Адепт

— Я совершенно не против, вот только сегодня после ужина у меня занятие с ректором.

— Тогда давай завтра, — не отчаялась магистр.

— Завтра у меня урок с магистром Массвишем.

— Хорошо, тогда я поговорю с мастером Васлишем, чтобы утром он отпустил тебя со своего занятия, — решительно сказала Велисса.

— В этом нет нужды, мастер сам сказал, что я могу не приходить на тренировки с остальными адептами моей группы.

— Замечательно! В общем, я жду тебя после завтрака.

Простившись с магистром, я вышел на улицу, почесал свой лысый череп и задумчиво пробормотал:

— Да я в этой Академии просто нарасхват! Интересно, что же будет дальше?

Но дальше мне грозило опоздание на встречу с Глодом, потому что с Велиссой я задержался дольше, чем планировал. Вокруг меня сновали адепты, которые спешили на свои занятия и, судя по их редкому потоку, мое вот-вот должно начаться. Вообще странно, что в этом заведении нет никакого приспособления, которое позволяло бы отмечать время начала и окончания уроков. Типа школьного звонка, который был бы весьма кстати. Ведь неудобно же, когда нет часов на руке. Хотя, при мысли об этих водяных склянках на запястье я усмехнулся. Нет, этому миру еще далеко до простейших ходиков!

Я успел вовремя, хотя и подскочил к двери в числе самых последних. При моем появлении в аудитории с удобными столами и табуретками раздались радостные возгласы:

— О, гляди-ка, Алекс вернулся! Да еще и лысый…

— Неужели, это некрохрыч постарался?

— Эй, Алекс, а ты вообще как? Тебя старик в слугу не превратил, часом?

— Ага, а то забрал с занятия и только тебя и видели…

— Как же тебе удалось отделаться от некрохрыча?

Я поглядел на адептов, а потом гаденько ухмыльнулся и, подражая голосу Массвиша, заявил:

— Так вот, что вы обо мне думаете? Некрохрыч, значит? Что ж, полагаю, одного слуги восьмого типа мне будет явно недостаточно, придется завтра основательно потрудиться, хе-хе…

После моих слов в аудитории наступила мертвая тишина. Большинство присутствующих таращились на меня, выпучив от удивления глаза, а некоторые даже приоткрыли рот. Насладившись зрелищем, я хихикнул, а потом уже нормальным голосом заявил:

— Ладно, не нужно падать без чувств. Я это, я. А кто сомневается, взгляните на мою ауру, если, конечно, еще помните, что у нежити её быть не может.

Я подошел к свободному стулу и примостился на него. По рядам адептов прошло шевеление, потом раздалась парочка ругательств, а после сокурсники начали громко выражать свое неодобрение моей выходкой:

— Твою мать к демонам, Алекс! Что за шуточки?!

— У меня чуть сердце не отказало!

— А я едва не родила!

Последнее восклицание вызвало громкий смех, потому что девушка, крикнувшая это, была явно не беременной. Я же только ухмылялся, глядя на них. Кстати, на этом занятии присутствовали только боевики. Видимо, для остальных факультетов данная лекция была либо необязательной, либо проводилась поочередно для каждой из групп. Но меня все это не сильно заботило, просто я отметил, что сейчас здесь собрались только мои сокурсники, рассевшись по аудитории несколькими компактными группами. Похоже, у них за год определились лидеры и сформировались определенные сообщества, так что мне нужно быть осторожным, чтобы наладить с ними контакт, не восстановив никого против себя. А то адепт, почувствовавший во мне угрозу его лидерству, может стать проблемой.

Постепенно все угомонились и на меня посыпались вопросы о причинах столь радикальной смены прически. Таинственно подмигивая, я заговорщицким шепотом принялся рассказывать, как Массвиш привел меня к себе и принялся пытать, медленно выдирая волосы из моей шевелюры для своих амулетов. Все внимательно слушали, не пытаясь перебивать, но когда в моем рассказе появился Вак, который принялся зловеще каркать и своими острыми когтями брить меня, адепты поняли, что я вешаю им лапшу на уши.

От заслуженной порции насмешек и упреков меня спасло только появление мастера Глода. Он вошел в аудиторию и сразу высокомерно и как-то по-хозяйски оглядел всех присутствующих. Моментально наступила тишина, адепты уставились на мастера, да и я смог хорошо его рассмотреть. Внешностью Глод обладал весьма отталкивающей. Худой, но с небольшим пузом, высокого роста, но со впалой грудью и узкими плечами, он на секс-символ явно не тянул. Кроме того на его лице выделялись водянистые слегка выпученные глаза и крючковатый нос с горбинкой, а про оттопыренные уши а-ля Чебурашка можно было и не говорить — и так ясно, почему мастер не пользовался популярностью у девушек.

— Ну-с, бездельники и лодыри, снова вы пришли ко мне, чтобы попытаться своими жалкими умишками осознать потрясающие возможности экстиавальных плетений, — иронично произнес Глод голосом, который был под стать его внешности — высоким и скрипучим. — Такая настойчивость вызывает уважение, вот только оно нисколько не поможет вам сдать экзамен в конце цикла! Для этого нужно иметь мозги, которых я у вас пока не наблюдаю. Но раз вы все-таки решили почтить меня своим присутствием, я, так уж и быть, попытаюсь хоть как-то заполнить бездну вашего невежества. Темой нашего сегодняшнего занятия являются перманентные плетения, но прежде чем я начну рассказывать о них, нужно проверить, как вы, тупоголовые бараны, усвоили предыдущий материал. Ты! — мастер внезапно ткнул пальцем в одного из адептов. — Перечисли типы экстиавальных плетений.

Тот резво вскочил с места и начал неуверенное перечисление, во время которого Глод неспешно прохаживался между столов и бормотал себе под нос, как бы комментируя ответ: «Да неужели?.. Что, серьезно?». Я так и не смог определить, издевается он, или ответ адепта действительно не был правильным. Когда парень замолчал, мастер ткнул пальцем в одну из девушек и сказал:

— Ты! Перечисли их общие характеристики!

Вот здесь начались проблемы. Девушка явно находилась не в материале, поэтому, поднявшись, начала лепетать что-то невнятное, сопровождаемое ехидными комментариями Глода. Когда мастеру это надоело, он подвел итог:

— Чтоб ты так рожала, как сейчас мне ответила! Медленно, неуверенно и не тем местом. Курица безмозглая! Куда села, разве я тебе разрешал садиться?!

Ну и урод! Нет, я понимаю, что в некоторых случаях оскорбления и пренебрежительное отношение к способностям учеников способно ускорить процесс обучения, обеспечив им мотивацию, но не до такой же степени! Глод ведь все желание учиться рубит на корню! Оказывается, сволочью он является не только за пределами Академии, но и непосредственно на своем рабочем месте.

Словно ощутив, что я думаю о нем, мастер повернулся и ткнул в меня пальцем:

— Ты! Быстро расположи типы экстиавальных плетений по их энергозатратности!

— Прошу прощения, мастер, но я не могу этого сделать, — ответил я.

Глод разве что руки от радости не стал потирать. Он быстро подошел ко мне и ехидно осведомился:

— А почему, собственно? Уж не потому ли, что ты осмелился не явиться на мое прошлое занятие?

— У меня была очень уважительная причина — я отбывал наказание в карцере, — попытался оправдаться я, вот только Глоду это было до лампочки.

— Меня это не волнует! Если ты прогулял одно занятие, то должен был не только выучить все то, что следовало, но и явиться ко мне с нижайшей просьбой разрешить тебе присутствовать на следующем. Почему ты этого не сделал? Я начал закипать, но постарался ответить вежливо и культурно:

— Потому что я не видел в этом смысла. О факте моего пребывания в карцере была осведомлена вся Академия, и я полагаю, что вы также были в курсе. Кроме того, я не знал особенностей вашей методики преподавания и совершенно не предполагал, что, отбывая наказание, неумышленно пропустил ваше занятие. Так что могу лишь заверить вас, что к следующему уроку постараюсь восполнить досадный пробел в своих знаниях.

— Не знал, не предполагал… — передразнил меня Глод. — Меня это совсем не интересует, потому что я не желаю видеть тебя на своем занятии. Мало того, что ты осмелился явиться неподготовленным, так еще и ведешь себя в полной мере оскорбительно и вызывающе. Встать, когда со мной разговариваешь!