но не думайте, что в этом маленьком спектакле играли только вы.
Ах, каким удовольствием было наблюдать, как улыбка исчезает с прекрасных губ Джо. Сжав зубы, он бросился к лестнице:
— Неправда!
Девушка повернулась и удалилась в свою комнату.
Джо сидел за письменным столом в кабинете своего дома в фешенебельном районе Пасифик-Хайтс и ждал.
Прошло пять минут. Десять. За все время со второго этажа не донеслось ни единого звука.
Он сидел и ждал, пока Люсинда спустится и навсегда покинет его жизнь. После этого Джо позвонит бабушке, признается, что история с женитьбой — просто розыгрыш, и попросит больше ни с кем его не сводить.
Иными словами, жизнь вернется в привычное русло.
Черт подери!
Джо выдохнул и резко встал.
События минувшего дня совсем выбили его из колеи, а ведь он столько всего собирался сделать в эту субботу. Например, пригласить на ужин рыжеволосую красотку, с которой познакомился в среду в галерее на площади Джарделли.
Ужин. Ужин… Куда же пойти? В новый клуб в китайском квартале? Или в ресторан на причале? Да. Там чудесно готовят лобстеров. А креветки вообще бесподобны! Можно себе представить, что сотворила бы с лобстером эта неумеха Люси. А с креветками! Да она, наверное, только увидев их черные глазки-бусинки, клешни и усики, подняла бы такой крик…
Джо нахмурился: да какая разница, что она сделает или подумает? Люсинда Бэрри больше не работает в его доме и не должна его волновать.
Джо подошел к столу, взял записную книжку и снял трубку. Сначала нужно позвонить рыженькой, а потом в ресторан, чтобы заказать столик. Так как ее звали? Что-то на «ли». Кимберли? Беверли? Сара…
Его размышления прервал острый спазм в желудке.
А когда он ел в последний раз? Хороший вопрос. Кажется, накануне вечером. Какую-то гадость на мальчишнике, как раз после того, как крошка выпрыгнула из торта… Потом, утром, она чуть не сожгла дом. Это ж надо умудриться испортить яйца с беконом! Даже он, Джо, в состоянии пожарить яичницу, хотя и не повар.
Чем скорее эта женщина уйдет из его дома и жизни, тем лучше.
Ну что она там копается?
Молодой человек бросил недовольный взгляд на пустой коридор, открыл записную книжку и начал листать. Мэрили, вот как зовут рыженькую. А вот и номер ее телефона. Он нетерпеливо постучал по кнопкам, и после трех длинных гудков в трубке раздался чувственный голос:
— Алло?
Джо ощутил, как напряжение покидает его — в этом «алло» было все, что он хотел услышать. Мэрили не станет бросаться на мужчину, как разъяренный тигр.
Не станет прятать красивую фигуру в мешок под названием «костюм».
Не стянет волосы на затылке, когда — он знал это — золотистые локоны так приятно пропускать через пальцы.
И уж конечно, не будет делать вид, что изображала страсть, потому что на самом деле теряет сознание от одного лишь его прикосновения…
— Алло?
Джо швырнул трубку, вскочил, сунул руки в карманы и зашагал по комнате.
— «Маленький спектакль»! Это же надо! — бормотал он. — Она превращается в опытную соблазнительницу, когда ей удобно. И наоборот. Кто знает, что у нее на уме? Кто…
В коридоре раздались шаги, Джо вышел из кабинета. Люсинда стояла на нижней ступеньке лестницы, чемодан был рядом.
Он подумал, что она могла бы попросить его снести вещи вниз и не мучиться самой. И вообще нужно иметь стальные нервы, чтобы вот так бесцеремонно вторгнуться в его жизнь. А больше всего ему хотелось вытряхнуть у нее шпильки из пучка и стащить этот дурацкий костюм в стиле Мэри Поппинс…
— Я ухожу.
— Рад это слышать. — Джо стоял, привалившись к косяку и скрестив на груди руки. Губы у него были плотно сжаты, смотрел он сердито.
Впрочем, Люсинда и так знала, что для всех будет лучше, если она покинет этот дом как можно скорее; но оставалось еще одно крайне неприятное, но необходимое дело.
Собрав вещи, она заглянула в кошелек… и поняла, что ее капитал составляют несколько мелких монет и две десятидолларовые купюры — запас на черный день.
Девушка почувствовала, что слабеет. Остаться без гроша в кармане в Сан-Франциско?! Это же кошмар!
И тут пришла спасительная мысль. Она ведь проработала целый день, длинный и ужасный день на Джо Романо.
Он должен ей заплатить.
Просить об этом, конечно, неприятно и унизительно, но последние несколько месяцев научили ее, что ради выживания нужно делать даже то, чего не хочется.
Люсинда откашлялась.
— Мистер Романо!
Ехидная ухмылка заиграла в уголках его губ.
— Вижу, мы снова настроились на официальную волну.
— Мистер Романо, вы должны мне.
— Что, простите?
— Я работала на вас в течение… — она взглянула на часы, — в течение почти семи часов. Помножив почасовую оплату на семь, получим…
— Что-что вы здесь делали, мисс Бэрри?
Девушка покраснела. Этот мерзавец хочет, чтобы она на коленях его умоляла?
— Я пробыла семь часов в роли вашей прислуги. Поэтому вы должны мне…
Джо лениво оттолкнулся от косяка, сунул руки в задние карманы джинсов и направился прямо к ней.
— По-моему, нам есть смысл договориться о терминах, — протянул он медленно. — Кажется, вы упомянули слово «работа». Или я ослышался?