Контрабас

—  Здравствуйте, товарищи офицеры,— сурово сказал Мухомор и сразу стал рыться в своем портфеле.

Он вынул видеокассету с фильмом «Ромео и Джульетта» и положил ее на стол.

—  Это чья кассета? — спросил Мухомор.

—  Моя, товарищ подполковник,— сказал Казанова, стараясь казаться уверенным.— Это по делу о левых кассетах...

— Ты сам ее видел? — продолжил допрос Мухомор.

—  Никак нет.

—  Ну-ка, поставь этого Шекспира!

Казанова взял кассету, вставил ее в видеодвойку, стоявшую в углу кабинета. Оперативники с интересом уставились в экран. Мухомор нажал на кнопку пульта... Не стоит подробно описывать то, что на нем появилось и какими звуками это сопровождалось. Секунд через пятнадцать Мухомор выключил видеодвойку и ударил ладонью по столу.

—  Все! — крикнул он,— Хватит Шекспира этого!

В кабинете воцарилась грозная тишина.

—  Черт знает что творится! — продолжил Мухомор, выдержав паузу.— С утра звонят из Управления, что мои офицеры, как бомжи, в КПЗ сидят. Скоро весь город над нами смеяться будет!

—  Он оставил в отделении документы, товарищ подполковник,— вступился за коллегу Соловец,— с каждым это может случиться.

— Со мной за двадцать лет службы,— запальчиво возразил Мухомор,— такого никогда не случалось. Документы он забыл! Помнишь, как Глеб Жеглов говорил: «Иной документ в твоем кармане для преступника поважней пистолета будет!».

—  Он про бумажку на столе говорил, товарищ подполковник,— вежливо поправил шефа Соловец.

—  Неважно, бумажка или на столе! — взорвался Мухомор.— Хватит бардака! С сегодняшнего дня у нас все будет по Уставу! Кто сегодня дежурный?

—  Старший лейтенант Волков,— доложил Соловец.

— Чтобы ни одного постороннего окурка в помещениях! — подвел черту Мухомор.

Выплеснув гнев на подчиненных, он успокоился и готов был обсуждать текущие дела.

—  Что по вчерашнему покушению? — спросил Мухомор.

— Потерпевший — Виктор Павлович Левитин,— начал докладывать Соловец,— владелец двух автосалонов. Жена Лена — домохозяйка, отец Левитин Павел Александрович — музыкант, играет в джаз-клубах.

—  Нам также удалось выяснить,— продолжил Ларин,— что заместитель Левитина Константин Боровиков в прошлом привлекался к уголовной ответственности за угон машины. По делу вместе с ним проходил Лев Векслер. Секретарша Левитина опознала его фотографию. По ее словам, Векслер заходил в магазин, между ним и Левитиным был спор. Векслер ему угрожал.

—  Хорошо,— сказал Мухомор,— развивайте линию Векслера.

Что-то явно задело Мухомора в словах Соловца.

— Как ты говоришь, зовут отца потерпевшего? — спросил Мухомор.

— Левитин Павел Александрович,— ответил Соловец.

—  Знал я одного Левитина Павла Александровича,— задумчиво сказал подполковник,— в семидесятые годы он был одним из лучших «медвежатников» в стране. Кличка Контрабас. За восемь лет — около тридцати сейфов! Работал по заводам в день зарплаты. Хитрый был. Взять его удалось только в семьдесят восьмом году. Я тогда был стажером на его деле. Слышал, что после последней отсидки Контрабас завязал.

—  С чего бы ему завязывать? — удивился Дукалис.

—  Умерла профессия «медвежатников»,— внес ясность Соловец.— Научно-технический прогресс.

—  Конечно,— вставил реплику Казанцев,— зачем вскрывать сейф, если можно «пушку» ко лбу приставить, тебе и так все отдадут.

—  Проверить, тот ли это Контрабас? — спросил Соловец Мухомора.

— Я сам проверю,— сказал подполковник.— Ну, за работу!

Соловец понял, что Мухомор сменил гнев на милость, и поэтому решил напоследок пошутить.

—  Юрий Саныч,— сказал он,— может, кассету досмотрим...

—  Давайте, Юрий Саныч! — подхватили другие оперативники.

—  Идите, идите, работайте,— махнул рукой Мухомор.

Голос Подполковника звучал уже добродушно. Когда офицеры вышли из кабинета, рука Мухомора потянулась к пульту, и на экране вновь возник фильм «Ромео и Джульетта»...

6

Кафе «Соната» находилось в самом центре города. Днем там было безлюдно. Когда Павел Левитин вошел туда, он оказался единственным посетителем. Музыкант подошел к бармену.

—  Могу я видеть Михаила Семеныча? — спросил Левитин.

— Как вас представить? — поинтересовался бармен.

—  Контрабас.

Бармен скрылся за кулисами бара. Контрабас давно знал Михаила Семеныча. Когда-то они были близкими друзьями, но не виделись уже много лет. Михаил Семеныч занимался очень редким ремеслом. В преступном мире его знали, как торговца информацией. Он знал все, что творилось в городе, а если не знал, то мог через своих осведомителей навести любые справки. Когда Михаил Семеныч начинал в далекие шестидесятые, не существовало ни компьютеров, ни мобильной связи, ни современных прослушивающих устройств. Картотека его напоминала тогда архив провинциальной библиотеки. Теперь сборщик информации имел самую современную технику, а сведения хранил на дискетах.

Жизнь развела Контрабаса и Михаила Семеныча. Петренко был прав, когда сказал, что Контрабас завязал после последней отсидки. Из-за исчезновения из обихода сейфов с механическими замками, Контрабас остался не удел. Против электронных замков он был бессилен. Его хобби, игра на контрабасе, постепенно превратилось в профессию. Однако Контрабас был уверен, что прежний друг его не забыл, и решил вновь с ним повидаться.

Бармен появился спустя пару минут и попросил пройти вслед за ним. Они проследовали в отдельный небольшой зал. Там стоял бильярдный стол, над которым с кием склонился пожилой человек с большим животом и окладистой бородой. Контрабас сразу узнал Михаила Семеныча, хотя тот изрядно постарел. Они обнялись.

—  Привет, Паша,— сказал Михаил Семеныч.— Не думал, что увидимся.

— Да, давненько не встречались,— ответил Контрабас.

Михаил Семеныч отложил кий и жестом пригласил Контрабаса присесть за стол. Он также подал жест бармену, чтобы тот принес пару бокалов пива.

—  Знаю, Паша,— сказал он,— о том, что случилось с твоим сыном. Сочувствую, в наше время такого не было. Ты, наверное, ко мне из-за этого пришел.

—  Да. Ты знаешь, чья это работа?

—  Не знаю, Паша, но могу выяснить.

—  Сколько тебе понадобится времени?

—  Пара дней. Хочешь сам с ними разобраться? Смотри, Паша, опасно это.

—  Мне уже бояться нечего. Сколько это будет стоить?

—  Для тебя, Паша, бесплатно. Ты же знаешь, я убийц не люблю.

Контрабас отхлебнул пива. Он подумал о том, что его друг постарел, но внутри не изменился.

—  Как вообще дела? — спросил Контрабас.

—  Мое дело не знает кризисов. Информация нужна всем и всегда. Ты же знаешь, кто владеет информацией, тот владеет миром. Позвони мне послезавтра.

Михаил Семеныч дал Контрабасу визитку.

—  Спасибо, Миша,— сказал Контрабас,— до встречи.

Они обнялись. Когда Контрабас ушел, Михаил Семеныч снял трубку телефона и набрал номер.

—  Петя,— сказал он в трубку,— зайди ко мне, пожалуйста.

7

В этот вечер у всех наших героев было полно забот. Казанова подловил в коридоре отделения Дукалиса.

—  Толян, выручай! — налетел на него Казанова.

—  Что случилось?

—  Я вчера познакомился с девушкой. Знаешь, такая скромная, застенчивая студентка. Договорились сегодня вечером встретиться.

—  Ну, и в чем проблема?

—  Она боится одна идти ко мне в гости. Говорит, что возьмет подругу. Составишь компанию?

—  Когда вы встречаетесь?

—  В семь часов.

—  Эх, я до восьми дежурю... Ладно, начинайте без меня, я позже подойду.

—  Хорошо. Только я им сказал, что мы оба бизнесмены. Смотри, не проколись.

—  Не боись. Не впервой.

—  Тогда до вечера. Не задерживайся...

В это время в Парке Победы на скамейке сидели Соловец и милицейский осведомитель Петрович, который часто помогал оперативникам в сборе информации. За это милиционеры закрывали глаза на его собственные небезобидные делишки. Накануне Соловец попросил Петровича кое-что разузнать для него, и сегодня тот назначил встречу.