Это больше не игра

Джеки часто задавалась вопросом, испытывает ли ее мать неловкость при общении с ней. Сама она не могла отделаться от чувства, что они абсолютно чужие друг другу люди. Они практически ни о чем не говорили, кроме предстоящей свадьбы Джулианы. Пегги Гамильтон, очень взволнованная грядущим событием, взяла на себя все хлопоты по подготовке церемонии. Свадьба должна была состояться здесь, в Шарлотсвилле, через два месяца, а невеста находилась в Калифорнии, не в силах расстаться с женихом.

Джеки и Пегги обошли все центральные магазины города, а потом решили пообедать в тихом, маленьком кафе неподалеку от университета. Джеки настояла на том, чтобы заплатить за двоих, не желая быть обременительной для родных. По этой же причине она решила остановиться в доме сестры, хотя и мать, и отчим настоятельно предлагали остановиться у них.

— Дорогая, ты не должна тратить свои деньги на меня, — ласково произнесла Пегги.

— Мам, у меня много денег. Кроме того, я имею право угостить обедом своих родных. Ты уверена, что Джулиана захочет, чтобы все ее подружки были в розовом? По-моему, это чересчур.

— Это было ее пожелание. Когда я вчера вечером говорила с ней по телефону, она именно так и сказала. Как все-таки тяжело заниматься приготовлениями к свадьбе, когда невеста за тридевять земель. Но зато приехала ты. Если бы ты знала, доченька, как я скучала по тебе.

— Я тоже, мам, — ответила Джеки и отвела взгляд, потому что не знала, что говорить дальше. Они были такие разные. Последние шестнадцать лет Пегги прожила в маленьком городке, а Джеки жила то в Париже, то в Лондоне, то в Нью-Йорке, то в Беверли-Хиллз. Зимой она каталась на горных лыжах в Аспене и Гштааде, летом загорала на пляжах Средиземноморья. Такую жизнь она воспринимала как должное. Интересно, ее мать никогда не жалела, что долгие годы провела в Шарлотсвилле и не видела ни одного из тех мест, где Джеки чувствовала себя как дома? — Тебе нравится жить здесь, мама? Я хочу сказать, что, если бы ты не разошлась со Стивеном, ты бы увидела весь мир. Каждый его отпуск или мои каникулы мы проводили в новом месте.

Пегги улыбнулась.

— Мне нравится здесь. Я никогда не любила путешествовать, в отличие от твоего отца. Мне нравится знать своих соседей, ходить в церковь, соблюдать традиции, знать, что у моих детей есть корни. Я очень земной человек, очень обычный. Хотя, наверное, тебе я кажусь просто скучной.

Джеки внимательно смотрела на свою мать. Первое, на что она обратила внимание при встрече с ней, — чувство безмятежности на ее лице.

— Расскажи мне о жизни во Франции, — попросила Пегги, и Джеки с радостью ухватилась за эту тему, чтобы заполнить образовавшуюся паузу.

После обеда они отправились домой. Жара нараста ла, ив кухню они ввалились обессиленные и мучимые жаждой. Пегги предложила посидеть на заднем крыльце и выпить холодного чая. Джеки была рада тому, что поход по магазинам окончен и впереди у нее нет никаких дел.

— Пока дети не вернутся из школы, можно наслаждаться тишиной и покоем, — пробормотала она, идя через холл к заднему крыльцу.

Проходя мимо кабинета Джеральда, она услышала громкие мужские голоса. Очевидно, отчим уже дома. Оназаметила, что Джеральд старался уйти на работу как можно раньше, чтобы днем вернуться домой и быть с семьей.

Интересно, какова была бы ее жизнь, если бы Стивен проводил с ней больше времени, как Джеральд со своими детьми? Нет, Джеки никогда не чувствовала себя нелюбимой, но внимание и забота отца имели «приступообразный» характер. Стивен, как и все звезды, был эгоистичен, занят исключительно собой и не задумывался особо, что же надо его дочери. Уезжая на несколько месяцев на натурные съемки, он привозил горы подарков и затем несколько дней проводил исключительно с дочерью, выполняя, как волшебник, все ее прихоти. Затем жизнь возвращалась в обычное русло, и Джеки снова отходила на задний план и была предоставлена самой себе. Она никогда не задумывалась о том, каким же было ее детство, принимая все как данность, но, наблюдая за жизнью новой семьи ее матери, вдруг поняла, что была лишена чего-то очень важного — чувства семьи.

Полуденный воздух был жарким и неподвижным. Стояла тишина, изредка нарушаемая ленивым чириканьем птиц. Сидя на заднем крыльце, утопавшем в тени деревьев, Джеки с наслаждением вдыхала аромат роз, которых в саду росло великое множество.

— Ярада, что мы успели вернуться до наступления жары, — сказала Пегги, выходя на крыльцо с подносом, на котором стояли большой запотевший кувшин холодного чая и четыре стакана.

— Нас будет четверо? — спросила Джеки, вскакивая, чтобы придвинуть маленький столик к подвесным качелям.

— У Джеральда посетитель. Бен Дэвис, я думаю. Его пикап у ворот. Уверена, они с удовольствием присоединятся к нам, когда закончат разговор. — Пегги поставила поднос и села рядом с Джеки.

— Бен Дэвис? — Даже его имя заставляло сердце Джеки учащенно биться. Пригладив волосы, она забеспокоилась, достаточно ли хорошо выглядит. Вторая встреча за день, ликующе подумала она.

Мысль о том, что сейчас она увидит Бена, выбила Джеки из колеи. Она забыла о матери, размышляя о том, беспокоит ли его по-прежнему разница в возрасте. Не такая уж она и большая — ему где-то около тридцати пяти, ей скоро будет двадцать пять. Десять лет? Сущая ерунда.

— Джеки?

— Да? — Джеки недоуменно посмотрела на мать. — Ты что-то сказала?

— Я спросила, какие у тебя планы на вечер, — медленно произнесла Пегги, с любопытством глядя на дочь.

— Никаких. Дождусь братьев и Кэри, а там посмотрим.

— Они сегодня задержатся после школы, дорогая. У Кэри первый в этом году сбор герлскаутов, а Джефф и Эндипойдут на тренировку по футболу. Я буду рада, если ты пойдешь со мной. Я хочу проведать миссис Стэнтроп, самую старую прихожанку нашей церкви…

— Я — пас. Но в любом случае спасибо за приглашение. Мам, меня не надо развлекать. — Джеки отхлебнула чай. Не могла же она сказать, что больше всего хотела бы провести время с Беном Дэвисом.

Вновь повисла пауза. Затем Пегги спросила:

— Все совсем не так, как ты ожидала, да, дорогая? Ты разочарована? Может, переедешь к нам? У нас большой дом и много комнат.

— Мам, все в порядке. Просто я не хочу быть обузой…

— Джеки, дочка, как ты можешь быть обузой? Мы так рады твоему приезду. Мы думали, что ты быстрее почувствуешь себя членом семьи, если будешь жить с нами.

Джеки не знала, что ответить. Она крутила в руках полупустой стакан, в котором жалобно позвякивали льдинки.

— Я привыкла быть самостоятельной, поэтому останусь лучше в доме Джулианы. Не обижайся, мам. Ведь это всего в нескольких кварталах, и я дохожу до вас за несколько минут.

— Как хочешь, милая. Знаешь, мы ведь толком еще и не поговорили с тобой. Как ты росла? Чем интересова лась?С кем дружила? Я ничего этого не знаю. Я не была на твоей свадьбе… Если бы, разводясь с твоим отцом, я знала, что снова выйду замуж, то добилась бы, чтобы обе дочери остались со мной. Ни фотографии, ни письма, ни телефонные звонки не могут возместить лет, проведенных в разлуке с тобой.

— Правда? — На лице Джеки было искреннее удивление. — Явсегда думала, что ты была рада такому решению — каждому родителю по дочке. Во всяком случае, Стивен всегда так говорил.

— Стивен? Это твоя идея или его — называть отца по имени? — Пегги покачала головой.

— Его. Он попросил меня об этом, когда мне стукнуло семнадцать. Он решил, что взрослая дочь старит его и портит имидж.

— Да, для актеров возраст — большая проблема, — дипломатично заметила Пегги. — Возраст, внешность, поклонение фанатов.

— Это естественно, если ты всю жизнь добивался славы и признания. И он добился этого. Отец действительно прекрасный актер, — немедленно кинулась Джеки на защиту. Она горячо любила отца, хотя с возрастом стала многое понимать, обижаться, даже осуждать.

— Он талантлив и амбициозен, — согласилась Пегги. — И всегда был таким. Мы хотели от жизни совсем разного.